Как я стал предателем

Накул Александр

– Четверо?

– Простите…

– Вы упомянули себя и покойного Григория Пачина. Но кто были остальные двое?

– Это не важно.

– Это важно. Кто были остальные двое?

Я молчу. Краболовка вышла из холодильной и зашагала в конец коридора, к чёрной двери без номер. Руки у неё были в карманах.

Я тащился за ней.

У неё оказался свой ключ. За дверью – тесный кабинетек, куда еле-еле поместились стол и два стула. Окон нет, и кажется, что ты очутился в подвале.

Я сел спиной к

двери и понял, что уже не выдерживю.

– Остальные двое – это Такэси Ватанабэ и Антон Москаль-Ямомото,– сказал я,– Последнего вы уже допрашивали. Я не понимаю, зачем эти вопросы.

– Моя обязанность – сличить все версии.

– Можете считать, что Москаль-Ямамото сказал вам всё, что мог сказать я. Мы всё равно были вместе, я не думаю, что знаю о покойном что-то, чего не рассказал он. И я не думаю, что он вас дурил сознательно. Запишите это в протокол – и оставьте меня в покое!

– То есть история про центрифугу – это тоже правда?

– Что за история про центрифугу?

– Давайте вы всё-таки ответите на мои вопросы. Покойный Пачин поехал вместе с вами в Нобосибирск верно?

– В Новосибирск.

– Приношу свои извинения. И что случилась дальше?

– Мы учились все четверо. Потом случилась авария. После неё наши пути разошлись

– Какая авария имеется в виду?

– Волна.

– Простите?

– Я имею в виду аварию во время испытаний на Башне. Это случилось в 1996 году.

– Я помню эту аварию. Скажите, покойный Пачин присутствовал на Хоккайдо в момент аварии?

– Нет. Он остался в Академгородке.

– Где расположен Академгородок?

– Это возле Новосибирска. Там было наше общежитие.

– Что случилось потом?

– После аварии Пачин сказал, что не может это оставить и попытался устроится волонтёром. Ему дали академический отпуск, разрешили всё пересдать. Через год, когда я сдавал государственные экзамены, он, насколько я помню, бросил университет уже окончательно.

– Вы знали, что он вернулся на Хоккайдо?

– Не знал.

– Он интересовался политикой?

– Нет.

– Таким образом, его желание поехать в Югославию и принять участие в гражданской войне было вызвано не политическими причинами?

Я сглотнул. Её холодные глаза, казалось, смотрели мне в самое сердце.

– Я ничего об этом не знаю. Он не говорил ничего такого. А если и говорил, я не предал этому значения. Ну, вы понимаете, как это бывает? Он всегда с кем-то спорил, мы не обращали на это внимания.

– Понимаю.

– Ещё вопросы?

– Да. Были ли среди друзей покойного люди, которые бы интересовались политикой.

– Таких не помню.

– Я вам помогу. Например, ваш общий друг Антон Кэндзабурович Москаль-Ямамото состоял в Национал-Большевистской Партии Эдуарда Лимонова. А потом вступил в ЛДПР.

– Это не больше, чем

шутка. Антону просто интересно, возьмут ли его. Я не знаю. Что он вам наплёл. Но я его друг, можете мне поверить. Я хорошо знаю Антона. Это не больше, чем ещё одна шутка.

Краболовка щёлкнула в кармане диктофоном.

– Благодарю за содействие,– сказала она.

– Хон де ии…

– Куда вы намерены отправиться сейчас?

– Домой, в Асибецу. Куда же ещё?

– Я полагаю, что вы могли бы отправиться в Саппоро.

– Зачем?

– У вас пересадка в Саппоро. Вы могли бы погулять по столице.

– Я знаю. Но в вашем же ведомстве мне посоветовали этого не делать.

– Обстоятельства изменились. Скажите, вы любите крабов?

– Они хорошие.

Краболовка подошла к двери и взялась за ручку.

– В Саппоро, за Ботаническим Садом, в одном здании с отелем Яёй, есть превосходный ресторан Банкири. Там подают бельгийские вафли и изумительных жареных крабов в сладкой панировке. Если вы купите билет и сядете на ближайший поезд,– она посмотрела на часики,– то часов в восемь успеете там отужинать.

Интересно, а если я приеду в этот Банкири и закажу вместо крабов суп-мисо – у мен получится отвертеться?

– Вы поедете со мной?– наугад спросил я.

– Я буду сопровождать до вокзала,– краболовка достала пачку синих “Peace” и затянулась,– Инкогнито, разумеется. Но поедете вы один.

– Почему?

– Это закрытая информация.

– А что, если я откажусь? Может, мне не хочется играть в ваши шпионские игры. Сейчас поеду на вокзал, куплю билет до Саппоро, а там пересяду на скорый до Асибецу. Что вы на это скажете?

– Это будет крайне неосмотрительно, товарищ Шубин.

– И вы вызовете меня снова?

– Это не так, товарищ Шубин. Мы будем действовать другим способом.

– Получается, за неявку в ресторан меня накажут?

– Это так, товерищ Шубин.

– Какое же наказание предусмотрено за саботаж жареных крабов?

– Это также закрытая информация, товарищ Шубин.

И открыл дверь

По стёртым ступенькам мы поднялись к дежурному. Тот без единого слова выпустил нас на мокрый асфальтовый двор.

4. Когда Камифурано был ещё жив

2 августа 1992 года

Японская Социалистическая Республика (Хоккайдо)

Центр острова, закрытый город Асахикава-12 (он же Камифурано)

Поезд гремел вдоль побережья. Справа – стена лопухов, серая полоска шоссе, а дальше – голубой простор залива Утиура. Слева поросшая лесом гряда холмов. Иногда проскакивают городки с рифлёными плоскими крышами.

Я пытался вспомнить покойного.