Как заслужить любовь

Киншоу Эва

— Но как он доберется?

— Я вызвал такси, — раздался спокойный голос Грига Даймона, который как раз в этот момент появился в дверях, ведущих в сад.

— Вы могли бы предупредить меня, — возмущенно воскликнула Флора, чувствуя гнев и смущение.

— Простите, вылетело из головы. — Он уселся за кухонный стол. — Я умираю от голода. Что у нас на завтрак, Мадж?

Та просияла.

— У меня приготовлен для вас сюрприз, мистер Даймон. Сейчас, сейчас, через пару минут все будет готово… — Флора тяжело вздохнула и тоже села к столу. Экономка еще несколько минут суетилась у плиты и наконец подала превосходно приготовленную яичницу,

запеченную с беконом, помидорами и бананами. Второй сюрприз Мадж преподнесла, разливая кофе. — Боже мой! — воскликнула она. — Не знаю, что это сегодня у меня с головой. Звонила Джессика Боун и напомнила о званом обеде, который она сегодня устраивает. Это было очень кстати, потому что я совсем забыла об этом и думаю: наверное, и вы тоже. Не так ли? — спросила экономка Флору.

Флора, намазывая кусочек хлеба маслом, подняла на нее удивленные глаза.

— Почему?

— Что почему? — недоуменно переспросила Мадж, гремя посудой в раковине.

— Почему ты решила, что я забыла об обеде? — упорствовала Флора.

— Ну как же… Я подумала так, потому что вы говорили сегодня, что хотите развести вечером костер…

— Ах, костер… Это все такие пустяки, Мадж. Но что же мне делать, ведь у нас в гостях мистер Даймон.

— Все улажено. — Мадж радостно вспыхнула. — Конечно, мистер Даймон приехал так неожиданно, без предупреждения, но, когда я объяснила миссис Боун, что у нас гость, она заверила меня, что нет ничего страшного, и сказала, что будет чрезвычайно рада принять у себя и мистера Даймона.

Флора промолчала и только взглянула на Грига. Тот улыбнулся в ответ и положил чайную ложечку на блюдце.

— Я принимаю приглашение.

— Мы едем, Мадж, — сказала Флора и поднялась из-за стола. — Простите, у меня разболелась голова. Я буду у себя. — И она вышла не оборачиваясь.

— Субботние дни у вас всегда заполнены до отказа? — спросил Григ, направляя свою машину к дому Боунов. Флора пожала плечами. — Я удивлен, что после пони-клуба и многочисленных скаутских праздников у вас еще остаются какие-то силы, — продолжил он, покосившись на нее.

Флора расправила на коленях подол темно-синего вечернего платья. Боуны на своих званых вечерах всегда одевались очень чопорно. Пришлось гладко зачесать вверх и заколоть волосы, надеть тончайшие прозрачные чулки и серые лайковые туфли на высоких каблуках.

Она равнодушно ответила:

— Нет, все эти занятия не утомляют меня… по крайней мере физически.

— Зато сейчас вы напряжены и взвинчены и сидите как на иголках. Это бросается в глаза, — сухо заметил он.

Флора внезапно рассмеялась, откинув назад голову.

— Да. А вы на моем месте разве не испытывали бы то же самое?

— Возможно, я смог бы ответить на ваш вопрос, если бы знал немного больше о вас и о том, почему вы так меня ненавидите.

Флора на секунду прикрыла глаза.

— Ненавижу? Ненависть — сильное чувство, сродни любви. Нет, я вас не ненавижу, — сказала она утомленно. — Кстати, вы собираетесь сообщить Боунам новость?

— А вы бы хотели, чтобы я это сделал?

— Только не сегодня.

— Тогда я не стану, — сказал он кротко. — Мы почти на месте. Если мне не изменяет память, Джессика Боун — энергичная напористая блондинка внушительных размеров?

— Вы не ошиблись, но она, кроме того, еще «верный друг», — проговорила Флора мрачно. — Вот и приехали.

Григ остановил машину, но прежде чем

выключить мотор, опустил ладонь на ее руку и неожиданно произнес:

— Взгляните на мир проще, дорогая. Вы великолепны, у вас необычное красивое платье, вы молоды, энергичны и умны, у вас потрясающие духи — почему бы вам не сбросить с плеч бремя мировых забот хотя бы на сегодняшний вечер?

Она в замешательстве вскинула на него удивленные глаза.

— Я…

— Вы только попробуйте.

Григ заглушил мотор, вышел из машины и обошел ту кругом, чтобы открыть дверцу Флоре. Помешкав мгновение, Флора опустила ноги на землю и заметила, как его голубые глаза скользнули по ее коленям. Она спокойно поймала его взгляд и отвернулась, чувствуя, как ее охватывает странный внутренний трепет.

— Дорогая моя, я так рада тебя видеть! — воскликнула восторженно Джессика Боун, одетая в черное платье с очень глубоким декольте, выставлявшим напоказ пышный бюст. — Как поживаете, Даймон? Мы ведь уже встречались? Такое удовольствие принимать вас вдвоем, особенно, хозяйка понизила голос, — теперь, когда я узнала одну новость от вашей экономки. Правда, она взяла с меня слово молчать, так что я никому не сказала ни слова!

Серые глаза встретились с голубыми, и на мгновение во взгляде Флоры вспыхнул гнев, но потом… Может, она и в самом деле немного устала? Флора поймала себя на том, что улыбается немного истерично. И тут же почувствовала руку Грига на своей руке и услышала, как он серьезно произнес:

— Как поживаете, Джессика? Спасибо за приглашение, но если не возражаете, нам бы хотелось еще некоторое время сохранить нашу помолвку в тайне.

— Ну, конечно! Конечно! Но я польщена, что узнала одна из первых. Пойдемте, я познакомлю вас с остальными. Нас сегодня двенадцать, неплохое число, не так ли? Повеселимся вовсю.

Она прошла вперед, а Даймон на мгновение удержал Флору на месте и тихо спросил:

— Все в порядке?

— Да. Я постараюсь держать себя в руках.

— Вот умница.

— А все прошло не так уж плохо, да?

Флора откинула голову на спинку сиденья.

— Вы сегодня говорите это уже второй раз.

— Но ведь и правда неплохой был вечер.

— Да…

Она закрыла глаза, припоминая. В свое время ее муж проектировал дом Боунов, он был красив и изысканно удобен. Угощение оказалось отменным, компания подобралась занятная, и каким-то таинственным образом Флора превратилась именно в такую Флору, какой советовал ей стать Даймон, — свободную от гнета забот, приятную собеседницу. Правда, она мгновенно замыкалась в себе, стоило ей только заметить чрезмерное восхищение в глазах мужчин или любопытство в глазах женщин. Но в целом это был веселый вечер, и она чувствовала себя не вдовой с четырьмя детьми, которые остались на ее попечении, а юной и непосредственной участницей веселья, очаровавшей общество и не уронившей достоинства.

— Я сейчас почему-то кажусь себе Золушкой на балу, — невольно вырвалось у нее, когда они возвращались домой. — Я так же весела и беззаботна.

— Спасибо, — сухо откликнулся Даймон. Флора быстро взглянула на него.

— Извините. Это мне следовало сказать вам спасибо… я толком даже не знаю… наверное, за то, что мне удалось на время снова стать прежней.

— Вы серьезно, дорогая?

— Как это ни странно, да, — вздохнула она. — Жаль, что это состояние не может быть вечным.