Как спасти любовь
Шрифт:
И кого он пытается одурачить? Этот брак развалился.
Коннор медленно взбирался по лестнице в свою спальню. У него дико болела голова.
За весь вечер он перебросился с Натали всего лишь одной фразой, когда на пару секунд застал ее одну.
— Где ты будешь сегодня ночевать? — холодно спросил он.
— Ты имеешь в виду, с кем? — спросила она так же холодно. — Могу точно сказать тебе, Коннор, что не с тобой.
Она может спать хоть со всеми мужчинами Техаса, сказал он себе.., но, признаться, совсем не имел это в виду.
И тогда он отправился за помощью к Кэтлин.
— Кэти, — сказал он. — Ты знаешь, что у нас с Натали проблемы?
— Знаю, — ответила Кэтлин и нежно взяла его за руку.
— И поэтому мы не можем ночевать в одной комнате…
— Дорогой… — Кэтлин чутко улыбнулась и поцеловала его в щеку, — не волнуйся, мы с Натали позаботились об этом.
Вот и хорошо. По крайней мере, теперь он может спокойно спать и не ломать голову над этим.
Он открыл дверь спальни. В комнате было абсолютно темно. Он протянул руку к выключателю, но тут же передумал. В голове грохотала сотня барабанов, и от света грохот только усилится. Спокойно можно обойтись и без света обстановку комнаты он знает как свои пять пальцев.
Он сбросил туфли, стащил смокинг, выполз из брюк, снял трусы и носки и направился в ванную.
Натали хочет свободы? Прекрасно. Флаг ей в руки.
Не бегай за женщиной, часто говорил ему Джонас, и только сегодня он оценил правоту его слов. Не бегай за женщиной, которая не хочет тебя.
Может, пора приглядеть кого-то?
— Неплохая идея, — проговорил он с полным ртом зубной пасты.
Чего же он тогда, как мячик, носится из стороны в сторону? Он закрыл кран и побрел к постели. Он хочет развода, и Натали тоже. Чем раньше это произойдет, тем лучше.
Он улегся в постель, подбил кулаком подушку, повернулся на бок и заснул.
Да, нелегкое дело профлиртовать столько часов подряд.
Натали лениво поднималась по лестнице в спальню.
Она пила шампанское с сенатором, ужинала с похитителем сердец из Голливуда, танцевала с журналистом и восхищалась фейерверком в обществе симпатичного оператора телевидения. И все это время, загадочно улыбаясь, смеясь и играя, она чувствовала на себе взгляд Коннора, скрывающегося по углам.
О господи, у нее отваливались ноги. И немудрено. Босоножки и платье, которые она одолжила у Кэтлин, оказались на размер меньше.
— Ничего, что твои ноги один вечер пострадают, — сказала ей Кэтлин. — А что до платья, то уверена, что каждый мужчина будет ломать голову над тем, как ты в него влезла и как тебя вынуть из него.
Коннор страдал… Он весь был как на иголках, он так надеялся, что она ищет его. И хотя она злилась и ненавидела его, первый взгляд на его высокую фигуру в смокинге едва не заставил ее броситься к нему.
О, Коннор, я все еще.., подумала она
Никаких «все еще». Что толку в том, что она любит его? Их брак развалился. И чем раньше они покончат с этим, тем лучше.
Она вошла в спальню и закрыла дверь. Полоска лунного света освещала пространство от окна до ванной. Натали протянула руку к выключателю, но тут же опустила ее. В комнате было достаточно светло. Кроме того, у нее раскалывается голова: от шампанского. Будет лучше, если она уляжется, пока он не заявился.
Последний раз она видела его во внутреннем дворике. Он стоял выпрямившись, как будто проглотил шпагу, сложив руки на груди. Его лицо было жестким, как гранит.
Она тут же представила себе его лицо, когда он войдет сюда и узнает, что ему придется всю ночь мучиться на игрушечном диванчике в гардеробной.
Натали прошла в ванную, умылась, почистила зубы. Потом вернулась в комнату и стала стаскивать с себя узкое платье: подтаскивать и стягивать сантиметр за сантиметром.
— Натали?
Вспыхнул свет. Она прикрыла глаза ладонью.
— Натали, — снова сказал Коннор.
Она осторожно убрала руку с глаз и вытаращилась на него.
Он сидел, опираясь на подушки, прикрытый по пояс одеялом. Его подбородок и щеки оттеняла свежая щетина, грудь была обнаженной. Он выглядел так же сексуально, как всегда.
Но какого черта он здесь делает?
— Какого черта ты здесь делаешь? — требовательно спросила она.
Коннор нахмурился.
— Что ты имеешь в виду? Это моя спальня.
— Я знаю, что это твоя спальня. Но ты был во дворике.
Что ж, а теперь он не во дворике. Теперь он здесь. И он голый, потому что всегда спит голым. И она с таким же успехом может быть голой, если снять с нее этот жалкий клочок кружева, называющийся лифчиком, и такой же ничтожный клочок шелка, называющийся трусиками.
— На что это ты так смотришь? — снова спросила Натали.
Коннор выпрямился. Как на что? На свою жену.
На свою безумно сексуальную красавицу жену, которая не стала ночевать в свободной комнате и которая решила не спать с одним из тех слюнтяев, крутившихся вокруг нее всю вечеринку…
Потому что она хотела его.
— Я смотрю на тебя, малышка, — нежно проговорил он, одним движением отшвырнул одеяло, встал и направился к ней.
Сердце Натали на миг замерло.
— Коннор, — сказала она.
Нет, собиралась добавить она, но промолчала. Потому что у нее перехватило дыхание.
Мужчина, приближающийся к ней, был ее мужем, ее привлекательным, сильным мужем, в голубых глазах которого пылала страсть. Он был возбужден и великолепен, Он хотел ее. И она хотела его. Всегда хотела и будет хотеть…
— Натали, — прошептал он страстно, приблизившись к ней.
Она задрожала, когда он взял в ладони ее лицо и поцеловал — нежно, едва касаясь губ. И она сладко ахнула, заставляя его кровь вскипеть.