Камень 1993. Книга 3
Шрифт:
— Вот сучара! — выругался Жогин. — Нормальная команда всегда была, просто тренировки нужны мужикам и нормальная база!..
— Тихо! — прервал его я.
— Разыскивается Маслова Татьяна Анатольевна 1975 года рождения, — продолжала популярная в нашем городке ведущая. — Несколько дней назад она ушла из дома и не вернулась. На вид восемнадцать лет, длинные светлые волосы. Одета скромно, на ногах синие кеды. Особые приметы: родинка на верхней губе. Важна любая информация. Если вы знаете что-либо о ее судьбе или местонахождении, позвоните по телефонам…
— Услышал? — спросила Нестерова, когда сообщение закончилось. — Ведущая — Дина Швец — моя однокурсница, я ее попросила…
— Спасибо, Сонь, — сказал я. — Спасибо. Хорошо бы почаще, и не только сегодня. Это реально?
— Сам понимаешь, надо бы подогреть. Эфир весь расписан, но при желании втиснуть можно.
Я даже не стал уточнять, и так все предельно ясно. Вот и деньги со сборов на дело пойдут.
— Понял. Договаривайся, скажешь потом, сколько нужно.
— Давай, пока.
Я положил трубку, посмотрел на Жогина.
— Давай-ка, Камень, домой, — сказал он, доставая ключи от «бэхи». — Если ты здесь останешься ночевать, завтра не встанешь.
Где-то в городе
— Хватит упрямиться, — спокойно, даже почти ласково повторил он. — Я же сказал, что у тебя теперь новая жизнь, не нужно цепляться за то, что было.
— Я понимаю, — ответила Таня. — Но… это не так просто.
Она сидела, сложив ноги по-турецки, на своей кровати. Проведя взаперти несколько дней, она выплакала, казалось, все слезы. И теперь ей даже стало полегче — сработали какие-то внутренние предохранители. Он ее не трогал, не делал ничего плохого. Кормил, причем довольно сытно, спускал свежее белье, влажные полотенца. Привез альбом, хорошие карандаши, краски, чтобы она могла рисовать. Подарил платье — красивое, голубое, как небо. Вот только это никак не отменяло того, что он продолжал держать ее под замком в погребе.
— Да, это непросто, — подтвердил он. — Но ты привыкнешь. Примешь свою судьбу, перестанешь сопротивляться и тогда сама увидишь, как все поменяется.
— Я хотела тебя попросить… — Таня смутилась. — Можно нормально помыться? Не влажными тряпками, а в душе, хотя бы по-быстрому… Обещаю, я не буду кричать и звать на помощь. Я не сбегу!
— Увы, ты пока не готова, — она видела, как он качает головой, глядя на нее сверху.
Казалось бы, нужно всего-то заскочить на ступеньки ведущей в погреб деревянной лестницы, перемахнуть их, схватиться за край открытого люка… Но он тогда просто мгновенно захлопнет крышку, придавит своим весом, а потом закроет ключом. Так уже было, и Таня потом корила себя за вспышку эмоций, за бессмысленную попытку сбежать.
Нет, с ним надо хитрее. Он совсем не глупый. Говорит странно, ведет себя вроде как сумасшедший, но на самом деле он очень умен и расчетлив. Иначе бы она ему не поверила, когда познакомилась на рыбалке. Да и потом, когда они встречались, говорили часами об искусстве, поэзии, мире. Обо всем! И никакого — ни малейшего! — намека
Кто бы мог подумать, что такой образованный, начитанный и интересный человек окажется больным на голову ублюдком, похитившим ее и запершим здесь. Он говорил, что именно Таня — его судьба, его любовь, и он сделает все, чтобы она была счастлива. А когда она отвечала, что счастлива будет на воле, моментально превращался в нудного психопата.
Судьба, чистота… Какая чистота, если ей уже самой стыдно от запаха немытого несколько дней тела? Боже мой, а какой стыд она испытала, когда все же пришлось сходить в туалет в ведро с крышкой…
Губы Тани вновь задрожали. Но она взяла себя в руки. Нет, ему нельзя врать, он сразу это заметит. Надо говорить правду, просто каждый день по чуть-чуть делать вид, что она принимает свою судьбу. Тяжело, медленно, нехотя… Но принимает.
— Расскажи мне, пожалуйста, что там происходит? — попросила она, теребя в руках набросок обновленного логотипа для «Кибертроникс». Рисование действительно успокаивало Таню, и она даже подготовила несколько эскизов.
— Ничего хорошего, — ласково, но в то же время строго ответил ее тюремщик.
— Но… я должна понимать, что там и вправду опасно.
— И это так. В нашем районе убили молодого парня, считай вчерашнего школьника. Причем на детской площадке, представляешь, какие скоты?
— Ужас!.. — Таня воскликнула искренне, ей даже играть не пришлось.
— Да! — он усилил напор. — Бандиты опять стрелялись, как на войне. Трупы, трупы кругом… Нет, там точно опасно.
— А как же ты? Ты сам не боишься?
— Я взрослый человек, Таня, — грустно, как ей показалось, улыбнулся он. — Я много чего видел… И многое знаю. Кстати…
В этот момент раздался телефонный звонок.
— Извини, мне нужно ответить. Я вернусь к тебе чуть позже, не засыпай, пожалуйста.
С глухим стуком захлопнулась тяжелая крышка люка, и Таня снова осталась одна.
[1] Художественное училище Новокаменска названо в честь живописца Ивана Васильевича Тарханова, уроженца города Углича Ярославской губернии (1780 — 1848 гг.).
Глава 15
По дороге мы заехали в типографию, забрали листовки и после этого разыскали Тонну. Толстяк получил аванс, довольно промычал и сразу принялся раздавать указания «скорлупе». А я поблагодарил Жогина, попрощался и под шелест покрышек «бэхи» направился к дому. Но не к себе, а в соседний подъезд. Поднялся на нужный этаж, нашел знакомую дверь, нажал на дверной звонок. Сон как рукой сняло.
— Здравствуй, Вадим, — отец Ники открыл дверь сразу, едва глянув в глазок. — Поздновато… Что-то случилось?