Кальдур Живой Доспех
Шрифт:
Не обычная собака. Колдовская тварь. Отродье Мрака.
Хозяин ей что-то прошептал, и тварь вдруг замерла, напряглась вся и замерла в неестественной позе, медленно переводя взгляд между крестьянами и едва слышно втягивая воздух. Кальдур, как и почти всё позади него, забыли, как дышать. Воцарилась звенящая тишина, прерываемая только потрескиванием разгорающихся домов.
И вдруг колдовской пёс залаял.
– Эта!
Кальдур не увидел, на что указал хозяин, его обзор вдруг перекрылся юбкой из плотной ткани и босыми ступнями девочки, едва торчащей из неё.
– Хм. Не эта, – задумчиво протянул бородатый. – Эта, похоже, жричка. Смотри как одета. Не все они были в монастыре… Допросим её позже или сразу отдадим десятникам?
– Да чёрт же с ней! Хоторахк до номас, – отмахнулся от него второй, перевёл взгляд с пса на Кальдура и примерзко улыбнулся. – Этот.
К Кальдуру тут же подскочили, подорвали вверх, выволокли из толпы, ударили пару раз сапогами и бросили на колени перед псом. Шерсть на том вздыбилась, ещё больше заклубилась и пёс зарычал. Низко и угрожающе. И одновременно – неуверенно и со страхом.
– П-п-п… постойте! – крикнули сзади, и Кальдур узнал голос. Дядя. – Это мой племянник! Он слишком молод! Он не мог участвовать в войне. Если вам так нужна кровь, то возьмите меня, а ему дайте… дайте ему пожить!
Он хотел сказать что-то ещё, но его прервал глухой удар. В полной тишине дядя вздохнул судорожно и упал на землю. Кальдур дёрнулся, но у него тут же повалили на землю ударами сапог и древок. Закрылся руками, принимая удары, и увидел, как Аниже удалось уползти чуть в сторону. Всё внимание было направлено Кальдура.
– Не стоит держать нас за дураков! – рявкнул бородатый. – Мы знаем! Ваша богиня из Пекла не стеснялась использовать в войне детей. Так ведь?
Бородатый подлетел к нему, тяжёло ударил его кулаком по щеке, наступил на поясницу и рванул рубаху.
– Узрите ж монстра!
Толпа позади ахнула. Спиной, покрытой сеткой причудливых шрамов, Кальдур почувствовал их страх и недоверие, ему захотелось провалиться сквозь землю. Стражи подняли оружие, их лица стали вдруг сосредоточенными, словно выточенными из камня. Они боялись тоже.
– Ну? Чего ты ждешь? – процедил бородатый. Он достал короткий топорик и вращал им над головой Кальдура, словно выцеливаясь, чтобы пробить её одним ударом. – Превращайся! Покажи нам своё истинное лицо!
Бородатый рубанул его обухом, в последний момент перевернув топор. Добавил ему сапогом по голове и в живот.
– Я… я не могу, – прохрипел Кальдур, закрывая руками голову, сплюнул кровь.
– Не можешь?.. – удивился бородатый. – Твоя светозарная богиня покинула тебя? А? Отвечай, ублюдок.
Кальдур промолчал. Бородач плюнул ему в лицо. Схватил его за горло, нагнулся, зашипел сквозь зубы:
– Я надеялся на нечто большее. Снова посмотреть в ваши полированные маски смерти. Но сойдёт и так. Твоя богиня мертва. У неё нет больше силы. А мои товарищи будут наконец-то
Один из стражей рванул сквозь оцепление и вскоре вернулся со внушительными чёрными ножнами из которых торчала рукоять двуручного и тяжёлого меча с волнистым лезвием.
– Давненько не виделись, старый друг, – поприветствовал бородач оружие, ловким движением вынул его из ножен, прокрутил в воздухе и занёс над головой. – Именем Морокай, я освобождаю эту землю от тебя, чудовище. Убирайся обратно в Пекло и больше никогда не рождайся в этом мире. Счастливого пу…
– Они не знали, – тихо и спокойно прервал Кальдур, спокойно смотря на занесённый меч. – Никто из них. Их вины нет. Я хорошо скрывался. Не стоит брать их жизни. Они просто люди, которые возделывают землю. Ничего больше. Возьми мою жизнь и иди с миром.
– Да будет так, – процедил бородатый и снова приготовился к удару.
– Сдохни, тварь! – крикнул кто-то из стражей.
– Голову с плеч!
– Выродок!
– В костёр его!
– Убийца!
– Короткой дорогой до Пекла!
Кальдур поднял-таки глаза и встретился взглядом со своим палачом. Усмехнулся ему, сплюнул кровь, и последний раз посмотрел на небо. Солнце клонилось к горизонту, окрасило его в ярко-красный, холодный ветер не оставил в небе ни облачка, а цвет его уже начал переходить от синего к чёрному. Кальдур захотел оказаться там, на недостижимой высоте, среди бесконечной голубой пустоты, навсегда объятый лучами тёплого, и яркого долгожданного весеннего солнца.
И подставил шею.
***
Услышал свист.
Острый холодок страха пробил его от затылка до копчика словно молния. Поздно было плакать, молить о пощаде и прощении, говорить что-то. Каким-то чудом ему удалось сохранить ту самую толику доблести, что отделяет человека смело смотрящего в глаза смерти от человека, кричащего и мочащегося под себя. Он лишь молился, чтобы всё прошло быстро.
Лёгкое дуновение ветра прошло по его шее, от него всё тело пошло дрожью и захотелось сложиться пополам… Долгие секунды ушли на то, чтобы понять, что его голова всё ещё на своём месте, из шеи не бьёт фонтан крови и он не чувствует никакой боли, кроме той, что родилась в его теле из ударов сапогами.
Он открыл глаза и резко поднял голову.
Рука бородача всё ещё сжимала меч, но уже ему не принадлежала. Остекленевшими глазами он смотрел на пульсирующий обрубок, лежащий на земле возле Кальдура, ещё секунду, и вдруг сам остался без головы. Его тело отшатнулось, прошло несколько шагов, завалилось и упало. Кальдура обдало кровью, горячей и солёной.
Раздались крики ужаса, хриплые команды, надрывный собачий лай, бряцанье доспехов и оружия. Толпа вокруг пришла в хаотичное движение смысл, которого Кальдур уже не мог понять, все смешалось перед его глазами. Ярким пятном в этой толпе он увидел нечто, от чего он отшатнулся, упал на спину, и что было сил пополз прочь, сквозь мешанину тел и ног.