Калгари 88. Том 5
Шрифт:
— Давайте ещё раз! — велела Ираида Семёновна. — Я слышу, что где-то звучит классическое женское сопрано, но никто из вас не хочет признаваться, кто так хорошо умеет петь. Значит, будем разучивать песню до тех пор, пока певица не сознается, кто она, пусть даже стоять тут будете до позднего вечера. Малькова, это ты хитришь?
— Нет, — изумлённо ответила Малькова и невольно покосилась на Арину. Классуха тут же поймала её взгляд.
— Хмельницкая, это ты так хорошо поёшь? — в голосе Ираиды Семёновны проскочило такое удивление, словно она привидение
— Но это совсем нехорошо! — возразила Арина. — Это так себе! Голос не прокачанный! То есть не распетый! Ниочём!
— Ничего не знаю! — безапелляционно заявила Ираида Семёновна. — Выходи к доске. Будешь запевалой.
Арина с недовольным видом вышла к доске и остановилась, повернувшись к присутствующим.
— Начинайте! — скомандовала Ираида Семёновна. — Хмельницкая! Пой громче, а остальные — повторяйте и старайтесь попасть в ноты.
В этот раз, конечно же, получилось намного лучше. Но для мучительницы-классухи этого было мало.
— Нам надо ещё маршировать под эту песню! — заявила она. — Выходите в коридор.
А в коридоре веселье шло по полной. У каждого класса маршировали школьники и одновременно пели. По всей школе! Из-за голосов, звучащих одновременно, все они сливались в какую-то жуткую какофонию.
— Тут же ничего не слышно! — заявил Максим.
— А нам и не надо слышать! — возразила классуха. — Становитесь в ряд! Сейчас Хмельницкая будет петь, вы подпевайте и одновременно маршируйте. Сначала на месте. Начали! На месте шагом марш! Раз-два-три! Левой! Левой! Раз-два-три! Раз-два-три! Пошли! Хмельницкая, ты не маршируй, будешь петь! Начинай!
В этот раз получилось довольно неплохо — Арина даже сама удивилась. Одноклассники привыкли к её голосу и стали петь более чётко, стараясь попадать в ноты. На втором куплете её звонкий голос сам собой прорвался через стук шагов по полу, голоса одноклассников и других школьников. Его стало слышно на весь этаж, и это можно было легко объяснить — при хорошо поставленном лирическом сопрано, которое не опускается ниже «до» третьей октавы, голос певицы звучит ярче и громче голоса неподготовленного человека, потому что его основной регистр смещается в сторону верхних средних частот, которые более всего привычны уху человека.
— Ни фига себе! Это кто поёт? — удивились школьники соседних классов, услышав голос Арины. — Пойдёмте посмотрим, кто там так умеет петь! Это, кажется, от 7 «А» звучит.
Через достаточно короткое время уже весь этаж сбежался толпой посмотреть на Арину, голос которой сейчас, с каждой попыткой, звучал всё более уверенно — обучение в музыкальной школе не прошло даром.
— Это же Люська Хмельницкая! — крикнул кто-то из собравшихся. — Фигуристка! Она ещё и петь умеет. На все руик мастер!
Да… Поспорить тут было трудно. Петь Арина действительно умела, и иногда это могло пригодиться…
… — Все свободны, кроме
Одноклассники, радостные, что отмучились, почти одномоментно встали и с радостными возгласами стали покидать класс. Репетиция песни заняла примерно два часа.
— Подождите меня, я скоро выйду! — попросила Арина Малькову. — Надо обсудить кое-что насчёт праздника.
Ираида Семёновна подождала, пока все покинут класс, потом обратилась к Арине:
— Люда, почему ты мне никогда не говорила, что так замечательно поёшь?
Голос классухи стал чуть более уважительным. Вот что делает с интеллигенцией высокое искусство!
— Меня никто и не спрашивал, — пожала плечами Арина. — Пение — это лишь одно из моих увлечений. Основное — фигурное катание, в котором я добилась определённых успехов и в котором я вижу своё будущее.
— Но… Почему не пение? — недоумённо спросила Ираида Семёновна. — Это более интеллигентное и изысканное занятие.
— Потому что в моем городе при занятиях вокалом мне некуда идти дальше, — решительно заявила Арина. — У нас нет консерватории, нет филармонии, нет оперного театра. И это вам кажется, что мой голос идеальный. Для профессионала он звучит плохо. С ним нужно работать и работать индивидуально, а время уже упущено. И работать мне не с кем. Зато в спорте я могу достичь больших высот. Потому что фигурное катание — это сплав спорта и высокого искусства: оперы, балета, хореографии. Это понимание классической музыки и умение её отображать в движении.
— Хм… — недоверчиво хмыкнула Ираида Семёновна. — Я думала, фигурное катание — это про то, кто перепрыгает друг друга, а потом будет махать руками на телекамеру.
— Нет, — покачала головой Арина. — Фигурное катание — это наполовину искусство. Иногда в хореографическом зале мы проводим больше времени, чем на льду. За артистизм ставится вполне реальная оценка. И это… Дело всей моей жизни.
— Спорить с тобой не буду, можешь идти, — показала на дверь Ираида Семёновна. — Если для тебя твоё занятие так важно, можешь на внеурочные занятия не ходить. Но с конкурсом песни ты нас выручишь. Будешь запевалой. И мне некого поставить впереди всех, с Мальковой. В понедельник из-за конкурса всего два урока, так что ты прекрасно успеешь и на конкурс, и на тренировку.
— Хорошо. Удачного дня, — кивнула головой Арина и вышла в коридор, где её ждали девчонки из класса. Надо было обсудить вопрос о подарках на 23 февраля для мальчишек…
— Чё она там тебя держала? — спросила Саша, с опаской покосившись на дверь. — Злая как мымра!
— Да… — неопределённо махнула рукой Арина и оглянулась на дверь кабинета литературы. — Пошлите отсюда, а то ещё будет подслушивать.
Когда девчонки вышли из коридора на лестницу, Арина остановилась на площадке и продолжила: