Как спасти любовь
Шрифт:
— Были, — сказал Коннор. — И, убей меня бог, я верну эти отношения. Мне просто нужно выяснить, что нарушило их.
— Кон, — мягко сказал Тревис. — Мужчина, который пытается понять, что на уме у женщины, только наживает головную боль. Женщины прекрасны. Но они слишком сложны, чтобы какой-либо придурок в штанах смог понять их.
— Аминь, — сказал мужской голос со стороны лестницы.
Братья повернулись и в проеме лестницы увидели голову и плечи.
— Извините, —
Коннор встал.
— Грант? — удивился он.
Грант Лендон, в черном костюме, белой накрахмаленной рубахе и при красном шелковом галстуке, улыбнулся.
— Да, это я, — ответил Грант. Он окинул взглядом мужской контингент и снова улыбнулся. — Итак, что здесь происходит? Или для того, чтобы вступить в этот клуб придурков, не способных понять женщин, нужно обязательно быть Уорнером? А, Коннор?
— Ты правильно понял тему повестки дня, — засмеялся Коннор. Он посмотрел на братьев. — За этого парня могу поручиться. Он свой.
— Значит, берем его в команду, — сказал Слейд и протянул Гранту руку. — Ты с нами, приятель.
Тревис тоже пожал Гранту руку, затем оглядел его с ног до головы, и его улыбка превратилась в недовольную гримасу.
— Только тебе придется поменять одежду, — сказал он. — Этот костюмчик, рубашечка и галстучек здесь не прокатят.
— Увы, тогда, похоже, я вступил не в свой клуб, — сказал Грант. — Ты говоришь в точности как моя жена.
Коннор снова рассмеялся. По-настоящему, от души рассмеялся. Он давно уже так не смеялся. И братья вместе с Грантом поддержали его.
Да, приехать домой не совсем плохая идея, подумал он.
6
Кэтлин Маккорд чувствовала себя беспомощной.
Что делать, когда жена твоего сводного брата ревет как корова и, когда ты спрашиваешь ее, в чем дело, она молчит и продолжает реветь. Ты тащишь ее в дом и снова задаешь вопрос, а она ревет, сморкается и говорит, что это аллергия.
Кэтлин не верила. Аллергия не вызывает на лице женщины столько отчаяния. Что ж, если Натали так хочет, чтобы она в это поверила, она сделает вид, что проглотила ее ложь, и подождет того момента, когда сможет поймать Коннора и выяснить, как он умудрился сделать свою жену такой несчастной.
И тогда Кэтлин улыбнулась, согласилась, что аллергия — вещь ужасная, и плавно перевела тему на смешные ситуации, с которыми она столкнулась в процессе подготовки ко дню рождения.
— День рождения? — Натали выглядела ошеломленной.
— Да. А что? — пожала плечами Кэтлин. Хотя, может, ты и права. Это, скорее, двухдневный фестиваль, а не…
— День рождения? —
— Да, — удивленно сказала Кэтлин. — Восемьдесят пятый.
Неужели Натали не знала?
— Ох, какая же он свинья, — пробормотала Натали. — Лживый, подлый, ничтожный…
— Абсолютно точная характеристика моего отчима, — сказала Кэтлин, садясь рядом с Натали на кровать. — Но мне кажется, что речь не о нем? — Она неуверенно улыбнулась.
— Коннор, — продолжала бормотать Натали. — Эгоистичный, самонадеянный, жалкий…
— Он не сказал тебе о дне рождения?
— Нет, — тихо ответила Натали, мысленно разрабатывая план убийства своего почти бывшего. — Ни слова.
Кэтлин благоразумно промолчала. Устраивать пляски на минном поле ни к чему.
— И, насколько я догадываюсь, намечается не тихий семейный ужин? — спросила Натали.
— Ты правильно догадываешься, — ответила Кэтлин.
Натали встала и подошла к зеркалу. Из него смотрела на нее женщина в помятом костюме и с красным, как у клоуна, носом.
— Похоже, мне придется появиться на празднике в этом наряде, который выглядит так, будто его жевала корова.
— О, это не проблема, — быстро сказала Кэтлин. — Ты знаешь мой вкус: джинсы, ботинки, футболки. Так вот. Джонас, подозревая, что я могу нарисоваться на вечеринке в одежде ковбоя, заказал для меня кучу коробок от Неймана Маркуса со всякой ерундой. Уверена, что у нас почти один размер.
— Так, Кэти, а теперь расскажи, как все это будет проходить.
Кэтлин вздохнула, скрестила ноги, обутые в ботинки, сложила на груди руки.
— В семь тридцать — коктейль, — сказала она. В девять — ужин, потом танцы на террасе и в полночь — фейерверк.
— Думаю, что фейерверк состоится гораздо раньше. Кто будет среди приглашенных?
О, бедняга Коннор, подумала Кэтлин.
— Будет губернатор с женой, парочка сенаторов, какой-то новый голливудский красавчик, люди с телевидения…
— Эх, и никто из них не подозревает, что станет свидетелем убийства. — Натали коварно улыбнулась, встала и принялась мерить шагами комнату. — Я знаю, он твой брат и ты любишь его, но думаю, что тебе пора узнать, какой он паршивец и негодяй. Знаешь, что он учудил?
— Ну… — Кэтлин развела руками.
— Так вот, слушай. Он возник под дверью моей квартиры без приглашения, без предупреждения…
— Подожди, Натали, — перебила ее Кэтлин. — Я что-то не совсем понимаю. Разве дверь твоей квартиры и его квартиры не одна и та же?