Как я строил магическую империю 6
Шрифт:
Мой взгляд упал на кузов ближайшего грузовика, и там я увидел сразу два женских лица. Непонятно, что делающая здесь Аня улыбалась во все тридцать два и показывала мне большой палец. А вот Мила смотрела серьёзно, а что она чувствует, понять я не мог.
С забора что-то кричали про незаконное вторжение и переговоры, но никакого желания вслушиваться я не испытывал. У меня был план, и я его придерживался.
— Готово, ваше сиятельство! — отрапортовал Виктор Харитонович.
— Через тридцать секунд
— Тридцатисекундная готовность! — рявкнул полковник.
Время прошло быстро, и я поднял руку.
Взревели двигатели грузовиков, за которыми находились собранные пушки, и все они немного отъехали, открывая зону обстрела. И вот только увидев нацеленные на стены крупнокалиберные стволы, защитники окончательно поняли, что шутки закончились.
Я дал самым умным из них пять секунд и махнул рукой.
— Огонь! — рявкнул Виктор Харитонович, и пушки жахнули.
Хлипкую стену буквально разнесло в щепки, а всё вокруг окутало огнём и дымом.
Я подождал, пока шум уляжется, и снова взял микрофон.
— Все, кто не сложит оружие и не выйдет сюда в течение трёх минут, будут уничтожены. Время пошло!
Глава 9
Демонстрация силы сработала: основная масса дружинников барона поняла, что сопротивление бесполезно, и они с поднятыми руками вышли наружу.
Их тут же повязали, а ко мне подбежал Виктор Харитонович.
— Пленные говорят, что барон с группой приближенных заперся в своём доме, вон тот трёхэтажный в центре с красной крышей.
Да уж. Кустов от скромности не страдал и поставил усадьбу точно напротив ворот.
— Один залп, и от него ничего не останется, — набросил идею не желающий рисковать бойцами полковник.
И, безусловно, здравое зерно в этой идее было немалым, ведь так или иначе барона в живых я оставлять не планировал. Но минусов всё-таки больше: во-первых, там были и невинные люди вроде служанок и семьи Кустова. А во-вторых, у меня сутки на разграбление после его смерти. Зачем ломать, если там можно чем-то поживиться?
— Жахните по правому углу первого этажа. — Я показал пальцем. — Только из чего-то не самого мощного, так, исключительно для ускорения переговоров.
— Есть!
Полковник подбежал к расчёту одной из пушек, и уже через полминуты она громыхнула. А следом полыхнул угол усадьбы, и вместо него осталась чёрная дымящаяся дыра. Глаз-алмаз — как раз в этой комнате мирных не было. Не повезло только стоящему с автоматом у окна дружиннику.
— Заезжаем! — крикнул я и нырнул в уже открытую дверь стоящего рядом личного внедорожника.
Часть гвардейцев запрыгнули прямо на крыши или подножки тронувшихся машин, другие побежали рядом. Через две минуты покалеченная
— Кто не выйдет через три минуты, умрёт! — объявил я в мегафон, не вылезая из внедорожника.
— Там из окна кричат! — сообщил снова высунувшийся в люк Феникс. — Впрочем, ничего нового. Про то, что мы не имеем права и что всех нас пошлют валить лес, а вас, граф, повесят.
— Неинтересно, — усмехнулся я и посмотрел на наручные часы. — Две минуты.
Когда осталось тридцать секунд, произошло то, на что я рассчитывал, — бунт. Не желающие умирать дружинники скрутили своего хозяина и выволокли его наружу.
Вот теперь можно и выходить!
Едва я оказался снаружи, ко мне в ожидании приказов подбежали Виктор Харитонович и Свят.
— Найти всё, что имеет колеса, и забить под завязку трофеями! Вызвать все наши грузовики и их тоже загрузить.
— Ты не имеешь права! — заверещал стоящий на коленях тридцатилетний брюнет. — Ты пожалеешь!
Барон Кустов собственной персоной. На нём был дорогой, но немного порванный чёрный костюм, а руки ему связали за спиной.
Я подошёл к приговорённому аристократу и, сев на корточки напротив, поставил звуконепроницаемое поле.
— Думаешь, Костров тебе поможет?
Барон побледнел, а его карие глаза расширились.
— Правильно, — кивнул я. — Не поможет. И сыновьям твоим тоже!
— Ты не посмеешь!
— Думаешь? — стараясь изобразить максимально жёсткую усмешку, вкрадчиво проговорил я. — Неужели ты ничего про меня не слышал?
Видимо, что-то слышал. Кустов задрожал.
— Они же ещё дети совсем! — испуганно пробормотал он.
Я дал ему полминуты осознать размер бедствия, а потом продолжил:
— Погибли мои люди, и ты умрёшь в любом случае. Но твою семью я могу пощадить, если ты кое-что сделаешь.
Барон ответил не сразу, а я не торопил: не так просто принять факт своей скорой смерти. Кустов сначала смотрел в землю перед собой потом поднял голову и обвёл потерянным взглядом нашу технику и моих суетящихся гвардейцев. Наконец он оглянулся и посмотрел на испуганно жмущуюся у крыльца семью.
— Я согласен, — опустив голову, тихо прошептал он.
— Отлично, тем более многого не нужно. — Чувствуя, что он надломлен, я усилил внушение. — Просто два чистосердечных признания. В одном ты берёшь всё на себя, в другом говоришь, что выполнял приказ Кострова.
— Ты обещаешь, что моя семья не пострадает?
— Даю слово, — кивнул я. — Хотя, конечно, буду следить за ними и в будущем поговорю. Также им придётся переехать на север. Но думаю, это не главное. Так?
— Да…
— Отведите барона в дом, — приказал я гвардейцам и первым зашагал к крыльцу ожидающей разграбления усадьбы.