Камаэль
Шрифт:
Не меньше недели ушло на то, чтобы пересечь Хэрэргат, сейчас полную мертвечины и призраков как никогда прежде, и ещё несколько дней мы добирались до Джосмаэла, прекрасного пограничного города, некогда освобождённого нами в бесчестной битве. После нескольких вылазок мы заняли один из небольших пустующих особняков на окраине, назначив это место нашей скромной ставкой командования. Ярость Павшего ушла во мглу, дожидаясь удобного момента, но я не терял бдительность и сохранял хладнокровие. Я собирался закончить эту партию за два месяца, я дожидался эндшпиля с ледяным восторгом и лёгким возбуждением. Я собирался перерезать глотку зверю.
Покуда мы плывем по воле рока,
Покуда главный не повержен враг,
Косые молнии грозы далёкой
Мерцаньем бритвы разрезают мрак.
Когда объято всё вокруг бедою,
И промедлению растёт цена,
То нам с тобою не найти покоя,
Покуда месть не свершена!
==========
Ещё не поздно настроить скрипку,
Взять верную ноту, исправить ошибку!
Не поздно зажечь солнце, новое небо и новые звёзды
Не поздно! Послушай! Я так не хочу быть один… в пустоте
Ещё не поздно решить проблему, взять мажорный аккорд, красивую тему
Не поздно жить без фальши, создать новый мир, лучше, чем раньше
Не поздно! Послушай! Я так не хочу быть один… властелин ничего.
– Мы просто обязаны начать с освобождения наших городов. Немедленно, без всех этих бессмысленных разговоров!
– А я говорю, нужно провести наступление на форпосты Тёмных. Повстанцы быстро поймут, что к чему. Они не маленькие дети и могут о себе позаботиться. Не учить же нам всех держать в руках ложку или собственные портки?!
– Среди них есть и дети! О чём вы вообще думаете? Мы не имеем права начинать открытую войну, пока они не окажутся в безопасности! Если мы выиграем ещё немного времени, можно настроить ещё один-два портала.
– Я возражаю против этой сумасбродной идеи. Прошлый портал до сих пор аукается всему братству кровавой, прошу прощения, блевотиной. Мы и так потеряли нескольких достойнейших магов.
– Соглашаюсь с Сайрусом. Мы не можем позволить себе поставить под угрозу наши лучшие боевые силы. Портал – слишком рискованная затея. Уже один сильно сотрясает пространство и ткань мира. Чересчур большое их количество может привести к ужасающим последствиям.
– Мы никогда не придём к соглашению таким образом. Требую перерыва. Все свободны. Я вас ещё созову. – Я провёл по лицу ладонями и со стоном поднялся из кресла, удаляясь от стола Совета.
За последнюю неделю мы переправили большую часть Советников в Джосмаэл. Сначала это казалось мне гениальной идеей, теперь же от их трескотни совершенно не было спасения, и голова моя начинала паршивенько раскалываться и гудеть, как паровоз. И всё это время мы пихались лбами, как стадо баранов в брачный период, пытаясь переорать друг друга и подобрать подходящую стратегию. Валенсио требовал освобождения мирных городов и жителей, не желая слушать о том, что подобное будет считаться актом агрессии и привлечёт внимание тех подслеповатых Тёмных, что ещё не заметили нашу подозрительную активность. А это в свою очередь означало, что мы бы оказались в оборонительной позиции, а, значит, проиграли войну. Наши силы были ограничены, ресурсы – подавно, и мне не хотелось думать о том, во сколько раз численность армии Тёмных превышает нашу. И никакие разглагольствования о том, что мы преследуем благую цель, не спасали здесь. Чёрт побери, не зря же благая цель так стремительно сматывается от нас? Разведчики сообщали, что вокруг Лар-Карвен роют оборонительные рвы, а Тёмные стекаются туда, как муравьи, облепляя собой стены и прилегающие территории. Майлур с пеной у рта требовал наступать на Тёмных и выбивать их из цитаделей, замков и крепостей, как-то не понимая, что у нас недостаточно сил, чтобы ими так разбрасываться. Мы отобьём несколько форпостов на берегу реки, да, возможно, мы получим стратегическое превосходство, но на этом всё и кончится. Нас зажмут с четырёх сторон и будут брать измором, и уже никакие чудеса нам не помогут. Слушать меня никто не хотел, а я в свою очередь предлагал снарядить отряд лазутчиков и отправиться в Лар-Карвен тихо пробивать дорогу к трусливому Императору. Дайте мне, наконец, Аэлирна, Лаирендила и шесть-семь ловких ребят, и мы собственноручно вырежем всех Тёмных по ту сторону реки!
Разминая шею и недовольно морщась, я спустился из библиотеки, оборудованной нами под зал для совета, на этаж ниже. Аэлирн быстро догнал меня и приобнял за талию, незамедлительно поцеловав над ухом в висок.
– Грёбанные дипломаты-миротворцы, – проворчал я негромко, заходя с ним в комнату и опускаясь в кресло, вновь потирая лицо ладонями. – Почему нельзя просто взять, добраться до Лар-Карвен и оттяпать Джинджеру голову?
– Ты помнишь, чем это закончилось в прошлый раз, – добродушно улыбнулся Павший, присаживаясь на подлокотник кресла и принимаясь поглаживать меня по волосам. – Дай им помечтать, дорогой. Пусть себе спорят до хрипоты, в конце концов, мы придём к общему соглашению.
– Ох, что-то я сильно в этом сомневаюсь. Иди ко мне. – Буркнул я, обнимая его за талию и пересаживая к себе на колени.
