Камень Апокалипсиса
Шрифт:
Грассо, казалось, сам начинал впадать в транс. Он передавал давно минувшие события с такой живостью, словно все происходило прямо сейчас, на его глазах.
— Погрузившись в молитву, я сидел у постели девочки. И тут она вдруг начала описывать последние Христовы дни. Ей предстало видение. Вы, разумеется, должны помнить, что эта девочка, пусть даже благочестивая и искренняя, была совершенно неграмотна. Ей просто не могли быть известны мелкие подробности. Так вот, пока она описывала пытки, которым подвергли Христа, я увидел, как у нее на руках, на лбу и на шее появились новые кровоточащие раны. Когда она сказала, что Его хлещут кнутом, все ее тело стала содрогаться, и при каждом ударе она кричала в голос. Кричала так, что в комнату вбежал перепуганный отец Зерилли. И вот представьте себе картину: мы с ним сидим по обе стороны постели и наблюдаем, как девочка принимает на себя роль Христа. Речь ее перестала носить описательный характер, и вместо этого она начала шептать слова, которые — как нам было известно из занятий библеистикой — произносил
Естественно, полиция заподозрила неладное, хотя и не решилась нас задержать. Поселковый констебль, сам человек неверующий, потребовал провести судебно-медицинскую экспертизу. Вскрытие показало, что девочка умерла от точно таких же повреждений, какие может вызвать казнь на кресте. Кроме того, выяснилось, что кровь, сочившаяся из ее ран, на поверку оказалась вовсе не кровью, а обычной, пусть даже окрашенной, жидкостью, содержащейся в мягких тканях человека. Но вот в случае нашей девочки эта жидкость каким-то необъяснимым образом выступила на поверхности кожи… По сей день у меня нет научно обоснованных доказательств, что человек способен вызвать стигматы только лишь силой своего воображения, эмоциями или даже страстным желанием. Наблюдения за глубоко религиозными лицами, погруженными в гипноз, не подтвердили способность воспроизводить стигматы, и хотя действительно имеются болезни, которые приводят к появлению кровавого пота, ни медицинская физиология, ни психиатрия не дают объяснения подобным ранам и их выделениям. У той девочки-подростка ранее не отмечалось ни галлюцинаций, ни эмоциональных всплесков, ни каких-либо психических отклонений. А физического способа, каким бы она могла убить саму себя, вообразив, что ее распяли… такого способа просто не существует. Нет, мои ученики, что-то случилось у нее не с головой, а с душой. Она в буквальном смысле умерла вместе с Христом. Я там был. Я это видел…
Задребезжал звонок. Время подошло к концу, но никто и не подумал шевельнуться.
— Хотя мой мозг не сумел найти рационального объяснения, — сказал Грассо, — в сердце я знал, что стал свидетелем чуда. Но почему? И зачем? Зачем эта девочка пережила страдания и смертную агонию Христа? В чем здесь промысел Божий?
Грассо бросил взгляд на часы, висевшие над выходом.
— Что ж, это мы обсудим позднее, на других занятиях, — сказал он. — А на сегодня лекция закончена.
В аудитории раздался коллективный стон разочарования.
— Впрочем, вот вам еще кое-какая пища для размышлений, — смягчился Грассо. — Какой бы чудовищной ни казалась смерть девочки, я бы с радостью поменялся с ней местами. Увидеть нашего Владыку и Спасителя Иисуса Христа… самому почувствовать Его раны… быть рядом с Ним в момент страшной казни… и умереть вместе… Да, были и агония, и страдания, но в измученном лице этого ребенка я мог прочесть и такую радость, какую не встречал ни до ни после. Она словно узрела лик Господень, и в этот миг я бы отдал все, чтобы оказаться на ее месте…
После рассказа стигматической истории Грассо всегда чувствовал себя разбитым. К тому времени когда он наконец-то преодолел территорию студгородка и дохромал до своего крошечного кабинета, ему уже не хотелось идти в столовую, вместо этого он решил просто вздремнуть. К тому же секретарша, которая не упускала возможности удрать на обеденный перерыв, уже успела испариться. Впрочем, на письменном столе она оставила пачку свежей корреспонденции. По большей части письма: одно приглашение выступить с проповедью, еще приглашение прочесть лекцию… В самом низу стопки находился крупноформатный конверт из плотной желтой бумаги. Адрес отправителя: Следственное управление графства Кларк, г. Лас-Вегас, штат Невада. Хм-м… Никого из Лас-Вегаса Грассо припомнить не смог. Он вскрыл пакет и нашел в нем сопроводительную записку, отпечатанную на машинке, и еще один заклеенный конверт куда меньше размером.
Уважаемый доктор Грассо!
Вы вряд ли меня помните, но двенадцать лет назад я был студентом-теологом в Католическом университете и как-то раз присутствовал на Вашей лекции про девочку с Сицилии. После первого курса университета я перевелся в медицинский колледж. Теперь работаю старшим патологоанатомом здесь, в Лас-Вегасе. Письмо это я пишу потому, что натолкнулся на загадочный случай. Предлагаю Вашему вниманию комплект фотографий. Конверт пришлось запечатать, так как я не знаю, вскрывает ли почту Ваш секретарь, а снимки довольно откровенные.
