Камень королей. Часть 3

Середа Елена

Настоятель раздраженно скривился.

– Конечно, я знаю, какую ахинею несет эта чернь, потому что они осмеливаются открывать свои грязные пасти прямо в храмах!
– заметив, как расширились ее глаза после такой грубости, тем более непозволительной в присутствии существа с Небес, он сбавил тон.
– Моя королева, вы упрекаете меня в том, о чем понятия не имеете. Как я мог довериться вам сразу после того, как вы взошли на престол? Тем более что вы заполучили его через убийство! Пожалуйста, не отрицайте, - быстро произнес он, считая, что она оскорбится.
–

Можете делать вид, что это не вы наняли убийцу, но любому ясно, что без вашего участия тогда не обошлось. А если вы пришли к власти таким кровавым способом, откуда мне было знать, не окажетесь ли вы новым Зандьером?

Человеком, который дольше всех продержался на троне благодаря запугиванию союзников и страшными расправами над врагами и получил прозвание Свирепый? Невеньен фыркнула.

– Вы усмехаетесь, - горько произнес Рагодьет.
– Вам кажется, что о вас такого и близко подумать нельзя, но Зандьер тоже не всегда был таким зверем, каким стал, примерив на себя корону. О мятежниках рассказывали разное, и я вполне был готов поверить, что вы отберете у храма Дитя Цветка и присвоите его себе, заодно казнив всех тех, кому известна правда. Вы говорите "целый месяц", но этого даже мало, чтобы убедиться, что вы так не поступите. И что вы скажете, узнав о цене появления бутона? Лэмьет убеждал меня, что вы примете это, но откуда мне это было знать раньше? К тому же...

Он прервался, захлебнувшись в потоке слов. Вместо него фразу закончил отошедший от Цветка Тьер.

– К тому же вы не хотели посвящать в это кого-то другого, чтобы присвоить всю честь себе, так?
– под скулами советника ходили желваки, и смотрел он на настоятеля отнюдь не благоговейно.
– Если бы люди думали, что появление када-ри - исключительно ваша заслуга, то к вам бы полились деньги, слава, уважение - все, о чем только можно мечтать, а от нелюбимой вами королевы народ сразу бы отвернулся. Вы рассчитывали на это, но потом что-то пошло не по плану, и вы решили обратиться к нам. Я прав?
– холодно поинтересовался он.

Рагодьет, наконец восстановивший дыхание, обреченно махнул рукой.

– Я догадывался, что вы так скажете. Но будь ваши слова правдой, я бы никогда не стал вас звать - мне это было бы невыгодно. Пожалуйста, выслушайте Паньерда, прежде чем делать выводы. Я назначил его хранителем Бутона, и он знает о нем все.

Тьер смерил настоятеля хмурым взглядом, но все же повернулся к невзрачному русому жрецу.

– Откуда у вас Дитя Цветка?

– Мы вырастили его с помощью богов, - невозмутимо ответил он.

Его слабый голос почти заглушался мерным гудением певцов, и Невеньен сначала показалось, что она ослышалась. Вырастили?

– Бутон не спустился с Небес?
– шокированно спросила она.

– Строго говоря, мы еще не знаем, он это или она. Когда мы в последний раз раскрывали лепестки, черты када-ри еще не оформились, - все таким же ровным тоном уточнил Паньерд.

– Святотатство!
– почти простонала Невеньен.

Как они могут так говорить о божественном

создании?!

– Теперь вы понимаете, почему мы все это время прятали Бутон от посторонних глаз?
– хмыкнул Рагодьет.
– Если бы люди знали всю правду, нас бы вывернули наизнанку за святотатство, хотя мы пытались спасти их от када-ра!

Тьер с измученным видом закрыл глаза ладонью.

– Моя королева, прикажите гвардейцам подняться наверх и ждать нас вместе со жрецом Лэмьетом.

Парди, который уже поднялся с колен, оторвал взгляд от Бутона и вопросительно посмотрел на госпожу. Ему явно не хотелось уходить.

– Но лорд Тьер...
– попыталась возразить Невеньен.

– Моя королева, - советник наклонился к ней, почти касаясь короны. В нос Невеньен ударил запах настойки.
– Мне не хочется признавать это, но настоятель был прав. Знания, которые касаются богов, опасны, и простым людям лучше оставаться от них вдалеке. Телохранителям не следует слышать всю правду о Цветке, а мы прекрасно без них обойдемся. Я не думаю, что с нами здесь что-то случится.

Поколебавшись, Невеньен кивнула. Перед пресветлым созданием Небес никто не осмелится проливать кровь.

– Расскажите все с самого начала, - потребовал у Паньерда советник, как только Ваньет и Парди покинули святилище. Уходя, они пятились и бормотали молитвы.
– Что значит, что вы вырастили Цветок и что с ним? Дитя спит?

– Оно еще не созрело.

Жрец приблизился к цветку, обойдя коленопреклоненных мужчин, и с нежностью прикоснулся к лепестку. Прищурившись, Невеньен заметила, что его голубая поверхность покрыта маленькими прозрачными чешуйками, а вода, в которую погружался Цветок, из-за плавающей в ней взвеси тоже была голубого оттенка.

– Мы начали выращивать его сравнительно недавно, - сказал Паньерд. Он был вынужден говорить громче, чтобы за гулом его слышали и королева, и советник, но певцам это, похоже, не мешало. Они продолжали вести себя так, словно в помещении не было никого кроме них, и песня - единственное, что их занимало.
– В нашей библиотеке хранились книги из храма Кольведа, в котором появилась Дочь Цветка, помогающая Маресу Черному Глазу. Если вам известно, тот храм был разрушен и почти все его жрецы погибли в результате последнего нападения када-ра. В неразберихе тех дней в книги никто не заглядывал, но кто-то, к счастью, счел их важными, и их перевезли сюда. Здесь они, однако, были поставлены на полки и надолго забыты. Вспомнили о них лишь несколько месяцев назад, после несчастья в Аримине.

Он снова любовно посмотрел на Бутон, и Невеньен поразилась тому, как оживает при этом безразличное лицо жреца.

– Переведя текст, мы обнаружили шифр в одной из книг, - он указал на фолиант перед резервуаром.
– Над его разгадыванием пришлось поломать голову, но в итоге мы обнаружили руководство по выращиванию божественного Цветка.

Невеньен с трудом сдержала порыв заткнуть уши - и не только из-за протяжной мелодии и низких мужских голосов, которые наводили на нее оцепенение.