Павший лукаво и игриво улыбнулся, упираясь коленями по бокам от моих бёдер и принимаясь скользить руками по моему торсу:
– У Короля игривое настроение?
– У Короля отвратительное настроение, – передразнил его я, запуская ладонь ему в брюки и принимаясь поглаживать плоть. – И что-то мне подсказывает,
Аэлирн негромко рассмеялся, прикрыв глаза и покачав головой из стороны в сторону. Светлые волосы его плавно и пленительно колыхнулись тяжёлой, гладкой волной, и я незамедлительно принялся перебирать их, пропуская жидкий атлас сквозь пальцы и то и дело прижимая к губам. Член его под моей рукой постепенно твердел, и я остался доволен. Значит, не останусь без заслуженной порции хорошего, качественного удовольствия. Мужчина благородно избавился от туники, открывая моему алчному взгляду собственное тело, и мне невольно стало совестно, что я столь долго не одаривал его собственной лаской, поглощённый мыслями о мести и войне. До чего я докатился – на собственного мужа почти не обращаю внимания! Скривившись от этой мысли, я припал губами к ярёмной впадинке, сминая губами тугую прохладную кожу, проходясь по ней языком, собирая вкус моего мужчины, не переставая ласкать его плоть. Павший довольно, негромко постанывал, выгибаясь мне навстречу и подставляясь под поцелуи, он явно соскучился по ласке и не скрывал того, хоть и не пытался намекнуть о том ни сном, ни духом, когда я был поглощён построением стратегии. Пальцы его неторопливо избавили меня от рубашки, огладили плечи, принимаясь их мять, разгоняя по телу болезненные иголочки удовольствия. Он склонился, зарываясь носом в мои волосы, обжигая макушку дыханием.
– Так много седины. – Почти с болью произносит он, отклоняясь назад и заглядывая в мои глаза. – Тебе следует быть осторожней с магией, иначе станешь совсем белым.
– Ты так хочешь поговорить об этом сейчас? – иронично улыбнулся я, глядя на едва заметные пятна румянца, проступившие на его высоких скулах. Я вынул руку из его белья, и он возмущённо поджал губы. – Не думаю. Марш на кровать.
Аэлирн неохотно, медленно и с явной издёвкой поднялся с моих колен, качнув бёдрами, за что незамедлительно получил шлепок по ягодицам. Тихо рассмеявшись, Павший принялся неторопливо стягивать с себя брюки, и из этого бы получилось великолепное шоу, если бы на нём только не остался минимум одежды в эти мгновения. Покачав головой на это ребячество, я спинал с себя сапоги и, в отличие от него, разделся весьма быстро. Поняв, что не произвёл должного впечатления, Аэлирн и сам рассмеялся, а после, избавившись от белья, фактически накинулся на меня, запрыгивая и обхватывая ногами талию, опрокидывая на постель и жадно целуя мои губы, истязая их и сминая столь ненасытно, что я невольно удивился его выдержке. На пару мгновений разорвав поцелуй, он облизнул собственные пальцы, а затем принялся подготавливать себя, негромко постанывая в мои губы, подливая масла в огонь и подталкивая на совершенно дикие поступки. Стиснув ладонями его ягодицы, я принялся чуть поигрывать ими, то и дело сильно разводя их в стороны, отчего он лишь теснее и охотнее льнул ко мне, жмурясь и, кажется, блаженно улыбаясь. Когда же терпение его кончилось, он выпрямился, оседлав мои бёдра, откинув волосы на спину, а затем принялся опускаться на мою плоть. И если бы не раздавшийся почти яростный стук в двери, мгновения были бы совершенно идеальны и великолепны.
– Кого там, бл… чёрт принёс?! – рявкнул я. – Я занят.
– Ваше величество, прибыл гонец из Беатора!
– Пусть ждёт.
– Это совершенно срочное и секретное сообщение, ваше величество! – в абсолютной панике пискнул слуга, слегка приоткрывая двери, но не заглядывая внутрь, за что ему большое спасибо.
– Король исполняет супружеский долг, сгинь во тьму! – рыкнул я, и мальчишка с писком захлопнул дверь, послышался удаляющийся топот ног.
Аэлирн тихо рассмеялся, а я с недовольным ворчанием обнял его за талию, прижимая к себе и опрокидывая на спину, закидывая его ноги себе на плечи и принимаясь почти что яростно целовать его щиколотки, оставляя на них пятна засосов. Павший довольно застонал, запрокинув назад голову, прикрывая глаза, а затем слегка двинул бёдрами вперёд, предлагая мне не тянуть более. Учитывая, что сейчас была велика вероятность услышать под дверью полное собрание Совета без исключения, я не стал противиться – начал двигаться, наслаждаясь тёплой теснотой, стискивающей мою плоть. Мне было приятно смотреть, как он прогибается навстречу, как трепещут его ресницы, как мелко подрагивает от удовольствия его живот. Склонившись, складывая его почти пополам, я вторил его вздохам наслаждения, упиваясь приятной истомой, раскатывающейся по телу вместе с напряжением в пояснице и руках. Придерживая его ноги у себя на плечах, то и дело награждая их поцелуями и болезненными укусами, я обхватил его плоть ладонью, неторопливо и расслабленно лаская, скорее подливая масла в огонь, чем помогая кончить. Мужчина блаженно улыбнулся, к моей радости начиная мять собственные соски, слегка оттягивая их и покручивая. Я скалился, как безумец, вбиваясь в его тело, стискивая до боли его плоть и слегка царапая раскрывшуюся головку, отчего Аэлирн слегка хмурился и кусал губы, время от времени бросая на меня недовольные взгляды. И мордашка его в эти мгновения была столь умилительна, что у меня и в мыслях не было прекратить эту пытку.