Как выжить женщине в Средневековье. Проклятие Евы, грех выщипывания бровей и спасительное воздержание
Шрифт:
ткачество считалось настолько чисто женским занятием, что Бурхард вормсский (тот самый, который в главе 3 был страшно напуган секс- аксессуарами) рекомендовал священникам во время исповеди спрашивать у прихожанок, не занимались ли те случайно ворожбой, пока ткали. Он велел исповедникам допытываться у женщин, случалось ли, чтобы они сами или другая женщина в их присутствии за ткацким станком читали заклинания, запутывающие нити в столь замысловатые узлы, что дальше ткать невозможно, пока не прочтешь «дьявольское заклинание»239. Если оставить в стороне эти попытки обвинить женщин в колдовстве, то терзания Бурхарда из- за проделок, на которые якобы пускаются ткачихи за работой, кое- что говорят нам о том, что ручное ткачество было очень мудреным и трудоемким делом. Настолько кропотливым, что мужчины легко верили, будто женщины не брезгуют даже ворожбой, лишь бы найти способ не выполнять эту трудную
а поскольку изготовление одежды и ее стирка отнимали много времени и сил, зажиточные крестьянки предпочитали избавить себя от этой работы. Богатые женщины обычно нанимали помощниц по хозяйству из близлежащих селений, поэтому профессия прачки стала одной из самых распространенных среди бедных женщин, искавших дополнительный заработок. Крупные крестьянские хозяйства могли нанимать женщин в качестве домашней прислуги, и те, как рекомендовал в XII веке английский ученый александр Неккам (1157–1217), должны были обладать прелестными личиками, чтобы наводить своим видом умиротворение, пока тянут шелковую нить и вяжут узелки, пока шьют и чинят льняные и шерстяные одежды, вяжут, а также делают вышивки и искусно кладут стебельчатые стежки240.
женщинам победнее, кому не хватало средств нанять кого-нибудь в помощь, приходилось делать всю эту работу своими силами. Хотя менее состоятельные крестьяне вряд ли тратили время на шелковые вышивки, а скорее всего, шили и вязали простую одежду для себя и своих домочадцев. Но надо понимать, что даже богатых дам камеристки скорее освобождали от части этих ткацких обязанностей, чем полностью избавляли от них.
женщин также регулярно нанимали варить пиво, во всяком случае не реже, чем мужчин. Средневековые крестьяне пили довольно много безалкогольного (или слабоалкогольного) пива и эля. в пособии для студентов «Произношение» (Colloquy), которое написал в X веке монах- бенедиктинец Эльфрик Грамматик, среди вымышленных диалогов между учителем и учениками есть один, где юноша заявляет: «Если я вообще пью, так пью эль или за его неимением воду… я не настолько богат, чтобы позволить себе купить вино: вино — не питье для молокососов и глупцов, оно для стариков и мудрецов»241. К концу средневекового периода в центрах пивоварения, например в городке Чeске- Бyдеёвице (Чешских Будейовицах), собственно и давшем название пивной марке «Будвайзер», пиво производилось в достаточно крупных объемах, чтобы наладить его экспорт в Баварию.
Средневековый люд желал пить пиво и эль не по тем соображениям, что вода была небезопасна для здоровья, а для поддержания сил — к рестьянский труд был изнурительно тяжел, и некрепким пивом крестьяне добавляли калорий к своему негустому рациону, да еще и получали удовольствие. люди знатные и богатые, скорее всего, располагали возможностями закупать профессионально сваренное местное или заграничное пиво, однако общая масса населения, и в особенности на заре Средневековья, варила эль в домашних условиях или покупала у какого-нибудь ближайшего пивовара. Эль варили главным образом из ячменя без добавления хмеля (который служит консервантом), из- за чего пиво быстро портилось и не подлежало долгому хранению. И потому любителям эля приходилось варить его постоянно, чтобы всегда был запас, что сделало пивоварение широко распространенным кустарным промыслом. женщины, варившие пиво для своих семей, обычно варили его с излишком в расчете на продажу, что позволяло им зарабатывать немного денег. а поскольку пивоварению можно было обучиться дома, знавших это ремесло женщин иногда нанимали на работу крупные коммерческие пивоварни.
