Как злодейка кукурузу выращивала

Джейкобс Хэйли

Я не могу отрицать, что видеть его здесь, сейчас — это глоток свежего воздуха после долгой зимы. Не могу отрицать, что я счастлива. Однако опыт прошлого говорит, что мои чувства ничего не стоят и совершенно не важны.

Между нами столько недосказанности, столько невысказанного вслух. Недопонимания, обиды — старые и новые — то, что не по силам объяснить.

Кайден протягивает руку и касается моей щеки. Нежно, осторожно, словно боясь спугнуть. И я таю. Предательски, позорно таю.

Его прикосновение обжигает,

и я закрываю глаза. Все мои страхи, сомнения, попытки отгородиться от него рушатся в одно мгновение. Я не могу ему сопротивляться.

— Лисси, — зовет он хрипло и нежно.

Я давлюсь всхлипом. Из глаз не льются слезы, не бередят мысли тревоги и страх, напротив, когда я слышу из его уст свое имя, то, как только он может меня звать, во мне разливается спокойствие и облегчение.

И снова все повторяется, снова возвращается туда, где когда-то началось.

«Если хочешь, чтобы я ушел — прогони меня. Потому что я не покину этот дом, если буду думать, что есть хоть малейшая надежда удержать то счастье, которое я обрел с тобой».

Тогда мне было невыносимо слушать его признание. Надо мной довлело чувство ответственности за этот мир и долг, я не могла допустить мысли о том, чтобы поддаться чувству, чтобы принять преподнесенную мне, словно она была хрупкой драгоценностью, любовь.

Сейчас же я страстно жажду — будто потерявшийся в пустыне, сгораемый под зноем путник, уповающий добраться до оазиса — услышать снова сокровенные слова.

Такая я, бессовестная, ранившая его, и, несмотря на это, продолжающая мечтать и надеяться на что-то. Есть ли у меня на то право?

Было бы лучше, повстречай Кайден какую-нибудь хорошую девушку, с которой его бы не связывал балласт совместного прошлого и груз обид.

Я открываю глаза и смотрю на него молча. Не могу найти хоть сколько-нибудь подходящих слов. Вероятно, он меня помнит.

А то, как корчился на полу в моем столичном доме после заваренного мною чая, это он помнит? Помнит ли свое недоумение и чувство предательства в тот момент? Помнит ли, что из-за меня вернулся в столицу, из-за меня сохранил место наследника, которое было ему противно?

Я не считалась с его чувствами, с его мнением, поступала так, как было угодно и необходимо, не опускаясь до объяснений. Свобода — это то, что нам необходимо как воздух и вода. Но я манипулировала его дружбой, его любовью. Этого нельзя простить.

Если бы я оказалась на месте Кайдена, не уверена, что даже если бы ко мне вернулась обо всем память, нашла бы в себе силы встретиться с человеком, что обрек меня на такие муки.

Накрываю его руку, все еще касающуюся моей щеки, своей ладонью и осторожно отстраняю ее от лица, опуская вниз.

Мужские пальцы пользуются шансом и крепко сжимают мои. Вырваться не получается. Поднимаю голову и встречаюсь с ним глазами. Это была ошибка. Все мои доводы,

вся моя логика разбиваются о стальной взгляд его синих глаз.

Я только набралась решимости снова оттолкнуть, отрицать все, сбежать, но он обезоружил меня, едва попытавшись.

— И впрямь настоящая. Теплая.

Горячие, влажные из-за дождя пальцы гладят мою ладонь.

— Этот дом, и тот, другой, за перевалом, лес, кукурузное поле и озеро — все такое, как и во снах. И ты. Лиссандра. Лисси.

Взгляд Кайдена полон нежности и какого-то тихого, затаенного восторга. Он словно боится моргнуть, опасаясь, что я исчезну, рассеюсь, как пылинки на ветру. В его глазах плещется надежда, такая же наивная и безрассудная, как и моя собственная.

— Ты помнишь? — мой голос дрожит, выдавая лишь часть охвативших меня эмоций.

Кайден кивает, не отрывая взгляда от моего лица. Он поднимает мою ладонь и подносит к своим губам, касаясь кожи легким, обжигающим поцелуем.

— Помню… чувства, — медленно произносит он, внимательно изучая мое лицо. — Сильные чувства. Радость, боль… и тебя. Ты — как свет в темноте, Лисси. Я не понимаю, как это возможно, но я чувствую это здесь, — он прижимает мою ладонь к своей груди, — глубоко внутри.

Неужели у нас есть шанс начать все сначала? Надежда робко пробивается сквозь толщу страха и неуверенности. Но вместе с ней поднимается и вина.

Я чувствую тепло его тела, запах мокрой шерсти и еще какой-то, знакомый только мне, аромат — запах Кайдена. Он поднимает руку и касается пряди моих волос, заправляя ее за ухо.

Дождь барабанит по крыше, заглушая все остальные звуки, создавая интимную атмосферу, в которой мы остались наедине — только он и я, под покровом серого неба и проливного дождя.

— Я приехал убедиться.

— В чем?

— В том, что ты — видение, — тихо говорит Кайден. — Или что ты — явь. Мне снились сны. Разные. Множество снов. Я видел в них тебя и не мог больше оставаться на месте. Я должен был убедиться — если ты не плод моих фантазий — что ты в порядке. Что ты… счастлива.

Счастлива? Как я могла быть счастлива, когда он так далеко? Когда между нами была такая пропасть? Когда я знала, что нам не суждено быть вместе?

— И чтобы сказать тебе, что я…

Он замолкает, словно подбирая слова. Смотрит мне прямо в глаза, и я вижу в них всю глубину его чувств.

— …я люблю тебя, Лисси. И всегда любил.

— Ты ни в чем не виновата.

— Не говори так, — шепчу я, отводя взгляд. — Я… я обрекла тебя на страдания. Отобрала у тебя память.

Кайден слегка наклоняет голову, заставляя меня снова посмотреть в его глаза. В них нет ни укора, ни обиды, только нежность и понимание.

— Ты сделала то, что должна была сделать, — отвечает он тихо. — Я понимаю. И я не держу на тебя зла. Главное, что сейчас я здесь, с тобой.