Как вспыхнуло мое лето
Шрифт:
Выйдя наружу, я шлепаюсь задницей на мягкую кушетку на шезлонге. Мэтти и Эдди идут вглубь двора, чтобы покидать мяч. К нашему гаражу, который стоит поодаль от дома, прикреплено баскетбольное кольцо. Довольно круто, что Мэтти одновременно является не только Супер Зубрилой, но и чертовски хорошим игроком в баскетбол. К тому же он – единственный второкурсник, который играет в университетской баскетбольной команде. И этот факт не раз спасал его задницу от пинков и побоев.
Я закрываю глаза и представляю, что это обычная летняя ночь. Я начинаю злиться, потому что понимаю, что взорвав автомобиль бывшего парня и получив запретительный судебный приказ, я лишила себя права даже на каплю человеческого
Но на самом деле главный облом в том, что я все еще люблю его. В моей голове мы уже давно были семейной парой с двумя детьми, мы жили прямо здесь, в нашем городе, со всей моей огромной семьей. Возлюбленные из средней школы. И жили они долго и счастливо. Конец. Я знаю, что должна мечтать о колледже и карьере, но, честно говоря, вместо этого я каждый день я фантазирую лишь о своей свадьбе. Никто из моих родителей не учился в колледже, но посмотрите на жизнь, которую они построили вместе. Конечно, мы с Эдди иногда действуем друг другу на нервы, но мне все равно очень повезло. Мы все близки и нет никаких сомнений, что мы любим друг друга.
Два коротких автомобильных гудка, которые слышно в передней части дома, пробуждают меня от моих мыслей к реальности. Я встаю с шезлонга и быстро заглядываю в дверную щель. Мои родители в разгаре тихого разговора. Я приоткрываю дверь и пытаюсь вести себя как можно более непринужденно.
– Я иду наверх, – говорю я. Никто из родителей не обращает на меня внимания. Круто. Я делаю вид, что громко поднимаюсь наверх, а потом тихо спускаюсь на цыпочках. Сандалии я преждевременно сняла и несу в руках. Хорошо, что парадную дверь не видно из кухни. Пони спит на диване. Я не хочу, чтобы он проснулся и помчал на кухню за поводком, тем самым выдав меня с потрохами. Осторожно поворачиваю дверную ручку и выскакиваю на улицу, пообещав себе, что делаю подобную глупость в последний раз. По крайней мере, в ближайшее время.
Я сворачиваю за угол и иду к автомобилю Лиллианы. Она бьет меня кулаком в плечо, когда я сажусь в машину.
– Запретительный судебный приказ. Миленько.
Лиллиана и ее кузина Марисса ходят со мной в католическую церковь «Пресвятое Сердце». Мы презираем клетчатые узоры на ткани и разделяем совместную тихую ненависть к власти. Нас никогда не задерживали, мы всегда ладили практически со всеми. Я заметила, что девочки довольно хорошо относятся друг к другу до тех пор, пока вокруг них нет парней. Во всех школах для девочек есть свои группировки и кружки, но мои друзья не входят ни в одно из подобных объединений и считают себя слишком крутыми, чтобы состоять в студенческом совете или каком-то там испанском клубе. Но я совершенно не чувствую себя также круто, когда у меня такие проблемы. Я волнуюсь каждый раз, когда размышляю о том, что обо мне говорят люди. Что будет, когда снова начнется учеба? Неужели мне дадут одно из тех прозвищ для социальных отбросов, как «Взрывная девушка-психопатка» или что-то вроде того?
– Давайте уже быстрее покончим с поездкой мимо дома этого подонка, - говорит Лиллиана.
– Потом мы собираемся
Лиллиана больше не скрывает, что ей никогда не нравился Джоуи. Потому что она безумно скучала по мне все это время. Мы с Джоуи всегда были неразлучны.
- Я не могу пойти гулять. Я же под домашним арестом, вы не забыли?
– напоминаю я.
– Мне и так может влететь за то, что я тайком ускользнула из дома.
– Может, нам все-таки не стоит туда ехать, - замечает Марисса.
– Не будь такой трусихой, - огрызается Лиллиана.
– Запретительный судебный приказ – это вам не шутка. Рози может попасть в большие неприятности, если кто-нибудь увидит ее около его дома, - умоляет Марисса.
Мне жаль, что ей приходится переживать по этому поводу. В глубине души я хорошая девочка. Несколько месяцев назад я бы чувствовала себя точно так же. После того, как Джоуи мне изменил, во мне произошел своего рода психологический сдвиг. Конечно, я всегда могла вести себя довольно громко и закатывать драмы, но еще никогда прежде не устраивала подобных восстаний.
– Никто меня не увидит. Я спрячусь на заднем сидении, обещаю, - успокаиваю ее я, сползая вниз так, чтоб меня не было видно.
Я говорю довольно уверенно, но в тоже время прекрасно понимаю, что мне больше нельзя заниматься подобными глупостями. Неужели я хочу быть похожей на тех ненормальных, которых показывают в реалити-шоу? Мой папа сказал, что больше не узнает меня. Не он один. Я тоже себя больше не узнаю.
Мы едем по улице Фармс-Роуд, которая начинается на моем конце города, где дома старого стиля разделяют лишь подъездные дорожки, и вскоре проносимся по площади в центре города. Мы проезжаем угловой гастроном, где тусуются дети-скейтеры, и продвигаемся дальше по Фармс, пока она не приводит нас в район Джоуи, где все здания более новые и большие, но в тоже время такие одинаковые, вплоть до наборов игровых площадок почти в каждом дворе. Месяц назад это был мой любимый маршрут. Но сегодня вечером он приносит мне только боль и беспокойство. Когда мы подъезжаем к Элм Корт, я прячусь.
– Сообщите мне, если увидите его, - прошу я.
– Кто-нибудь есть на улице?
– Нет, - отвечает Лиллиана.
– Его машина там? Она выглядит поврежденной?
– На подъездной дорожке нет никаких машин, - говорит Лиллиана. – И свет не горит. Похоже, там никого нет.
- Он, скорее всего, на работе. Поехали в «ShopRite», - предлагаю я.
Звонит мой телефон, а я еще прячусь на заднее сидение. Вот дерьмо! Это моя мама. Значит, она уже знает, что я сбежала из дома. Она знает, что я что-то задумала. Она уже в курсе всего. Чертово шестое чувство семьи Каталано.
– Алло?
– Ты где?
– Я в машине Лиллианы. – Я не вру.
– И где же машина Лиллианы, Рози?
– Она у закусочной. Мы собираемся зайти внутрь. – Теперь я вру.
– Хватит, - резко обрывает мама. – Ты сейчас же едешь обратно домой! Твой отец в ярости.
– Я знаю, что не должна была убегать, но это ведь просто закусочная и...
– Посмотри в заднее окно, - говорит мама. Я слышу, как она скрипит зубами.
– Ох-ох,- говорит Лиллиана, посмотрев в зеркало заднего вида.
Я медленно поворачиваюсь и выглядываю в заднее окно. Ага. Моя мама в своем внедорожнике как раз позади нас.
– Ты следила за мной?
– кричу я в телефон, все еще прижатый к уху.
– Нет. Я и без того знала, где тебя можно найти.
Я украдкой вглядываюсь в темноту внутри ее машины. На пассажирском сиденье есть кто-то еще. Папа? Эдди? Ни в коем, гребанном, случае.
– С тобой Мэтти? – Так и есть. Предатель.
– Он уговорил твоего отца остаться дома,- отвечает мама.
– Ты должна радоваться, что у тебя есть такой друг.