Калинка-малинка для Кощея
Шрифт:
Дверь в таверну «Умряг» закрывалась с трудом, а открывалась и того хуже. Но мне поддалась. По глазам сразу ударила непроглядная тьма, но, ощутив, кто пожаловал, тут же хлопнула крыльями и смоталась в дальний угол.
— Эге-ге-ге! — крикнул из-за стойки Кривсун. — Какая нечисть в наших краях!
Я довольно оскалился в приветственной улыбке и прошёл по залитому красноватым светом помещению. Деревянные прямоугольные столы, грубо сделанные лавки, такая же стойка. На каждом столе — куриный череп, чтобы, прикоснувшись, можно было увидеть оранжевый огонёк и вызвать шустрого подавальщика к себе.
Кривсун вышел из-за стойки, поправил внушительный живот, кое-как
— Забыл ты что-то нас совсем.
Ручища у него тяжёлая, от дружеского похлопывания и в коленках согнуться недолго. Но был готов, поэтому даже не шевельнулся.
— Не ври, на прошлой неделе заглядывал.
Кривсун усмехнулся. Зубы-то у него жёлто-серые, но всё же остались. Улыбочка еще та. Глаз один сильно щурит, почти не раскрывает нормально. Второй вот ничего. Нос сломан неоднократно, челюсть кривовата. Лысина так и блестит на свету. Правда, около затылка есть небольшая дыра, но она ему уже не мешает. В жизни Кривсун был разбойником, потому жизнь вёл крайне неправедную и сгинул где-то в канаве от рук своих же подельников. После смерти побыл под землей, на исправительных работах по добыче золота и драгоценных камней подземельного народа, заодно кое-что заработал и переселился в умрунскую деревню. Больно уж хорошо слышал шепотки. Но не человеческие, а всяких нелюдей да существ, живущих подальше от городов.
Потому и сумел Кривсун и «Умряг» отстроить, и сделать его чуть ли не одной из важнейших точек, куда направлялись, чтобы получить свежие новости.
— Так что привело-то? — поинтересовался он.
Я оглядел помещение и кивнул на пустой стол у окна да в углу.
— Вели Маржичке принести хвельцы покрепче. Есть разговор.
Кривсун кивнул и направился на кухню, переваливаясь с ноги на ногу.
Я занял выбранное место. Хорошо, почти одни. Двое худющих упырей и задумчивый волколак не в счет. Да и болтают без умолку, на нас даже не смотрят.
Скрипнула дверь, и в зал вплыла Маржичка. Пышная, ладная, с рыже-красной косой, бюстом на зависть всем худосочным умрункам вокруг.
— Ох, Темнозарушка, здравствуй-здравствуй, — поприветствовала она грудным низким голосом, от которого всё внутри завибрировало. — Как я соскучилась по тебе, славный мой.
— Я тоже, Маржичка, — улыбнулся я, с удовольствием наблюдая за пышной красоткой и стараясь по максимуму деликатно смотреть в декольте. Ладно, не очень деликатно.
Она хмыкнула, отбросила косу за спину и поставила на стол высокую деревянную кружку, из которой валил кораллово-красный дымок и пахло сладко и запретно. Хвельца — напиток умрунов. Варят его из подземных ягод, настаивают у пурпурных озёр, что бы получше пропиталась дурманом, и только потом пьют. Говорят, если живой выпьет, то получит какие-то способности по части общения с умершими. А такие, как я… Ничего не получат. Но больно нравится мне на вкус, что поделать. Да и бодрит отменно.
— Расскажи, где пропадал, — проворковала она и уселась рядом. Правда, не настолько близко, чтобы можно было дотронуться.
Маржичка сама из народа подземелий. Дочка зажиточного торговца кровавиками, закатниками и прочими каменьями, которые тут добывают. Потому, если присмотреться, то можно разглядеть: глаза у неё красновато-карие, уши меньше и круглее человеческих, а на коже едва заметно сияет рубиновой вязью родовой узор.
