Как заслужить любовь

Киншоу Эва

— Но ведь так оно и есть? — спросил он.

— Я не…

— Не понимаешь, почему? Позволь тебе объяснить, — начал он неторопливо. — Ты уверена, что не сможешь бросить на произвол судьбы детей, и тебе невыносима мысль, что они потеряют свой дом, так? — Он сощурился, пожав плечами. — Я воочию убедился, что тут ты вполне искренна. — Голос его слегка изменился. — Нечего и говорить, что для детей это было бы большим несчастьем. Тогда как я по иронии судьбы оказался в положении Джона.

— Я… — Флора все еще не могла прийти в себя.

— Ты?

—

Не знаю, что и сказать.

— Но все-таки взгляни на вещи трезво. — Он откинулся на стуле, сцепил за головой руки. — Для тебя это будет еще один брак по расчету. И многое из того, что прежде делало тебя счастливой и довольной, будет в нем присутствовать. Кстати, тебе не приходило на ум, что и ты держишь меня в заложниках точно так же, как я тебя?

— Нет, — сухо ответила она.

— А ты подумай, — предложил он. — Неужели ты серьезно полагаешься, что меня совсем это не волнует?

— Послушай. — Она провела языком по губам. — Неужели тебя устроит брак, где заведомо нет ничего, кроме расчета?

Их взгляды снова встретились, и она уловила в его глазах искорки веселья.

— Нет, меня это не устраивает. Но я все-таки считаю, что мы должны пожениться.

— И… как ты это себе представляешь?

— Ты остаешься жить с детьми, а я стану приезжать время от времени. Мы будем проводить ночь вместе и, надеюсь, сумеем доставить друг другу удовольствие по мере наших возможностей. Знаешь, — он наклонился вперед с легкой гримасой, — поскольку ты твердо решила никого не любить, я думаю, для нас это будет идеальным вариантом. А мое имя защитит тебя от посягательств других мужчин. Ну что, идет? — По непонятной причине Флора вздрогнула. — А теперь о другом, — продолжил он бесстрастно. — Я привлекаю тебя физически, и это неоспоримый факт. Несмотря на то, что я принадлежу к той самой половине человечества, которая внушает тебе такое недоверие. Ты не боишься, что это может выйти из-под контроля?

«Боюсь!» — крикнул ее внутренний голос. Но она только продолжала беспомощно смотреть на Грига, а перед ее глазами промелькнул мамин образ, прошли быстрой чередой и другие, мрачные и отталкивающие.

— Но разумеется, — он неожиданно улыбнулся, — я вовсе не хочу сказать, что вся наша совместная жизнь сведется только к постели. Я надеюсь, что, когда ты немного успокоишься и перестанешь внушать себе, что очень несчастна, у нас будут и смех, и радости, и минуты счастья.

Флору поразило, что при этих словах ни в его глазах, ни в голосе не было и тени насмешки или иронии.

— А что потом… — она замялась, — что будет, когда дети вырастут и разъедутся?

Григ перевел взгляд куда-то поверх ее головы.

— Кто знает? Возможно, к тому времени мы вдруг обнаружим, что успели привыкнуть друг к другу…

При этих словах Флора невольно вздрогнула, увидев, что он снова пристально наблюдает за ней.

Григ произнес очень спокойно.

— Ну, что ты на это скажешь, дорогая моя?

Плечи Флоры опустились, она отвела взгляд и проговорила едва слышно:

— Я все поняла. Давай попробуем.

Григ

молчал так долго, что волей-неволей Флоре пришлось взглянуть на него. Наконец он сказал:

— Идем. Мне надо кое-что тебе показать.

Он привез ее на берег моря, где дорога круто огибала мыс, и затормозил.

— Я видела это место много раз, — сказала Флора, скорее чтобы просто нарушить молчание. Она залюбовалась серебристой в лунном свете неспокойной поверхностью моря.

— Но ты не видела вот это.

Он включил в салоне верхний свет и достал что-то из кармана пиджака. Маленькую темно-синюю бархатную коробку. Флора в первый момент впилась в нее взглядом, сразу догадавшись, что за этим последует, но потом перевела глаза на свою левую руку с гладким золотым обручальным кольцом.

— Я…

— Пришло время расстаться с ним. Пора наконец проститься с Джоном. В конце концов мы оба его любили и восхищались им и теперь принимаем на себя заботы о благополучии его детей.

— Может быть, ты прав… — Флора медленно сняла с пальца золотой ободок, Григ Даймон с легким щелчком открыл бархатную коробочку и достал ослепительно сверкающее бриллиантовое кольцо. Взяв безвольную левую руку Флоры, он надел кольцо ей на палец. — Спасибо, — сказала Флора несколько некстати. Она невольно обратила внимание на особенную изысканность и необычность кольца — между тремя крупными бриллиантами были вкраплены два поменьше. Кольцо прекрасно подошло ей по размеру и, должно быть, стоило уйму денег. — Я… сохраню его.

— И это все? — спросил он, криво усмехаясь.

— А каких еще слов ты от меня ждешь? — Голос ее прозвучал неуверенно.

— Я думал, что скорее следует кое-что сделать…

Флора настороженно покосилась на него.

— Еще один поцелуй при лунном свете? — предположила она наугад, впрочем, без тени насмешки.

— Почему бы нет, — усмехнулся он. — В прошлый раз стоило нам начать, как ты уже и не возражала… Давай ненадолго выйдем на воздух.

Флора выбралась вслед за ним из автомобиля, гак как ничего лучшего не могла придумать. Они остановились рядом у капота машины, наблюдая, как большая баржа отплывает от пристани и ее темная масса бесшумно скользит по воде. Если бы не бортовые огни, баржу можно было бы принять за видение.

— Красные огни — следует в порт, зеленые — право руля, — отметила Флора.

— Ты разбираешься в судоходстве?

— Совсем мало, — ответила она. — Просто это к слову пришлось. А ты?

— Я когда-то служил на флоте.

— Неужели? — Флора с удивлением повернулась к нему.

— А что тут удивительного?

Флора на минуту задумалась.

— Не знаю. Но обычно принято считать, что люди, связанные с морем, ему навсегда бесконечно преданы.

— Я не служил на корабле, а летал на вертолетах, обслуживающих судна. Мой отец считал, что это занятие отлично сочетает в себе любовь к полетам и увлечение морем, и в то же время закаляет характер. И, наверное, был прав.