в исторических документах нам регулярно встречаются занятые в пивоварении женщины: как свидетельствуют запи си, они платили налоги с прибыли от пивоварения и регистрировались у местных властей, надзиравших за соблюдением установленных стандартов. Если кто- то не соблюдал их, то о нарушителях нередко писали в соответствующих документах, и там можно найти женские имена. в судебных протоколах графства Дарем за 1365 год неких женщин Эгнес Постелл и Элис де Белазис оштрафовали на 12 пенсов за продажу некачественного эля — размер штрафа примерно был равен двухдневному заработку квалифицированного ремесленника. Помимо этого, Элис де Белазис была оштрафована еще на два шиллинга, что было эквивалентно уже пятидневному заработку, за эль такого низкого качества, который, как доказал суд, вообще не содержал крепости242. Наказания за варение недоброкачественного эля варьировали в пределах от штрафов до ритуального унижения провинившейся. в англии наказывали, сажая на позорный стул (который в раннесовременный период трансформировался в окунательный стул24), что впервые письменно упоминается на страницах Книги Страшного суда25 — такой приговор в Честере
и терпеть насмешки местных жителей. в шотландских законах XIV века говорилось, что всякая хозяйка пивной, которая сварила «дрянной эль», должна быть приговорена либо к штрафу в «восемь шиллингов», либо к позорному стулу — это свидетельствует о том, что большинство пивоваров в этом регионе были женщинами и они могли подвергнуться унижению, в основном по половому признаку243.
О занимавшихся пивоварением женщинах мы также узнаем из хроник различных происшествий. Например, в протоколах одного коронера указано, что около полудня 2 октября 1270 года Эмис Белами, работница пивоварни леди Джулианы де Бошан в Сейло, Итон- Сокон, вместе с Сибил Боншевалер тащили полную бадью грюйта для ароматизации эля. Они уже приготовились вылить грюйт в чан с кипящим пивом, как Эмис вдруг поскользнулась и свалилась в чан, где оказалась в ловушке, потому что сверху на нее упала бадья. «Сибил тут же подскочила к чану и вытащила Эмис и закричала, зовя на помощь; сбежавшиеся домочадцы обнаружили, что Эмис обварилась почти насмерть». Над ней совершили соборование, и на следующий день она упо-коилась»244. Душераздирающая история Эмис лишний раз напоминает, что пивоварение было занятием физически тяжелым и даже опасным, особенно когда пиво варилось в больших объемах.
Этот эпизод примечателен еще и тем, что здесь две женщины трудятся на третью, к тому же титулованную — леди Джулиану де Бошан. Обычно пивоварением могли заниматься женщины любой классовой принадлежности, что видно из процитированного протокола, в котором владелицей пивоварни указана леди Джулиана. в целом женщины в ту эпоху с такой же вероятностью могли трудиться в пивоварении, как мужчины, а в некоторых случаях, возможно, и чаще.
Кроме того, сельских женщин нанимали на самые разные врeменные работы. Их брали поденщицами дробить камень для мощения дорог, крыть крыши, косить сено. также женщины были заняты в торговле. Например, могли продавать куриные яйца на ближайшем городском рынке, хотя дома их ожидали те же многочисленные обязанности, что и других крестьянок. От сельской женщины ожидали, что она засучит рукава и примется переделывать бесконечные дела по дому и хозяйству. Ей всегда находилось чем заняться: напрясть шерсть, испечь хлеб, наварить эля, собрать в лесу дрова, покормить скотину и, конечно, сезонных полевых работ тоже никто не отменял.
Притом что трудящиеся сельские женщины выполняли самую разную работу, упоминания о них в исторических документах отыскать труднее, чем упоминания о мужчинах, ввиду действовавшего юридического принципа coverture — вот почему в официальные документы вносили имена не самих женщин, а их мужей или отцов, на чьем попечении они были. так, в одном протоколе записано, что в Стаффордшире некоего Уильяма Шеперда несколько раз штрафовали за варение недоброкачественного эля, хотя из самой записи следует, что эль варил не он, а его жена245. таким образом, следует, что плату за свой труд получали гораздо больше женщин, чем зафиксировано в исторических документах.
Работающие горожанки
Множество женщин в городах тоже работали в разных сферах (а некоторые в ремеслах, не считающимися традиционными для женщин), но, в отличие от сельчанок, пользовались личной свободой: вольным становился каждый, кто прожил в городе один год и один день. Однако до истечения этого срока над беглыми крепостными в городах, куда они бежали за лучшей долей, нависала угроза, что их поймают и принудительно вернут домой по велению их хозяев- феодалов.
в раннем Средневековье бегство крепостных в города еще не получило распространения по той прозаической причине, что самих городов было не так уж много. в каком-нибудь 800 году молодая женщина из глухой альпийской деревушки вряд ли отправилась бы за три сотни миль от дома искать себе работу в городе Мец. И не в последнюю очередь из- за перспективы проделать весь путь пешком, да еще и все время скрываясь от дозорных своего феодала.
высокое Средневековье неизмеримо расширило возможности для городской жизни — главным образом благодаря прогрессивным новшествам в сельском хозяйстве и культивации земель. трехпольная система повышала плодородность земель и гарантировала более высокие и устойчивые урожаи. С ростом производства продовольствия росло население, а с ним и спрос на свободные земли. Европейцы осваивали прежде незаселенные территории, в том числе низменности. в тот период благодаря новым возможностям осушения и восстановления земель были заселены области, составляющие территорию современных Бельгии и Нидерландов. За счет строительства дамб и отводных каналов удалось освоить незаселенные болотистые низменности в прибрежных районах.