Как воспитать ниндзю
Шрифт:
Я плюнула точно. Он такой юный, ходит, задрав нос!
Говорили, что должен был приехать принц, но меня слишком загрузили работой и даже не подпускали к тому залу, оттеснив меня в сторону от такого события! И заставив трудиться и драить все как чокнутую, отправив в самый дальний угол поместья.
Мне давно хотелось плюнуть, но внизу все никого не было.
Но сейчас мне было хорошо.
Я была довольна.
Я попала точно.
Точно в ту точку, от которой расходятся волосы на макушке, где они расходятся, потому плевок он почувствовал. Но он был истинный джентльмен – он сделал вид, что этого не заметил.
Джентльмен абсолютно спокоен и
Джентльмен был молодой, юный, богатый и мой ровесник.
Мне пятнадцать лет, но он тоже на меня посмотрел.
Я ела чернику и поняла, что он просит показать меня язык, иначе, почему у него на голове так темно.
Он был в нашем доме еще вчера, я его заметила, когда занималась кухней для этого важного приема, потому что выросшая в других странах и часто переезжавшая с отцом, привыкла командовать мальчишками. Этот же прошел мимо меня вчера, как мимо пустого места. Двадцать семь раз.
В Англии джентльмены не играют со слугами.
Глаза его были большие, миндалевидные и голубые, кончиками направленные вверх. Лицо его было похоже на мое. Круглое, вздернутый нос, похожие на блюдца озерные глаза, патлатый.
Вот и сейчас настоящий английский джентльмен сделал вид, что его не касается поведение детей.
Я порадовалась благородству людей. Джентльмен спокоен во всех обстоятельствах.
Я приложила нос к стеклу и посмотрела на себя. Вихрастая. Патлатая. С косой до полу. Нос вздернутый. А если приложить к стеклу, то приплюснутый. Хотя небольшой. Крылья носа аккуратные и сам он довольно тонкий и длинный. Рот очень большой. Когда смеюсь – меня сразу узнают. Потому улыбка лошадиная – она у меня постоянно на лице и постоянно улыбается. И корчит рожи. Она улыбается и вспыхивает всем мальчишкам, всем девчонкам. Всем людям. И вообще неисправимая кокетка – она просто сияет отбеленными содой зубами. Иногда я показываю только верхние зубы в улыбке. Несмотря на то, что она лошадиная, она их притягивает. Это не я – она сама кокетка.
Губы у меня некрасивые. Они детские, большие и припухлые. Почти все мальчишки считают своим долгом провести по ним пальцем. У них рефлекторное неконтролируемое движение, за что их неконтролировано рефлекторно бьют. Потому что исправляют они тут же поцелуем своих слюнявых гадких губ, резко приникая ко мне и делая вид, что ничего не понимают. И не помнят.
Зато разбитые губы свои очень хорошо помнят. Со сломанными руками. Ну хоть бы Мари целовали – она же красивее!!!
Дуги глаз мои очень большие – просто аркой, брови громадной аркой, просто бросаются в глаза. И глаза в них большие, реально очень большие. Все так несоизмеримо, негармонично. Кончики глаз приподняты, а сами они слегка миндалевидные. И очень большие ресницы. Я посмотрела в глаза – говорят, что в них таится чистота, но я никакой чистоты не видела – в них просто отражалось бездонное голубое небо. Лицо у меня еще детское, но узнаваемое – слегка стреуголенное книзу. Приходится очень маскировать.
Лоб высокий, но все довольно негармонично. Уши довольно большие и лопоухие, как у того, кто ходит внизу. Голова очень большая, но из-за гармоничного тела этого не видно. Грудь маленькая, средняя или большая – это смотря с кем сравнивать. Я обычно ее прячу под полотенцем – простой люд прост. Молодежь хочет все измерить руками, мастеровитые, а объяснять, что ты отрубишь им руки, если они хотя бы попробуют к тебе прикоснуться – дело накладное. Рост у меня небольшой, я коренастая и красивая, ноги коренастые. Попытки проверить их тоже были.
Я – красивая! В глазах непонятно
Я показалась себе слишком грубой с этими неаристократическими мыслями – совсем не графиня. Христианская белая одежда все это закрывает, потому я выгляжу коренастой и невысокой, точнее, коренастым и невысоким мальчишкой-кузнецом или студентом в Итоне – круто для девочки, да? Но меня путают с пони. Вообще, я похожа на того, кто ходит внизу.
Я плюю далеко, ведь я сейчас мою стекло. Я плюю далеко и точно – я выиграла на этом немало пари с мальчишками, покоряя их сердца и отбирая у них нужные мне сокровища. Пока они строили из себя оскорбленных и недоверчивых гордых павлинов.
Я съела еще черники еще из вазочки. И плюнула еще раз на молодого франта, перед которым трепетали все наши слуги.
Я опять попала точно.
Оказалось, что он не джентльмен.
Я мыла и терла проклятое стекло с такой силой, будто хотела его изнасиловать. Юная английская девочка не должна знать таких слов как леди, и я их и не знала. Это, во-первых, а во-вторых я не леди.
После того, как проклятый мальчишка разбил камнем громадное стекло в гостиной хозяйки прямо на глазах важной дамы и нашей экономки, меня, шипя, пообещали уволить. Я еще оказалась и виновата, от того что господская хрустальная ваза с черникой, стоявшая себе мирно на карнизе рядом со мной, случайно упала с третьего этажа точно на голову стоявшему внизу мальчишке, одевшись ему наподобие шапки на прилизанную головку черникой вниз. Точно компресс. Джентльмен всегда спокоен. Черный сок черники лечит, – подумала я, облизывая черные пальцы.
Ну и что, что упала, ваза-то не разбилась! Я не понимала, почему их охватила истерика, главное – ведь дорогая ваза уцелела! Она ведь наделась черникой вниз, от удара черника лопнула и взорвалась соком, так что случилась мягкая посадка. Он даже остался целеньким. Черный сок омолаживает.
Что отличает джентльмена? Даже если ему на ногу упадет молоток, он остается джентльменом.
И чего они кричат так громко? Все случилось так хорошо, я же не виновата, что мне было так смешно, когда эта корзиночка оделась ему на голову.
Экономка пообещала меня уволить. И за что? Мне осталось еще два окна, причем оба маленькие. В отличие от того громадного витража, которое пришлось бы мыть минимум до вечера. И как мог этот мерзавец разбить это громадное и такое дорогое окно?
Большое ему спасибо!
Человек был не джентльмен. И я еще была и виновата. И кого они только приглашают?
Экономка пообещала вырвать мне косы. И это было плохо. Среди слуг уже давно ходили странные слухи, что должна прибыть какая-то страшная и безжалостная женщина по странному прозвищу «Королева» (Queen), человек страшной воли и власти, перед которым трепещет граф. Ибо она распорядитель и эконом просто чудовищного состояния графа; которая, обычно, первые дни после покупки поместья, по слухам, присматривается к слугам изнутри, хоть и леди, а потом резко наводит свои безжалостные порядки.