Как воспитать ниндзю
Шрифт:
– Логан, где вы уже... – строго начала говорить мама. – Так, а где шашлыки!?!! – спохватилась она.
– Ик!
Мы с Мари хохотали во все горло, глядя на жирные пальцы солдат.
– Вы сами просили продегустировать... Ик! – медленно проговорил тот, с сожалением глядя на пустые палочки. – Заявляю: очень вкусно!
Мама, недолго думая, вырвала у Рихтера то, что осталось.
– Простите, они действительно могут быть отравлены, – яростно пожирая шашлыки, быстро пробормотала она. – Я не могу вам этого позволить! Я обязана
Мы с Мари умирали от смеху.
– Так, девочки, вы бы хоть винтовки в руках подержали, пока я ем... – неодобрительно сказала мама.
Мы обе только укнули от хохота, не в силах даже кивнуть, и согласно размазывая слезы.
Джо снимал одного бандита за другим, стоя на входе в дворик, и я поспешила на помощь.
– Джо, ты уверен, что это не солдаты? – спросила я.
– Солдаты не вскинут ружье на честного индейца! – надменно заявил индеец, недовольный тем, что я усомнилась в его любви к белым.
Со стены слетел еще один.
– А это уже солдат, – довольно заявил Джо, рассмотрев убитого бандитами. – Они наконец-то пришли на помощь...
– И ведут перестрелку с отступающими из щелей бандитами... – буркнула я, придя им на помощь, и снимая всех бандитов. Мари быстро стреляла рядом.
Мы постреляли, постреляли, и там больше никого не осталось.
Потом из-за угла осторожно высунулся белый флаг. И стал интенсивно махаться туда-сюда.
Потом вылез офицер, и, молитвенно сложив ручки на груди, заорал изо всех сил, что «они пришли».
– Чего он ручки так держит? – подозрительно спросил индеец.
– Он думает, что он ангел, – буркнула я.
– Он демонстрирует отсутствие враждебных намерений! – громко заявила подошедшая сзади мама, недовольная нашим издевательством.
– Он маленький и хороший... – сообразила я.
– В рай с молитвой, – сладко сказала Мари.
Подошедший капитан узнал своего и помахал ему рукой. Только тогда тот убрал ручки от груди, облегченно вытирая пот.
– Капитан, – крикнул он, – скажи вурдалакам, что мы свои...
– Тоже мне родственнички, – буркнул индеец, стоявший в полной боевой раскраске. А это, знаете, зрелище не для слабонервных – она бледновата, цвета как у мертвеца... Мама тоже сперва шарахалась когда-то, пока не привыкла... – Братья койоты...
– Успокойся, Джо, вовсе они не койоты! – скомандовала мама. – А очень даже хорошенькие!
– Я не вижу среди них скво, потому они вовсе не хорошенькие, – буркнул индеец. – Одеты не по-мужски в какие-то штаны, и даже не накрашены, как настоящий мужчина...
Я вспомнила маску смерти и поежилась. Вот весело было, если б солдаты бродили на войне с такими лицами!
– Так, а где пап'a!? – вдруг спохватилась я.
– Успокойся, там снова открылись эти врата, и он пошел с королем на завтрак...
– Он что, совсем сошел с ума? – прошептала, побелев, я. – На завтрак!?
– Успокойся! – резко
– Но есть крокодилы... – прошептала я, уверенная, что он уже пошел на завтрак.
– Нету и крокодилов, они там тоже были...
– С отцом китаец? – спросила Мари.
– Угу...
– Это ослабляет наши позиции...
– Не бойся, Мари, Логан тоже пошел с ними...
Мы отступили в двор в полном боевом порядке, не поворачивая спины.
– Если они такие хорошенькие, то чего ж вы боитесь показать им спину, – буркнул маме индеец.
– Не хочешь финку, не показывай спинку! – огрызнулась, совершенно как блатной, мама.
– О! – сказала я. – Похоже, вы с Мари тут деградируете до кокни...
Мари будто в раскаянии закатила глаза.
– Надо заняться вашим воспитанием как леди! – решила взять на заметку я.
Вот тут Мари закатила глаза по-настоящему в отчаянии.
Они еще бы болтали, если я б их не перебила.
– А как там насчет завтрака? – я погладила свой животик. – Кто-то говорил, что нас куда-то пригласили на завтрак?
– Ой! – спохватилась мама. – Королева пригласила нас на завтрак! Она потребовала, чтоб ей представили обеих моих дочерей и всех особ женского пола, которые присутствовали на бале, включая замаскированных телохранителей, – прочитала она приглашение, – слуг, служанок и лиц с ненормальными наклонностями...
Мы с Мари посмотрели на нее широко раскрыв рот.
– Она что?! – я покрутила пальцем, чтоб нельзя было ошибиться в смысле моих слов.
– Она, наверное, имела в виду вурдалаков... – растеряно произнесла мама. – Ой, я догадалась! – она посмотрела на индейца в набедренной повязке. – Это она имеет в виду девочек, которые переодеваются мальчиками, курят, задирают дебютанток, дерутся и ругаются как матросы!
– Хи-хи! – сказала я, уставившись на Мари, словно первый раз ее увидела. Каждый мог понять по моему печальному взгляду, что я сочувствую Мари, раз ее так оскорбили. И даже покачиваю головой, очень даже качаю головой, ожидая ее реакции на это оскорбление – все ж ее узнали. Даже ушки мои качались в такт этого справедливого негодования. – Неужели она пригласила тебя лично?
– Кончай веселиться, маленький чертенок, иначе я тебя удушу... – пригрозила Мари.
Мама же тупо рассматривала стенку.
– Я же, конечно, хочу пойти на завтрак...
– ...рыбам... – оканчивала за нее я.
– ... но совершенно не знаю, как открывается эта стена! – не обращала внимания на мои наглые инсинуации и размышляла мама.
– Это так по королевскиии! – мило продолжала за нее я.
Как только она замолкала, начинала говорить я. И мило продолжая рассуждать ее голосом, дополняя и развивая ее мысли. И обогащая их своим жизненным опытом. Удивительно похабным, как сказала Мари.