Калинка-малинка для Кощея
Шрифт:
— А что, в Удавгороде все такие? — невинно уточнил я, прислушиваясь к разговору за кустом.
— Значит, жених? — вкрадчиво спросила Калина.
— «Будущий муж» можно, — ни капли не смутился Дивислав. — Не в словах дело.
— Что-то не помню предложения.
— Это не беда, всегда можно повторить. Повторение вообще мать учения, как говорил один прекрасный человек, мой наставник по мертвоведению.
Я прикусил нижнюю губу, чтобы бессовестно не заулыбаться. Как же, помню-помню, распрекрасный Мирослав Восстанкович. По крови умрун, упырь и учитель. Всё сразу. И не надо рассказывать, что последнее никак
— Ты меня язык не заговаривай, — прошипела Калина. — Что будем делать?
А сообразительная. Мне она что-то нравится всё больше и больше. Если братец закуртычится — сам женюсь. Такую деву упускать нельзя.
И тут же сам оторопел от собственных мыслей. Да уж, нехорошо. Не надо об этом думать.
— Вечера, как и ночи, тут прекрасны, — мягко сказал Эсай и пристально посмотрел на Забаву.
Любая другая бы на её месте смутилась, кончик косы затеребила бы в длинных изящных пальчиках. И Забава… косу, конечно, за спину отбросила. Но вот пальцы почему-то начала разминать как-то вовсе не по-девичьи, с хрустом. Да и одарила Эсая таким взглядом, что впору бы задуматься о своих дальнейших словах.
— Змеиный царь так просто ничего не делает. И вряд ли зовет тебя поболтать за чашечкой чая, — донесся голос Дивислава.
— Знаешь, я как-то догадалась, — язвительно отозвалась Калина. — Спасибо, что тоже заметил. Но я спрашиваю не об этом.
— А я и пытаюсь донести, — немного раздражённо бросил Дивислав. — Предлагаю сделку: ты становишься моей женой и сразу же таким образом переходишь под кощеево покровительство. Тогда у царя куда меньше способов тебе навредить. Ну, и всё такое.
— А от меня что тогда требуется?
— Ну… выполнять супружеские обязанности.
— Это ты меня так замуж, что ли, зовешь?
— А тебе разве не нравится?
Послушался странный глухой звук, возмущённое шипение и подозрительная возня.
— Негоже заставлять ждать посланца царя, — ласково сказал я, чуть повернув голову к смородине. — Потом миловаться будете, никуда уж от друг дружки не денетесь.
— Да что-то заболтались, — проворчала Забава, не спуская взгляда с Эсая. — Всю дорогу уж отношения выясняют-выясняют, да никак не выяснят!
— Влюблённые, — пожал я плечами.
Калина и Дивислав вышли молча. Можно сказать, угрюмо. И всё бы ничего, но при этом держались за ручки. Выглядело так, словно на самом деле это всего лишь отвлекающий маневр, и стоит только змеелюду отвернуться, как его одновременно треснут по затылку чем-то очень тяжёлым.
— Вопросов больше нет, — лучезарно улыбнулся Дивислав. — Мы готовы следовать за тобой, Второй голос Змеиного гнезда.
Эсай понял, что его больше не спрашивают. На мгновение в тёмно-зелёных глазах вспыхнул гнев.
Но потом вспыхнуло нечто большее, больно ударив нас по глазам. Я зажмурился и отвернулся. Забава тихонько охнула, Калина выдохнула. Поднялся невероятно горячий ветер — не продохнёшь.
А потом разнесся над берегом и рекой голос:
— Ну, сколько можно ждать?
Вокруг дико заревел вихрь, земля исчезла из-под ног. Забава взвизгнула. Я успел ухватить её за руку. Вот же ж… впечатлительная особа. И не надо
Твёрдая почва вновь оказалась под ступнями. Вихрь исчез. Открыв глаза, я огляделся. Щека горела, потёр её и укоризненно посмотрел на взлохмаченную Забаву. Она гордо сдула с лица светлую прядь и даже не подумала раскаяться.
Хм, зачем так злиться-то? Или я ненароком схватил не за руку, а за что-то другое? (Хотя я был уверен, что за руку.)
— Добро пожаловать, — раздался низкий шипящий голос, от которого даже мне стало не по себе.
Повернув голову, встретился со взглядом черных глаз Змеиного царя.
Он сидел за столом, уставленным множеством диковинных блюд и яств. Лицо вроде и человеческое, только чувствуется, что гладкость белой кожи — обман, морок. За ней спрятана змеиная чешуя. И глаза — провалы в бездну, даже наши, кощеевские, могут уступить. Корона узкая, золотая, с зеленым овальным камнем. Одеяние закрывает всё тело, ворот под горло. Кисти рук словно вытянутые, пальцы длинные, ногти загнутые. Темно-зелёная, с изумрудным отливом ткань затягивала руку, ныряя под золотую накидку. На груди царя висел огромный медальон из змеиного глаза в обрамлении оправы из черного металла. Слышал я предание, что это своеобразный оберег и могущественный артефакт всего змеиного народа. Мощь всех змеелюдов в одном-единственном предмете. Не раз покушались и на царей, и на силу медальона, только толку с этого не было никакого. Потому что работал он исключительно при соприкосновении с наследником царской крови. И да, тот обязательно должен быть живым. Иначе колдовство попросту не сработает.
— Рад видеть, гости дорогие, — улыбнулся он. — Присаживайтесь, будьте любезны. Да не смущайтесь. Цари тоже… змеи.
Девочкам явно было неуютно. Но мы с Дивиславом не растерялись, помогли им сесть за стол, галантно отодвинув стулья и всё такое. Заодно при этом проверили, нет ли каких чар. Увы, ничего такого. Разве что можно почувствовать душу деревьев, явно они тут непростые. Как и речка. Интересно, кстати, чего это он решил поговорить с Калиной тут? Ни тебе дворца, ни зачарованного места, ни, понимаешь, хоть какой-либо убедительности.
Всего лишь зелёный берег. Сад. Шелест листвы. Речная свежесть. Хотя, так постоишь немного — и кажется, что голова идёт кругом, а воздух вдруг становится сладким-сладким.
Я сел возле Забавы, напротив Калинки. Покосился на Змеиного царя. В чёрных глазах ничего не прочесть. Владеет собой не хуже нашего отца. Я невольно восхитился. Интересно, куда девался Второй голос? Или царь посадил его в засаду?
Прислушался к собственным ощущениям. Понял, что никого рядом нет. Чудесно, просто чудесно.
Змеиный царь еще посмотрел на всех. Внимательно, пристально, немного отстранённо. Словно и не находился тут вовсе.
— Ещё раз добрый вечер, — произнёс он почти ласково. — Прошу простить за такую стремительность. Только вот дело не терпит отлагательств. Да и… — Он перевел взгляд на Дивислава. — Не ждал я немного, что будет вас… столько.
— Что вы, — ослепительно улыбнулся брат, — мы никоим образом не принесём вам беспокойства.
Врет и не краснеет.
— …и побывать у вас на… приеме для нас — огромная честь, — продолжал Дивислав. — К тому же, понимаете, мы с моей дорогой невестой всегда вместе.