Суть дела вот в чем. Некий мужчина (имя мы установили: Патрик Макферсон) покончил с собой, спрыгнув с балкона внутрь банкетного зала в одном из местных казино. Удар при падении был настолько силен, что тело словно взорвалось. Его супруга подтвердила, что Макферсон страдал своего рода психозом. К сожалению, в нашей работе самоубийства встречаются сплошь и рядом. Но когда я осмотрел труп, то на левой руке обнаружил необычную язву. Мне кажется, это стигмата.
Из Вашей лекции я помню, что у стигматиков не всегда выделяется настоящая кровь. По большей части это смесь внутренних жидкостей организма, которые в сочетании дают вещество, похожее на кровь. После неоднократных анализов я
Я помню, как Вы рассказывали, что стигматы — своего рода копия Христовых ран. Но у этого мужчины имелось только одно такое ранение. Ничего подобного не было обнаружено ни на правой ладони, ни на ступнях, ни на лбу или боках. Кроме того, как Вы сами можете убедиться, форма язвы на левой руке не соответствует следу, который может оставить гвоздь (см. фото 3-А).
Дознания по этому делу проводить не стали. В глазах моего начальства тут имел место простой случай суицида. Однако я никак не могу выбросить из головы эту необычную язву. Возможно ли, чтобы мужчина страдал от стигматы, не имеющей отношения к Христу? А если нет, то почему у него только одна рана? И почему он покончил с собой, обретя такой дар? Я всегда думал, что стигматики — это глубоко религиозные люди, следующие заветам Христа. Разве церковь не считает самоубийство смертным грехом?
Письмо было подписано доктором Полом Харрисом. Да, доктор Харрис прав. Грассо совершенно его не помнил. Слишком много студентов прошло перед глазами за все эти годы. Грассо вскрыл второй конверт, и на стол скользнула тоненькая пачка фотоснимков. На первом изображена оторванная мужская рука. Рядом с ней кто-то положил складную линейку, а вдоль края фотографии шла надпись: «Правая верхняя конечность до локтя». Впрочем, в этом снимке ничего особенного не было. Зато остальные… Внимание Грассо немедленно привлекло фото 2-А, «левая верхняя конечность до плеча». Здесь рука Макферсона повернута раскрытой ладонью к камере. Отчетливо видна пара ярко-красных полос. Третий снимок, за номером 3-А, был целиком посвящен ладони. Красные полосы внешне походили на кровяные потеки, однако их форма выглядела далеко не случайной. Напротив, своим расположением они напоминали крест. Четвертое фото, сделанное с увеличением, раскрывало дополнительные подробности. На кресте просматриваются контуры человеческого тела. Вооружившись лупой, Грассо принялся изучать снимок. Красные линии настолько детализированы, что на голове распятой фигурки можно разглядеть даже терновый венец. Профессор отложил увеличительное стекло. В жизни ему не приходилось видеть ничего подобного. Что бы это могло значить?
3
Не было еще и десяти утра, когда посылку из Лас-Вегаса доставили судье Спенсеру прямо в офис, на третий этаж судебного комплекса графства Альбемарль. Имя отправителя ничего не говорило Алисе Джексон, судейскому секретарю, а потому она поручила охраннику отнести пакет на просвечивание рентгеном. Мисс Джексон, которую все называли просто по имени, готовилась отметить пятнадцатую годовщину своей работы в должности старшего делопроизводителя при главном судье графства, и она не собиралась распечатывать посылки из Города Греха, не убедившись заранее, что в них не заложена взрывчатка. Алиса давно уже подозревала, что альбемарльскому суду суждено стать мишенью теракта. За городом Шарлоттсвиль укоренилась репутация столицы, или, если угодно, колыбели демократии. Именно отсюда, с плодородных земель центральной Виргинии, в мир вышли три президента: Томас Джефферсон, Джеймс Медисон и Джеймс Монро. Кто может лучше олицетворять американское правительство, чем эта троица патриотов, сыгравших ключевую роль в укреплении федеральной власти? Будучи активисткой местного Исторического общества, мисс Алиса знала, что и Джефферсон, и Медисон, и Монро когда-то ходили по тем же самым этажам, где теперь ступает и ее нога. А посему хоть кровь из носу, но она приложит все силы, дабы сберечь такое наследие.
Возведенный в 1793 году, Дворец правосудия стоял на отлогом холме Судебной площади, которая в свое время отмечала самый центр города. Несмотря на ряд переделок, здание суда сохранило свой первоначальный, колониальный, облик: краснокирпичный фасад в два этажа и четыре белые ионические колонны, портиком обрамлявшие вход. Тяжелые деревянные двери вели посетителей прямиком в огромный зал судебных слушаний с тремя портретами. Джефферсон висел сразу за спиной судьи. Медисон и Монро разглядывали друг друга с противоположных стен. И больше никаких других картин: запрещено.
С потолка, буквально в нескольких шагах от места председательствующего, спускалась цепь с внушительным обручем на конце. Много-много лет назад на крыше повесили колокол, и теперь, дергая за обруч, судья мог оповещать томившиеся на лужайке толпы, что присяжные наконец-то вынесли решение. Впоследствии к старому зданию графство добавило еще одну краснокирпичную пристройку, в подвале которой теперь располагались офисы шерифа и окружного генпрокурора. На первом этаже разместили суд общих сессий, где раздавали штрафы за нарушение ПДД и решали иные мелкие вопросы. На втором этаже, в секретариате графства, желающие могли найти архив свидетельств о браках и разводах, а также прочие записи актов гражданского состояния. А на третьем этаже находился кабинет судьи Спенсера, и именно здесь властвовала мисс Алиса, гранд-дама этой твердыни законопорядка.