Будучи на исправительных работах, Кривсун с ней и познакомился. Что там между ними случилось и случилось ли вообще — понятия не имею. Да только поехала Маржичка вместе с ним в умрунскую деревню. И харчевню содержат
— Всё по делам, — туман ответил я. — Вот ледник себе славный сотворил. Там знаешь, сколько новых умрунов можно сохранить!
— Да ты словоблуд, — рассмеялась Маржичка. — А еще ведаешь, о чем поговорить с женщиной.
— Я долго учился, — проникновенно произнёс я, не отрывая от неё взгляда.
Впрочем, дочь подземелья ни капли не смутилась. Да уж, поле рожи Кривсуна я, поди, как-то больно смазлив. Поэтому только ухмыльнулся и взялся за изогнутую ручку кружки.
Кривсун подошёл к нам, вытирая мозолистые ладони, полотенцем. Сел напротив, внимательно посмотрел на меня. Оценил, что чары Маржички на меня действуют исключительно на предмет посмотреть, но не чего-то большего.
Поставил локоть на стол, подпер щеку кулаком и спросил:
— Чего знать желаешь, Темнозарушка? Уж не про невесту своего младшенького братца?
Лишка, пень ей в ухо, уже понесла по всем окраинам. Как только мне навстречу еще не выпрыгивают мелкие злыдники и не крича: «Дивислав женится. Дивислав женится!». Нет, проучу одноглазую заразу, будет знать, как себя вести. Пусть пострадает моя выдержка и репутацию, но проучу.
— И это тоже, хотя… Известно что-то интересное?
Не стоит отказываться от информации, которая может пригодиться в будущем. Я отхлебнул хвельцы, рот обожгло, по телу словно пронеслась молния. И вмиг соображать стал лучше и четче, будто убрали с глаз пелену.
— Сколько заплатишь, Темнозар? — промурлыкала Маржичка и коснулась моей руки, поглаживая ладонь кончиками пальцев.
— А что запросите? — невинно поинтересовался я.
Маржичка — та еще сорока подземная. Своих каменьев мало, страшно любит украшения. Что работы наших мастеров, что заморских. Так что с ней сложно не будет. А вот судя по тому, как вдохновенно задумался Кривсун, мне придётся попотеть. Однако, заметив мой взгляд, он махнул рукой:
— Потом скажу. Слушай тогда… о Калине-чудеснице, дочери богатыря и чудесницы, ходит по земле слава всякая. Добрая и ладная, воспитанная, старших почитает. Худа никому не делает, деревню от зла бережёт.
Я приподнял бровь и снова хлебнул хвельцы. Ах, хороша.
— Вроде пока ничего плохого.
Маржичка и Кривсун переглянулись. Последний смахнул со стола невидимые пылинки и сказал:
— Это ты верно подметил. Только вот деревенька её — Полозовичи. И откуда-то краса-девица Калина носит живую и мертвую воду.
Я поперхнулся и закашлялся. Маржичка ласково постучала меня по спине. Правда, сделала это от души — я чуть не задохнулся от боли из-за «нечаянно» впившихся острых ногтей. Зато вмиг всё вернулось на свои места.
— Это что еще такое? — хрипло уточнил. — Источники воды остались только во владениях отца. Ранее еще у Змеиного царя были, но они ведь…
Я резко замолчал. Ну да, все мы прекрасно знаем, что Змеиный царь покинул эти места и ушёл под землю. Не здесь, а где-то под Удавгородом. И поклялся больше никогда не возвращаться. Но… Полозовичи. Название как бы намекает, что змеи там или были, или есть.
Надо разобраться. Если эта Калина и впрямь имеет какую-то связь со Змеиным царем, то такую девицу упускать нельзя. Не женой станет, так хорошим соратником. Пусть у нашего рода и были порой, кхм, несогласия с ним, но это периодически. Потом всё становилось на свои места, и ни одна зараза не смела оспаривать нашу власть.