Калерия (Не)реальная невеста
Шрифт:
Вижу свои туфли, одиноко валяющиеся рядом с дверями, и понимаю, что нашла выход. Вид у меня еще тот! Волосы стоят дыбом, словно меня за них возили по полу всю ночь, в огромных шортах, которые приходится придерживать рукой, чтобы не потерять, футболке с мужского плеча и на шпильках. Но это все ерунда. Надо бежать отсюда как можно быстрее, и черт с ним, с внешним видом. У выхода, на полке, стоит моя сумочка, заглядываю в нее и вижу свой телефон с кучей пропущенных звонков от Наты. Представляю, как она переживает.
Осторожно поворачиваю замок входной двери. Он с легким щелчком открывается, услужливо
На улице вовсю уже новый день. Народ озадаченно смотрит на меня, но сейчас не до скромности. Я падшая женщина, подарившая свой девственный цветочек какому-то незнакомцу. И самое отвратительное в этой ситуации, что я даже не помню, понравилось ли мне!
Ловлю такси и через двадцать минут подъезжаю к дому. Не успеваю достать ключи от квартиры, как дверь распахивается, и Ната хватает меня в свои объятия, крепко прижимая к груди. Всю дорогу до дома я была спокойна и невозмутима, но как только оказалась в родных руках, разрыдалась в голос. Ната ничего не спрашивала, лишь гладила меня по спине и шептала, что все наладится.
После недолгой истерики, я отправилась в ванную отскребать от себя запах чужого мужчины. Я так сильно терла себя мочалкой, что искренне начала переживать, что сотру весь эпидермис. После тридцатиминутной экзекуции, завернувшись в полотенце, встала перед зеркалом и начала себя рассматривать. Внешне вроде бы ничего не изменилось, но теперь я другая. Не то чтобы я сильно держалась за свою невинность, но мне хотелось это сделать по особенному, с особенным человеком. Вышло же все до безобразия наоборот. Калерия Калимерис отдалась первому попавшемуся мужику, которого подцепила в баре! Молодец, девочка!
Надеваю свою любимую пижаму с ежинорожками и выхожу на кухню. Ната суетится, готовит мой любимый завтрак, чтобы порадовать. Сажусь на стул и не моргая смотрю на подругу.
– Почему я уехала с ним?
– наконец задаю мучивший меня вопрос.
Ната озадаченно смотрит и, усаживаясь рядом, спрашивает в ответ:
– Ты совсем ничего не помнишь?
– Ничего. Последние мои воспоминания, как я пью вино сидя на табурете.
– Странно, — шепчет Ната.
– Я слышала, что в барах подсыпают что-то девушкам в напитки, чтобы снять, но когда мы пили, рядом никого не было.
– Господи, Ната, я проснулась в постели чужака абсолютно голой. У меня все болит. Каждый кусочек моего тела. Горло горит огнем, — чувствую как дрожит губа и с отчаянием смотрю на подругу.
– Что он сделал со мной?
– Лерочка, милая успокойся, — утешает меня Ната. — Может и хорошо, что ты ничего не помнишь?
– рассуждает она.
– Может, — отвечаю с тоской в голосе, совсем не уверенная, что это хорошо.
– У тебя засос на шее, — вдруг шепчет подруга.
Резко вскакиваю со стула и бегу к зеркалу.
– Он меня еще и пометил, — стону с горечью. — А у меня завтра собеседование в «ЭгидаАрт». Хорошо же я буду выглядеть.
Ната встает сзади и обнимает меня.
– Ничего, все замажем. Будешь в лучшем виде, —
– Все пройдет Лера, и ты забудешь, — шепчет она.
– Да, ты права. Я забуду, — шепчу в ответ, совсем не уверенная, что смогу забыть этот кошмар.
Весь оставшийся день мы провели, смотря любимые фильмы и обжираясь вкуснятиной. Ната ходила за мной по пятам, пытаясь приободрить и развеселить. Потом мы вместе выбрали мне костюм для завтрашнего собеседования и совместно накидали план линии поведения. Так было проще не думать, о том, что случилось. Сосредоточившись на работе, я всегда забывала обо всем, что происходило вокруг.
Только поздно ночью, оставшись один на один со своими мыслями, я разрешила себе приступ жалости к маленькой девочке, которая умерла этой ночью. Калерия Калимерис, ты бы очень расстроила свою маму.
Мама! Я позволяла себе вспоминать родителей в минуты огромной радости или сильного отчаяния. Они были моим ориентиром. Всегда! Во всем! Прежде, чем что-то сделать, я всегда спрашивала себя: «А что бы сказала мама?», «Как бы к этому отнесся отец?». Они погибли, когда мне было двенадцать. С тех пор остается только догадываться, как бы они отнеслись к моему поведению или о чем подумали.
Но уныние - это свойство, не присущее мне. Поэтому, когда в утро понедельника я открыла глаза, то приняла для себя единственно верное решение. Больше никогда не буду вспоминать ни этого мужчину, ни то, что со мной произошло. Только новая жизнь и новое начало!
Глава 6
Всё приходит в своё время для тех,
кто умеет ждать.
– Ден, неужели так сложно найти девушку в нашем городе, основываясь только на внешних данных?
– ору в трубку на своего друга.
– Я вообще не понимаю зачем она тебе сдалась?
– орет Давыдов в ответ.
– Если она тебя обокрала, давай напишем заявление в полицию. Пускай они ищут.
Делаю вдох и выдох. Ну как я могу объяснить другу, что эта пигалица не выходит из моей головы? Что я чуть с ума не сошел, когда утром проснулся и понял, что она ушла, а у меня не хватило мозгов, выяснить как ее найти.
– Послушай, охрана клуба второй день проверяет камеры. Эта девушка, похоже, впервые приходила в клуб. Ее подружки были замечены ранее, но она - никогда.
– Что насчет них?
– Ищем, Антон. Как только появиться информация, сразу сообщу, — примирительно произносит Денис.
– Ладно, держи меня в курсе, — и я завершаю вызов.
Эта малышка сбежала от меня в одной футболке и шортах. На каблуках! Да на улице полно озабоченных маньяков, мало ли что с ней могло случиться. Она же как тростинка, с ней справится и ребенок! Я уговаривал себя, что все мои тревоги связаны только с беспокойством о ее безопасности. И никак не связаны с тем, что она не выходила из моих мыслей. Ее призывно торчащие соски на высокой груди, узкая талия, которую я мог обхватить ладонями и фантастические бедра, созданные для любви. «Она мне, блин, должна!» - злился я и тут же впадал в панику, что так и не сумею ее найти.