Как в старой сказке
Шрифт:
Вновь не удостоенная ответа, девушка раздраженно пнула горсть сухих листьев и, плотнее запахнув плащ, поплелась следом. Днем, как она успела заметить, в этих местах обычно стояла приятная теплая погода, но стоило солнцу скрыться — резко холодало, и поднимался пронизывающий ветер.
«Пора бы уже остановиться», — подумала София, едва разбирая дорогу и начиная обеспокоенно оглядываться. Все-таки ночь, как ни крути, — нехорошее время.
— Завтра утром мы покинем пределы Непроходимого Леса, — неожиданно сказал Марк, и Софии это событие показалось прямо чем-то торжественным — за несколько дней тишины она почти успела отвыкнуть от звуков его
— Осторожнее, — предупредил мужчина, когда перед ними неожиданно выросли заросли диких кустов, и поразительно быстро скрылся в темноте. Подгоняемая страхом, девушка с большим трудом проложила себе путь сквозь колючки и, наконец оказавшись на другой стороне, замерла с готовыми сорваться с губ ругательствами.
Увиденная картинка завораживала и буквально захватывала дух — у подножия величественных гор, полукругом огибающих поляну, раскинулось озеро невероятных размеров. В его серебрящейся в лунном свете глади отражались тысячи мигающих огоньков — задрав голову вверх, София только сейчас заметила несметное количество звезд в небе и пораженно выдохнула.
— Мы что, будем ночевать прямо здесь? — спросила девушка, откидывая назад спутавшиеся волосы. Марк с тихим стуком сбросил на землю сумку и принялся расстилать откуда-то взятое шерстяное одеяло.
— Именно, — кивнул он, словно не замечая нарастающей в голосе спутницы паники.
— Но ведь здесь открытое место, — София неуютно поежилась, вновь беспокойно оглядываясь по сторонам. Все это время они спали в дупле, в пещере, между скалами — где угодно, но только не на открытой местности. И сейчас это казалось жутко неправильным и… опасным.
— Поверь, это самое безопасное место поблизости, — заверил ее Марк и, наконец покончив с одеялом, тяжело опустился вниз. Единственным укрытием ему послужили раскинувшиеся во все стороны ветви низкого деревца, из-под тени которого теперь торчали длинные ноги в тяжелых ботинках.
Скептически оглядев их хлипкое убежище, девушка нарочито громко вздохнула, выказывая свое недовольство, и направилась к Марку. Одна нога уже встала на одеяло, как вдруг взгляд наткнулся на призывно поблескивающее в ночи озеро. Внезапно София почувствовала себя невообразимо грязной — копоть, дорожная пыль и грязь, казалось, намертво приклеились к телу. Зная, что сон ей все равно не светит, она развернулась и шагнула в ту сторону, но тут на локоть крепкой хваткой легла чья-то ладонь.
— Ты куда это? — подозрительно спросил Марк, сильнее стискивая пальцы.
— Хочу искупаться вон там, — сквозь зубы процедила девушка, махнув рукой чуть ли не на противоположный берег, скрытый зарослями высокой травы.
— Всерьез думаешь, что ночью я отпущу тебя так далеко? — хмыкнул он и, подавшись вперед, выплыл из тени дерева. — Купайся здесь. Я тебе не доверяю.
— Как и я тебе, — незамедлительно отозвалась София и, презрительно оглядев его сверху вниз, в безуспешной попытке дернула руку. — Хотя бы отвернись.
— Считаешь, что мне это интересно? — поинтересовался Марк, насмешливо приподнимая брови, и резко отпустил ее.
Пошатнувшись, София едва не грохнулась на землю, чувствуя, как предательски краснеют щеки. Затем, поддавшись неведомо какому порыву, она демонстративно скинула с себя плащ. Марк лишь закатил глаза к небу и, покачав головой, повернулся к ней спиной.
Девушка продолжила раздеваться, то и дело опасливо поглядывая в его сторону, пока наконец не осталась в одной длинной белой рубахе, — избавляться от одежды полностью
— Лучше ты мне скажи, — приглушенно отозвался Марк, так ни разу не повернувшись; лишь поза выдавала его напряжение. — Это ведь твое Королевство.
София нерешительно замерла у края воды, хмыкнув. «Если бы тут на самом деле было опасно, он бы мне сказал, да?», — приободряла она себя и, бросив колебаться, с громким плеском кинулась в воду — та оказалась неожиданно теплой; бархатное касание успокаивающе ласкало измученное тело.
Неуверенными гребками София поплыла вглубь озера и, быстро потеряв бдительность, наконец-то позволила себе расслабиться. Она заплывала все дальше и дальше, с едкой улыбкой думая о лице Марка, когда тот это заметит. Затем перевернулась на спину и, попытавшись разглядеть берег, недоуменно нахмурилась — внезапно поднявшийся туман, клочьями стелящийся у воды, сбил ее с толку. «Что за черт?», — подумала девушка, невольно напрягшись.
Также неожиданно из толщи воды бесшумно показалась чья-то голова. София открыла рот, собираясь закричать, но таинственно вынырнувшая незнакомка резко приложила палец к губам. Девушка, завороженная странной красотой, не смогла проронить и звука. Молочного цвета кожа сверкала и переливалась в ночи тысячами маленьких блесток; длинные волосы волнами спадали на хрупкое лицо и плечи; но самое запоминающееся — неестественно огромные пронзительные черные глаза.
— Я знаю, кто ты, — ласковым голосом сказала незнакомка, вдруг незаметно оказавшись рядом с Софией. Девушка не видела, как она подплыла — сознание успело зафиксировать лишь мелькнувший в воде хвост.
«Хвост?», — отстраненно подумала София, а затем совершила самую большую ошибку — заглянула русалке в глаза; все мысли разом куда-то испарились, на их место пришла пустота.
— Я могу помочь тебе, — все таким же проникновенным шепотом продолжала незнакомка.
София тупо кивнула, как само собой разумеющееся, и неосознанно протянула руку. Русалка сладко улыбнулась, а затем — кожу прожгло ледяное прикосновение смерти. На секунду оцепенение спало.
— МАРК! — что есть сил завопила девушка и, не успев опомниться, внезапно оказалась под толщей воды. Легкие болезненно сжались от нехватки кислорода — отстраненно, на грани потери сознания она успела заметить мелькнувшую перед глазами прядь черных волос. Затем лба мягко коснулись чьи-то холодные губы, и София резко провалилась во тьму…
12
То тоскует, то смеется,
То резвится на краю.
Если жизнь твоя порвется,
Тебе новую сошьют.
(Пикник)
В толще мутной воды блеснули яркие нечеловеческие глаза. А затем прежде, чем она успела опомниться, острые когти безжалостно вспороли темно-синее брюхо. Пронзительно заревев, русалка болезненно дернулась и, слабея, выпустила несостоявшуюся жертву из рук.
Стремительно, насколько хватило скорости, ругару подхватил безвольно оседающее на дно тело и, резко оттолкнувшись, с плеском вынырнул наружу. Громко хватая ртом воздух, он огляделся и собрался двинуться к берегу, но тут из воды показалось потемневшее русалочье лицо.