Камень 1993. Книга 1
Шрифт:
Не теряя времени зря, я снова пошел в атаку, проведя свою любимую комбинацию. Джеб, апперкот, хук — я далеко не профи, но против гопника, который дерется без системы, это эффективно. Ромаха растерялся, пропустил один удар из трех, потом опомнился и сам ломанулся мне в лоб. Я ударил кроссом, добавил хук, еще кросс. Есть!
Ромаха нелепо взмахнул руками и отшагнул назад. Из носа брызнула кровь, так что условие нашей драки выполнено. Вот только я не учел, что Ромаха тяжело переживает поражения. Он слишком картинно зашатался, упал и, загребая остановочную пыль,
— Шухер, пацаны! — картаво заорал кто-то, и в ту же секунду раздался вой милицейской сирены.
— А ну, стой! — заорал Валерка, мужественно терпевший мой поединок с Ромахой, но не выдержавший подлость Ромахи.
— Братан, погоди! — крикнул я, пытаясь продрать глаза. — Потом разберемся с ним, помоги! Ни хрена не вижу!
— Блин, Вадюха! — кузен бережно ухватил меня за плечи. — Щас бы я ему накостылял по-балашутински!
Балашутино — это деревня, где жил Валерка. В своей прошлой жизни я уже об этом забыл, а вот здесь и сейчас вспомнил.
— Стоять! — крикнул чей-то голос. Низкий, каркающий, злой.
Милиция. А я почти что слепой, как котенок. Ненадолго, но тут и секунд хватит. Вот только попасться никак нельзя. Ни мне, ни Валерке. Зачем лишние разбирательства?
— А-а, пацаны! — заорал один из дружков Ромахи.
Если это фора, надо воспользоваться. А если нет… Все равно надо!
— Валерка, вперед! — скомандовал я. — Слушай меня беспрекословно! Сейчас давай вправо, за деревянную двухэтажку.
— Понял! Блин, сумки!..
— Брось! С ними не убежим!
— Ба-лин!.. Нет уж, фиг! Там гостинцы от бати!
Сейчас многое зависело не только от простого везения, но и от моего кузена. Я надеялся, что он все-таки бросит сумки, а еще будет не только быстр, но и ловок. И Валерка меня не подвел! Багаж свой не бросил, ну и ладно, он даже с ним в скорости не сильно потерял — даже меня обогнал!
— Вадюха, дальше куда?
— Дыра в заборе?
— Есть!
— Туда!
Твою ж в душу! Я все-таки зацепился за край доски, зазубринами прочертило царапину по левой руке, хлынула кровь. Плевать!
— Вправо!
— Понял!
Мы плутали по деревянному кварталу, пока еще не снесенному и не застроенному элитным жильем вперемежку с многоэтажками. Некоторые дома и участки уже пустовали, и никто нам не мог предъявить за то, что мы носимся по их собственности.
— Пустой дом! Яблоня! Видишь яблоню?
— Вижу!
— В дом!
Когда сносили большую часть старинного Роговика и улицы Бонч-Бруевич, мы какое-то время паслись с парнями в заброшенных огородах. Здесь же, между Брагина и Рокоссовского, лазил уже Серега со своими ровесниками. Вот только расположение дворов и заборов мне все же было знакомо — тут жила семья беженцев из Таджикистана, с чьими ребятами мы дружили. И, конечно же, изучили квартал вдоль и поперек. Потом беженцы куда-то уехали, кажется, в Тверь, к родственникам.
— Ступеньки! — громким шепотом предупредил
Ноги загрохотали по гниющей лестнице, слегка скрипнула дверь. Вряд ли милиция побежала за нами сюда, по этим запутанным дебрям. Разогнали дерущихся, схватили тех, кто попался — и дело сделано. Но нам все равно надо отдышаться и привести себя в порядок. У меня вот глаза дерет так, что материться хочется, не переставая… Аж слезы текут, но это и хорошо. Хоть чуть-чуть промою.
— Братан! — встревоженно зашептал Валерка. — Тут кто-то есть!
Видеосалон Жогина на набережной, в то же самое время
— Серег, я вот это возьму? — Виталик Глухарев, он же Глухарь, бригадир группировки Севера, вытащил видеокассету с надписью «Калигула».
— Это порнуха, — заметил Жогин.
— Я знаю, — довольно осклабился бандит.
Владелец видеосалона вздохнул. Ему было не так жалко кассету с фильмом, на который люди ходили толпами, сколько новую видеодвойку, которую Гриша Север приказал забрать за долги. И это еще совсем по мелочи, у людей машины с квартирами забирают. Север же, который крышевал подобные заведения, слыл человеком в своем роде добрым и давал коммерсантам возможность отработать. Если, конечно, видел потенциал. У Жогина он был.
— Виталик, может, оставишь видеодвойку? — особой надежды не было, но Сергей рискнул. — Сам понимаешь, она же мне быстрей заработать даст.
Сергей Жогин учился с Виталием Глухаревым в одном классе. Только первый подался в бизнес, а второй — в бандиты. И по злой иронии судьбы именно Глухарь собирал с Серого дань.
— Не могу, Сер, — покачал головой Глухарь. — Знаешь ведь, что не я тут решаю… Север сказал — видак бери.
— Я же с ней быстрей заработаю, — повторил Жогин, не особо надеясь на результат.
— Сереня, ну ты че, тупой? — Глухарь уважал одноклассника, но за речью редко следил. А еще быстро вспыхивал. — Сказано же, не я решаю. Вот ты какого хера затянул? Отдал бы все сразу, не артачился, и не пришлось бы видюху твою забирать. Радуйся, что Север поколотить тут не предложил все.
— Ладно, — смирился Жогин. — Сколько я еще должен?
— Да хер его знает, — простодушно пожал плечами Глухарь. — Север сказал, что видак за проценты, а сумма та же.
— Значит, все те же две тысячи, — вздохнул Жогин. — Ладно, выкручусь. Если что, машину продам.
Разумеется, все было не так плохо. И машину Сергей продавать не собирался. Просто перед бандитами не надо показывать лишний раз, что у тебя с деньгами все хорошо. Даже если ты с этим бандитом за одной партой сидел. Лучше поскромничать и прибедниться.
— Это «бэху»? — оживился Глухарь. — Сереня, так давай я у тебя ее выкуплю. Выручу по-братски. Штукарь могу дать.
— Она дороже стоит, Виталик, — подчеркнуто грустно улыбнулся предприниматель.
Глухарь выхватил еще несколько кассет с хорошо знакомыми ему названиями вроде «Нарушая запреты» и «Эммануэль», потом повернулся к бывшему однокласснику.