Как я стал хозяином странного замка в другом мире. Книга 3
Шрифт:
К моему ужасу, Адель так и осталась стоять у стены, не делая никаких попыток подойти ближе.
— Он тебя ранил?! — выдохнул я.
— Нет. За-вод, — слабо откликнулась она.
Я перевернул химеру на живот и вытащил из спины драгоценный ключ. Ещё через несколько секунд пришло ужасное осознание — тот не подходил к спине Адель.
— Ключ был. Изме-нён, — почти равнодушно констатировала она. — Требует-ся доработка.
Снизу раздался фирменный визг Оррисса, и стало ясно, что ни на какую доработку у нас не осталось времени. Требовались инструменты, рабочий стол, требовался временный
— Оставь ме-ня. Вик.
— Ещё чего.
— Оста…
Меня столько раз пытались убедить, что Адель — не живое существо, в том числе пыталась она сама. Неважно, был это вопрос философии, механики или магической совместимости, для меня она оставалась человеком. Милой, славной, доброй и удивительно хрупкой девушкой, на долю которой выдалось чересчур много бед. Но сейчас местные законы в первый раз за всё время могли сыграть на нашей стороне.
Я положил руку ей на грудь, посмотрел в глаза и отдал мысленный приказ. Адель исчезла, переместилась в переносной карман для предметов, заняв там всего один слот.
А затем я облегчённо выдохнул и в прыжке уцепился за очередную приставную лестницу, ведущую наверх. Даже если разобьюсь, она останется в безопасности. Но, как ни странно, сегодня умирать я не планировал.
Глава девятая
Хорошее слово, если задуматься — «планирование». Многозначное. С недавних пор я перестал бояться высоты, но нельзя сказать, что мечтал спрыгнуть откуда-нибудь повыше. Даже, скажем, с парашютом или привязанной к ногам резинке банджи. В моей вселенной существовали и другие, не менее активные и более привлекательные занятия.
Например, уматывать по древней башне от древнего семиглазого ворона, обожающего блестяшки. Ворона, которого я очень, очень, очень сильно разозлил. Хотя казалось бы, что такого? Ну да, слегка разворошил коллекцию хлама. Вернул украденный столетия назад автоматический ключ, предварительно оторвав голову его лучшему изобретению. Насчёт изобретения была всего лишь догадка, но когда Оррисс достиг уровня с хладным телом химеры, визг поднялся такой, что натурально тряслись стены. Впрочем, я к тому моменту уже добрался до вершины башни.
Хочешь — не хочешь, а придётся осваивать прыжки с большой высоты. «Планирование», если задуматься, хорошее слово.
Среди всех способностей, дарованных мне через поцелуй очищенными помощницами, были те, что использовались часто и те, что пореже. Возьмём того же «Зверя в лунном свете», полученного от Луны в числе первых. Главная боевая способность, наделяет невероятной мощью, скоростью и регенерацией, которая становится ещё сильнее при свете луны. Использовал её сто раз и воспользуюсь ещё тысячу. А вот «Трава, что крушит камень», что передала мне Хвоя, пока что пригождалась лишь пару раз, хотя хуже это её не делало. Всему своё место и своё время.
И как-то так получалось, что для «Метаморфа», полученного от Кулины, места и времени особо не находилось. Может, я просто не хотел себе признаваться, что изменение собственного
Я застыл на краю крохотной каменной площадки, откуда раскидывался вид на всю Полночь и её окрестности. Луна почти закончила путь по небу, низко нависнув над горизонтом, но её света всё ещё хватало, чтобы придать мне сил. В другой раз стоило бы задержаться, хорошенько всё запомнить, даже сделать зарисовки. В другой раз, но явно не сегодня. В логово Оррисса я вернусь позже, вооружённый до зубов, с заряженным револьвером и, возможно, не один. А сейчас настало время попробовать нечто совершенно новое — и надеяться, что оно сработает. Успех означал не только то, что я не погибну. Он буквально открывал новые горизонты.
Глубоко вздохнув, я призвал силу «Метаморфа», поднял руки над головой — и начал трансформировать их в большие кожистые крылья.
В школе я неплохо знал биологию, а также смотрел достаточно научно-популярных передач о птицах и летучих мышах. Для полноценного полёта требовались не только крылья, в нём участвовало всё тело, а иногда и внутренние органы. Так, например, у птиц в костях имеются специальные полости с воздухом, для лёгкости и дыхания во время полёта. У рукокрылых кожаная перепонка связывает передние и задние конечности, что обеспечивает высокую манёвренность в воздухе.
В общем, если бы я собирался взлететь, то мне понадобилось бы готовиться пару-тройку недель, чтобы в итоге целиком превратиться в гибрид человека и летучей мыши. Кажется, был у Бэтмена такой противник — «Мен-Бэт». Затем — тренировки, тренировки и тренировки, учиться управлять новым телом, вносить изменения на ходу и бесконечно пытаться снова, забыв про всё остальное. Я рассматривал это как один из способов достичь библиотеки, и отложил в долгий ящик — потребуется слишком много времени, пока напирают более насущные проблемы. Но сейчас ящик оказался слегка приоткрыт — ровно на те две-три минуты, пока разъярённый Оррисс не вырвется из люка последнего этажа башни.
Что если сделать ставку не на полёт, а только планирование? Этим делом занимались не только птицы да нетопыри, но и белки-летяги, шерстокрылы, некоторые ящерицы и лягушки. Для планирования, по-хорошему, тоже требовались тренировки и правильный дизайн тела, но в заметно меньшей степени, чем для полноценного полёта. При этом я хорошо осознавал, что оставлял за спиной летающего врага, который к тому же командовал отрядом летающих гаргулий. Ставка была на неожиданность — как только я окажусь на земле, смогу накинуть «Вуаль» и скрыться от погони. А там останется найти тихий уголок и уйти через зеркало в основной коридор.