Калека с острова Инишмаан
Шрифт:
Эйлин: Да.
Хелен: Эй, крыша набекрень!
Эйлин: Оставь ее, Хелен.
Хелен: (пауза) В жизни им не поймать эту хренову акулу. Они уже битый час там крутятся на хрен.
Бартли: А точнее, минуты три.
Хелен: Если бы они меня взяли сниматься, эта тварь долго бы не протянула. Один удар — и все свободны.
Бартли:
Хелен: Заткнись про топор, ты.
Бартли: Акулу-то прибить потруднее будет, чем кошку расчленить?
Джонни: И это такое Джоннипатинмайк слышит?
ХЕЛЕН хватает БАРТЛИ за волосы и выкручивает ему голову. ДЖОННИ делает запись в блокноте.
Хелен: Подожди, вот только домой придем, мать твою. Дождешься у меня на хрен…
Бартли: Больно, Хелен, больно…
Хелен: Еще бы, не больно, мать твою. А ты как думал.
Бобби: Хелен, оставь Бартли в покое.
Хелен: Пошел ты на хрен, Малыш Бобби Беннетт, ты, хренов поцелуйный кидала. Может с тобой выйдем, потолкуем?
Бобби: Что-то не тянет.
Хелен: Ну так заткни пасть.
Бобби: Согласен, лишь бы не целоваться..
ХЕЛЕН резко отпускает БАРТЛИ.
Джонни: Пустозвон все взял на заметочку. Как минимум, кусок баранины от Пэта Бреннана или Джека Эллери за эту новость мне обеспечен. Хе-хе.
Хелен: Баранину ты с переломанной шеей жрать будешь, если разболтаешь свою новость до того, как Джек с Пэтом заплатят, ты, старый хрен.
Джонни: Ага, щас.
Бартли: (пауза) Посмотрите, какой у того парня носище. (Пауза.) Я говорю, посмотрите, какой у того парня носище.
Кейт: Бартли, ты с тех пор больше в ямы не падал?
Бартли: Послушайте, мне же было семь лет, когда я провалился в эту поганую яму, когда я упал. И чего каждый год вспоминать?
Хелен: Они до сих пор не поймали эту хренову акулу. Это что, так сложно?
ХЕЛЕН кидает яйцом в экран.
Бобби: Хватит уже яйцами в экран швыряться, Хелен. Мало тебе тех пяти, которыми ты запустила в бедную женщину?
Хелен: Мало, не то слово. В рожу этой сучке я так и не попала. Ни
Бобби: Ты испортишь простыню торговца яйцами.
Хелен: Его простыня и так всегда заляпанная.
Бартли: И откуда же ты знаешь, что его простыня и так всегда заляпанная, Хелен?
Хелен: Ну-у… мне дочка Джима Финнегана сказала.
Мамаша: (пауза) Что же они бедную акулу никак в покое не оставят? И кому она мешает?
Джонни: Что ж это будет за новость, если ее в покое оставить? Тут нужна мертвая акула.
Бобби: Ага, мертвая акула или акула без ушей.
Джонни: Мертвая акула или акула, целующая зеленозубых девок в Антриме.
Бобби: Ты что, по роже захотел — болтаешь тут про зеленозубых девок?
Джонни: Ты прервал наш с мамашей спор об акулах.
Мамаша: Им бы стоило дать акуле по роже, а потом оставить беднягу в покое.
Джонни: Что это ты так акул полюбила? Ведь это же акула папашу съела?
Мамаша: Да, папашу съела акула, но Иисус учит, что надо прощать.
Джонни: Он не учит, что надо прощать акулам.
Бартли: (пауза) Для начала, у акул нет ушей.
Пауза. Они смотрят на него.
Малыш Бобби сказал, акула без ушей. (Пауза.) Для начала, у акул нет ушей.
Джонни: Про уши уже проехали, ты, тормоз.
Бартли: А про что мы сейчас?
Джонни: Про Иисуса, который прощал акул.
Бартли: Да, вот так тема для беседы.
Хелен: Мне всегда Понтий Пилат нравился больше Иисуса. Иисус вообще самодовольный тип.
Бартли: Иисус однажды послал тысячу свиней в море, слыхала о таком? Всех их, бедняг, утопил. А вот в школе всегда пытались это дело замять.
Кейт: Не знала, что Иисус кого-то посылал.
Хелен: Эй, вы там? Крыша поехала, да? Что, крыша поехала?
Кейт: Не поехала у меня крыша.
Хелен: Поехала. Мне недавно ваш знакомый камень сказал.
Кейт: Что мой камень сказал?
Хелен: Ты слышал, Бартли? «Что мой камень сказал»?
Джонни: Хелен, конечно, у бедной Кейт крыша поехала, какого дармоеда шестнадцать лет растила и любила, а он решил, чего с ней жить, уж лучше со своим туберкулезом в Голливуд уехать и там помереть.