Калки. История одного воплощения. Часть третья
Шрифт:
– Показать? – весь спросил он.
– Да… а что?
Ни слова больше не говоря, он расстегнул полушубок и быстро спустил брюки с трусами до колен. Больше он ничего не делал, просто выпрямился и пожирал глазами лицо девушки. Вика быстро догадалась, что он эксгибиционист. Она не встречала раньше таких людей, но не испугалась. Она смотрела на довольна крупный член, который покачивался и понемногу увеличивался… Виктория смотрела с завистью, именно о таком она и мечтала… но, чтобы у нее между ног он покачивался, и рос из её тела… Мужчина же был поражен, до сих пор реакции девушек были предсказуемы: кто-то убегал, кто-то кричал на него, матерился, кто-то и бил… Эта же просто смотрит.
– Вы
– Красиво, – равнодушно ответила она.
– Я… я могу еще его потрогать… хотите?
– А вы сами хотите?…
…вместо ответа он стал онанировать… и почему-то Виктории почудилось, что сейчас за супермаркетом она стоит напротив Михаила Николаевича, который дрочит на свою студентку… И это наваждение прошло, когда мужчина стал кончать. Нити спермы набросали узор свой на рукав пальто Виктории. Потом…
… для Вики это было удивительным. Мужчина вдруг расплакался, натягивая штаны и запахивая шубейку.
– Вы… вы прекрасная… спасибо вам, – бормотал сквозь плач он. – Вы единственная такая… спасибо вам… вы меня не прогнали…
…и он быстрым шагом стал уходить. Когда он скрылся за кустами, Виктория поглядела на рукав. Сперма сверкала в лучах фонаря. Она понюхала… увы, эта жидкость ничем не пахла. Оглянулась, не видит ли кто, и… прикоснулась кончиком языка…
4.
Виктория не ожидала… и даже удивилась такому быстрому положительному результату, когда набрав номер Веры Грибниковой и разговаривая чуть больше трех минут, вдруг услышала «вы можете приехать». Вернее, Вера Павловна сформулировала иначе, она сказала «если вы девушка, мы можем с вами встретится»… Очень странное условие! Почему именно девушка? Да, поэтесса эта загадочна. Вику удивил еще… весьма незначительный момент… который другой бы человек, быть может, и не заметил… Но Вика часто подмечала «случайные оговорки», считая, правда свою способность негативным результатом одиночества. У Веры Павловны в нескольких предложениях проскользнуло вместо женского рода мужской, как это обычно делают азиаты не хорошо владеющие русским языком. Вера Павловна сказала вместо «я и сама хотела бы поговорить» «я и сам хотел бы поговорить…». Конечно, это мелочь, человек пять лет не с кем не общался, но… но она же ходила на работу, слышала родную речь…
Еще насторожила просьба одеться поскромнее, длинную юбку или лучше брюки и закрытую блузу… Конечно же, у Виктории больное воображение, а логика вообще больная (как она любила говорить о себе), однако очень уж напрашивался один вывод. Первое: в Вере Павловне много слало мужского, она стала одеваться, выражаться как мужик, по словам Михаила Николаевича. Второе: узнав, что корреспондент девушка, просит одеться не броско – явно не желает соблазнения. Третье: Виктория сама мечтает быть мужчиной, и в будущем планирует сменить пол… Вывод: пять лет назад Грибникова стала мужчиной.
Логично? Не совсем… Для чего? По глубокому убеждению Виктории, если человек что-то делает со своей внешностью, тем более так кардинально, то делает это для другого. Ну, смысл, к примеру, набивать тату, если её не будешь демонстрировать? И пол меняют люди, чтобы понравится определенным людям, найти любовные отношения… А здесь – сменить пол и оставаться в своем городе, не искать романтического партнера, и вообще уйти в затворники… Нет, не логично!
– Да, не логично, – согласился Михаил Николаевич, когда Виктория рассказала свои фантазии.
