Как стать злодеем в Габене
Шрифт:
– Что здесь творится? – Мисс Гримм угрожающе шагнула в каморку, и мальчишка попятился.
– Вы… вы кто? – выдавил он.
Зои покачала головой и скривилась от презрения и отвращения. Она все поняла.
Разумеется, она слышала о некоей старой полицейской традиции, с которой был связан кот. Говорили, что в Новогоднюю ночь констебли отлавливают кота, после чего избивают его (и каждый обязан внести свою лепту), а потом вешают несчастное животное. Эти злыдни считали, что таким образом они передают ему все возможные беды, которые могут с ними приключиться в следующем году.
До
– Знаешь, – сказала мисс Гримм. – Я пытаюсь. Пытаюсь стать настоящей злодейкой, творить бесчинства и кромешные дела, но то, с чем я сталкиваюсь на своем злодейском пути в последнее время, отчего-то во стократ хуже всего, что только может прийти мне в голову устроить. Зло, живущее в людях, словно просыпается в эти праздничные часы, оно клубится и расползается по городу. Черные души и пустые прогалины в груди без сердец. Я не дам вам убить бедняжку, злобные суеверные мрази…
Зои Гримм шагнула вперед и склонилась, чтобы взять мешок, но мальчишка не случайно присутствовал в полицейском пабе в новогоднюю ночь – это было подлое и прожженное существо. Он попытался схватить ее за волосы.
И все же он не знал, с кем связался. Зои Гримм, несмотря на свои редкие моменты сомнений, была настоящей злодейкой. Она отпрыгнула от мальчишки на несколько футов, совершив впечатляющий пируэт. А затем, выхватив из висящей на плече сумки снежок, размахнулась и бросила его в маленького полицейского прихвостня.
Снежок врезался мальчишке прямо в лицо. Тот принялся фыркать и отплевываться от снега, а ему в нос летел уже следующий. А затем еще один и еще. Взвыл уже сам мальчишка.
Зои не дала ему опомниться. Первым делом она вытащила мешок с котом из каморки, а потом вернулась и схватила мальчишку за волосы. Тот закричал и замахал руками, но Зои была сильнее… намного сильнее…
Она прижала его руки к дверному косяку и захлопнула дверь. Погреб наполнился душераздирающим криком.
– Это тебе за мистера Мяуси, – самодовольно сообщила Зои Гримм. – Если бы я только могла сломать пальцы всем злыдням из этой гадкой харчевни… но ничего, я этим займусь, как только появится свободная минутка. Обещаю тебе.
Подняв притихший мешок, Зои Гримм направилась к лестнице.
– Не будем задерживаться в этой дыре, котик, – сказала она. – Мне сегодня еще предстоит главное представление. А перед этим нужно воспользоваться украденными ключиками.
Оказавшись у окна, Зои открыла ставни, впустив на лестницу метель.
Бросив последний злой взгляд на орущего мальчишку, она нырнула в окно и исчезла в снегу.
Глава 9. Тайна воришки подарков.
4 часа дня. 8 часов до Нового года.
Тикали большие напольные часы, в камине похрустывали дрова. За окном шел снег и подчас доносились завывания ветра, но в гостиной было тепло и вполне уютно. Коричневый клетчатый гарнитур, состоящий из продолговатого
Полли Уиннифред Трикк выдержала долгий испытующий взгляд, даже не моргнув, хотя это было непросто из-за кривляний мерзкого мальчишки, который выглядывал из-за спины мамочки.
– Вы не очень-то похожи на того, кто способен нам помочь, – важно проговорила миссис Гриззелоу, обладательница длинной шеи, носа с горбинкой и блеклых, почти отсутствующих губ.
«Забыла свой полицейский шлем дома!» – хотелось ответить Полли, но она утомленно вздохнула и сказала лишь:
– Вы ведь писали в газету, мэм?
Подумать только: за последние пару часов она уже добрую дюжину раз успела услышать, какая она ни на что не годная и что даже от чокнутого констебля, мистера Пресс-папье, было бы больше пользы – длиннее список уничижительных замечаний и пренебрежения в ее адрес за один день прежде выдавала лишь великая и ужасная Эления Трикк, ее собственная мать.
– Но я рассчитывала, что придет мистер Трилби или хотя бы мистер Уиггинс, – заметила миссис Гриззелоу.
– Они очень заняты, мэм, и послали меня. Но я сделаю все возможное, чтобы помочь вам в вашем затруднении.
– Это не затруднение! Это преступление! Гнусное! Коварное! Возмутительное!
Полли согласно кивнула и поглядела на сына миссис Гриззелоу. Юный Эдгар, тощий, с серой кожей, острым носом и насмешливыми пуговками глаз, оттянул пальцами уголки губ и состроил очередную рожу.
Почувствовав шевеление за спиной, мать обернулась, и мальчишка тут же нацепил на лицо невинное выражение.
Полли вздохнула – все те дома, которые она успела посетить, имели кое-что общее: в каждом обитало маленькое злобное существо, разбалованное до невозможности и вызывающее своим поведением непреодолимое желание вытянуть руки и немедленно придушить его. У нее до сих пор в ушах стоял звон от визга семилетней Клотильды Флитвер, аккомпанировавшего каждому вопросу, который Полли задавала ее отцу. Хуже этого был лишь плач девятилетней Филли Торнхилл, няня которой суетилась возле своей воспитанницы, собирая ее слезы в фарфоровую чашечку (мерзкое зрелище). Конкуренцию в зловредности Филли мог составить лишь восьмилетний Хьюи Парсилл, угрожавший сжечь своих родителей в их постели, а заодно и Полли, если все будет не так, как он хочет. На платье у мисс Трикк синело неоттираемое уродливое чернильное пятно, оставленное близнецами Бреммон, но это – ничто в сравнении с тем, сколько «пятен» оставили все эти дети и их родители в ее душе.
Эдгар Гриззелоу достойно продолжал цепочку маленьких злыдней – иначе их и не назовешь. Клетка – вот то место, где, по мнению Полли, такие дети должны содержаться. Она вдруг поймала себя на том, что думает, как доктор Доу.
– Не знала, что в редакции «Сплетни» работают женщины, – между тем процедила миссис Гриззелоу, отмерив очередной пренебрежительный взгляд.
Полли вспыхнула.
– Если вы желаете, я могу уйти, и тогда вашим бесспорно смертельно важным делом накануне Нового года совсем некому станет заниматься.