Как утреннее солнце
Шрифт:
Келли растерянно смотрела на сестру.
– В чем дело?
– Ни в чем, – серьезно ответил Джейс. – Просто Бет сегодня смешинка в рот попала. – Он повернулся к Бет со строгим выражением лица: – Разве ты не должна помочь миссис Экленд лущить горох?
– Я ничего такого…
Он прервал ее возражения:
– Я уверен, что она тебя уже ждет.
– Но, Джейс… – заныла Бет.
– Иди-иди. А то я не буду танцевать с тобой на пикнике Четвертого июля.
Бет начала отступать к двери.
– Будете-будете. – Она
Келли сконфуженно огляделась.
– Вам не следует здесь оставаться.
Джейс подошел ближе. Как бы дотронуться до нее, но так, чтобы не испугать?
– Наверное, вы правы. Но сегодня такой чудесный день. Я знал, что вы прячетесь у себя в комнате.
– Я не прячусь. Просто люблю читать.
– В жизни существуют не только книги. – «В жизни, дорогая, существуют мужчина и женщина», – подумал он и решил идти напролом: – Вы разве не можете стоять без палки?
И прежде чем Келли успела опомниться, взял ее руки в свои.
– Боже! – воскликнула она. – Что вы делаете? Девушка покачнулась и схватила его за локти. Джейс положил руки ей на талию, чтобы поддержать. Какое приятное тело.
– Зачем вы носите корсет? Я заметил, что многие женщины здесь себя этим не утруждают.
Келли бросила на него гневный взгляд, однако он почувствовал, как тело ее затрепетало.
– Мужчине, джентльмену, во всяком случае, не подобает обсуждать женское нижнее белье. И, кроме того, мне нужна моя трость. – Она оглянулась, явно пытаясь понять, достаточно ли близко ее кресло и сможет ли она ускользнуть из его рук. – По-моему, вчера вечером я ясно дала понять, что вам никогда больше не следует заходить ко мне в комнату.
– О Боже, – проговорил он голосом Хорэса. – Наверное, я вас неправильно понял. Наверное, мне не следовало приходить сюда каждый вечер после того, как вы засыпали, и смотреть на вас спящую. Я любовался вами.
А действительно, интригующая затея. Жаль, что он раньше об этом не подумал.
У Келли перехватило дыхание. Щеки вспыхнули огнем.
– Этого не может быть!
Как она хороша, когда вот так краснеет!
– А что, если это правда?
– Да вы просто насмехаетесь надо мной! – Келли вырвалась из его рук, неловко села в кресло, смяв юбки и еще сильнее покраснев. – Вы и Бет. У вас что, есть какая-то тайная шутка?
– Мы оба решили, что вы слишком уж серьезная. Вы почти никогда не смеетесь. Может, боитесь, что окружающий мир смеется над вами? – И тут же пожалел о своих словах.
– Да что вы можете знать! – с горечью воскликнула Келли, и слезы брызнули у нее из глаз.
Джейс опустился на пол рядом с ней и, дружески утешая, положил руки ей на колени. Что-то он совсем размяк. Прежний Джейс первым делом полез бы ей под юбку. Но она так ранима, так изолирована от внешнего мира своей стеснительностью.
– Я знаю, что вы красивая и желанная женщина, которая не должна так страшиться жизни. Не бойтесь смеяться. Сказать вам, в чем заключается наша с Бет шутка? Мы называем вас мисс Нельзя. Знаете ли вы сами, сколько раз на дню вы повторяете: «не надо», «не следует», «не подобает», «не полагается»?
– М-м-мисс Нельзя?!
– Мы не хотели вас обидеть. Просто Бет умеет видеть в жизни смешное.
Келли закусила губу. Вздохнула и с трудом заставила себя улыбнуться, смущенно и застенчиво.
– Наверное, для ребенка в этом и есть что-то смешное.
– Почему бы вам не попытаться пореже говорить «нельзя» и «не надо»?
– Возможно, и попытаюсь.
Внизу с силой хлопнула входная дверь, в вестибюле послышались тяжелые звуки шагов. Джейс радостно воскликнул:
– Неужели Большой Джим уже приехал?
Он подал Келли трость, и они вместе начали спускаться по лестнице. Бет уже висела у отца на шее. Большой Джим поставил ее на пол, поцеловал в лоб и хлопнул Джейса по спине.
– Рад тебя видеть, мальчик мой! Как в магазине, все в порядке?
– Отлично, Большой Джим. А как ваша поездка, удачно?
– Великолепно! Закупил новые пистолеты, которые затмят все, что у нас есть. Привез оловянной посуды, жестяных и скобяных товаров. А еще заказал ящик гаванских сигар и настоящего французского вина. А тот пройдоха моряк из Чикаго…
– Да-да, сэр, – прервал его Джейс с досадой: черт побери, почему отец не обращает внимания на старшую дочь? – Но мисс Келли тоже хочет поздороваться с вами. Может, поговорим о новых товарах завтра в магазине?
Большой Джим обернулся к Келли с широкой улыбкой.
– Ты что, Мышонок, думала, я про тебя забыл?
– Конечно, нет, папа.
– Я просто ждал, пока Уидди с парнями внесут мой сюрприз.
Он торжественно распахнул дверь. Перед домом стояла большая повозка, из которой несколько мужчин выгружали рояль.
– О, папа!
Келли приложила руку ко рту, в глазах ее заблестели слезы.
Большой Джим повернулся к Джейсу:
– Свое пианино мы оставили в Бостоне. Слишком хрупкое, мы бы его не довезли по этим ужасным дорогам.
После бесконечных усилий и пыхтения рояль, наконец, водрузили на почетное место в гостиной. Келли все это время не переставала улыбаться. Лицо ее светилось от счастья.
– Ну, радость моя, – обратился Большой Джим к дочери. – Я давно не слышал, как ты играешь. Доставишь нам удовольствие?
Джейс, завороженный, наблюдал за тем, как Келли грациозно села за рояль, размяла пальцы и начала играть. Вся ее застенчивость исчезла без следа. Она словно растворилась в музыке. Такой игры ему еще не приходилось слышать. Но Келли… Она его поразила своей уверенностью и искусством.