Она была в гостях своего преподавателя. Сейчас он задумчивый стоял к студентки спиной у окна. Он очень обрадовался новости и не меньше самой Вики удивился такому скорому приглашению.
– Да,
– Виктория, вы не обидитесь, если я спрошу зачем? – преподаватель обернулся. Он был в халате поверх спортивных брюк, и очень напоминал позавчерашнего встречного эксгибициониста. Вика гнала от себя ожидания, что и он вот-вот распахнет халат…
– Я… я хочу чтобы меня полюбила девушка…
– Какая?
– Любая… я еще не встретила такую девушку…
– Вас не привлекают мужчины? – Михаил Николаевич подошел и сел рядом с Викой на диване.
– Я их не привлекаю, – ответила Вика, не возражая ничуть тому, что преподаватель сейчас положил ладонь ей на коленки.
– Вы думаете, вы некрасивая?
– Может быть, и красивая, – пожала плечами она. – Дело не в этом… Я не знаю, как объяснить только… Во мне нет чего-то, что есть в других женщинах. Чего-то такого, что бы манило мужчин…
– Простите, скажу, наверное, грубо… Но мне кажется, у вас просто комплекс неполноценности, – сказал он, поглаживая коленки. – Вы красивая, юная девушка, и маните так же как и все…
– Вы меня утешаете, вы такой добрый…
– Нет, я не вру. Я же сам мужчина. И скажу честно, вы меня маните и… и возбуждаете. И… и будь я моложе лет эдак на двадцать, то…
– Я вас возбуждаю? – захихикала Виктория.
– Да… даже очень… – мужчина скользнул ладонью выше колен…
– Спасибо вам, – поднялась вдруг Вика, – Вы очень добрый человек и очень хороший психолог. Я поняла, что сейчас вы хотели использовать какую-то технику из психотерапии… (девушка расхаживала, а мужчина недоуменно глядел, думая, какая же мощная сейчас эрекция). Я вам благодарна за попытку проработать сейчас мой комплекс, но… Но я не думаю, что так всё просто…
– Не так всё просто, – невпопад повторил мужчина, которому уже было стыдно, что пытался только что соблазнить… друга.
– Я пойду, Михаил Николаевич. Завтра трудный день, и признаться мне тревожно… Хочу подготовиться…
Виктория и не заметила, что преподаватель ничего не сказал, заторопилась и вышла из квартиры, оставил его сидеть на диване. На лестничной клетки, она вспомнила, что с ней была сумочка. Вернулась…
…Михаил Николаевич стоял вполоборота к окну. Халат был скинут, брюки спущены… Он вытягивал шею, что-то высматривая за окном, быть может, не вышла ли она из подъезда… Рука поступательно массировала набрякший член… Он очень красиво онанировал… Как можно охарактеризовать это – «красиво онанировал» – Виктория не знала, но она затаив дыхание, зачаровалась… Потом опомнилась, на цыпочках прошла, взяла сумочку, и как мышка вышла. Спускаясь по лестнице, Виктория думала, какой же хороший человек Михаил Николаевич, добрый, красивый и… чистый сердцем.
5.
…я верю в веру. Я верю только в существование веры. Существование всего можно опровергнуть, но нельзя опровергнуть существование веры. Можно отрицать существование Бога, но нельзя отрицать веру в существование. У людей нет знаний, кроме веры. Однажды я прозрел, я вдруг понял, что всё что знаю о Боге, о мире, о вселенной, я узнал от человеческих существ. Ни одно иное существо мне об этом никогда не говорило. Ни кошки, ни собаки, ни облака… И каждое человеческое существо узнавало от таких же человеческих существ. И понял я, все они делятся друг с другом только верой, что они что-то знают. И открыл я для себя тогда, что единственное, что есть у человека, его вера. Он может только верить во что-то. И не так значимо во что, как невероятно значима сама вера. Не имеет значения есть ли Бог, как невероятна значима вера в Него…