Камень. Книга 3
Шрифт:
— Поняли. — кивнул бледный Дашков.
Наследник же не поднимал глаз, да на лестнице стояла гробовая тишина.
— Теперь по поводу разных там слухов и кривотолков по поводу вызывающего поведения Великого князя Алексея Александровича. — продолжил я. — Дело у нас с вами, если можно так выразиться, семейное, а посему, подлежит обсуждению лишь внутри семьи. Узнаю, что где-то произошла утечка в Общество, огорчу. Государю на меня можете смело жаловаться, тут вы в своём праве. За сим, прощаюсь. Было приятно познакомится, дорогие родственнички. И не заставляйте меня приходить к вам опять в гости
Прохор встречал нас, стоя у машины.
— Как прошло?
— Алексей Александрович был крайне убедителен. — Пафнутьев обозначил улыбку.
— И что теперь будет?
— Дашков уже сейчас звонит сестре, а она пожалуется на внука Императору. Как тот решит, так всё и будет. Поехали, мне вас домой закинуть надо, а потом в Жуковку… — вздохнул Пафнутьев. — А там или грудь в крестах, или…
— Виталий Борисович, валите всё на меня! И вообще, пусть только отец с дедом попробуют вам за сегодняшнее что-нибудь сделать!
— Молчи, Лёшка. — зашипел на меня Прохор. — Без тебя разберёмся.
Пафнутьев всё же мне с благодарностью кивнул. А я, садясь в машину, достал телефон и нашёл контакт отца.
— Слушаю. — его голос был неприлично бодр для шести утра.
— Доброе утро, папа. Тут информация прошла об отмене концерта Алексии в Нижнем Новгороде. Хочу попросить тебя вмешаться в данную ситуацию.
— Не переживай, Алексей, концерт состоится. — хмыкнул он в трубку. — К деду в Жуковку сегодня к какому времени будешь?
— К половине пятого.
— Отлично. Я тоже буду. Надо твой поход к Дашковым обсудить. Прохору с Виталей привет передавай. Пока! — отец отключился.
Вышеупомянутые лица смотрели на меня в ожидании.
— Концерт Алексии состоится, меня ждут после занятий в Жуковке для обсуждения похода к Дашковым, а вам обоим привет. — отчитался я.
— И что это значит? — спросил у Пафнутьева мой воспитатель.
Виталий Борисович невозмутимо пожал плечами и тронул «Ниву» с места.
— Маша, ты мне говорила, что этот ваш найдёныш Алексей вообще отмороженный! — орал в трубку князь Дашков. — Так вот, ты была не права! Он не отмороженный, он абсолютно контуженный на всю голову, Маша! Твой внук ни разу голос не повысил, и постоянно лыбился, тварь! Даже когда обещал весь наш Род за твои косяки вырезать! Ты бы его глаза при этом всём видела! У меня вся семья в истерике бьётся, бабы ревут, а внуки из комнат боятся выйти. Так что, Маша, оставь этого ненормального в покое, я тебя очень прошу! Нас хоть пожалей! Этот точно свои обещания выполнит! Маша, ты меня слышишь? Маша? Ты чего молчишь? Бл@дь, я звоню Николаю! — так и не дождавшись никакого ответа от сестры, князь Дашков прервал вызов. *** Уже когда подъезжали к особняку, Пафнутьеву пришло сообщение. Прочитав его, он сказал:
— Цесаревич пишет. Нам с тобой, Прохор, приказано явиться в Жуковку вместе с Алексеем Александровичем после его учёбы.
— Борисыч, а это хорошо или плохо? — напрягся мой воспитатель.
— Это плохо. Но не ужасно. — хмыкнул Пафнутьев.
— Вот совсем уже ничего не понимаю! —
— Это значит, что Государь очень недоволен, но не зол. И что в воспитательных целях достанется всем троим. А присутствие Алексея Александровича нам с тобой, Прохор, гарантирует мягкое наказание. — хмыкнул Пафнутьев. — То, что оно последует, можешь даже не сомневаться. А вас, Алексей Александрович, — он посмотрел на меня в зеркало заднего вида, — очень попрошу нас с Прохором ни в коем случае не защищать. Государь мужчина резкий, может наше наказание и усугубить сгоряча. И вообще… Если вам интересно моё мнение?..
— Конечно, Виталий Борисович. — кивнул я.
— Дайте Государю в начале выговориться, не спорьте. А уж потом…
— Спасибо, Виталий Борисович. — поблагодарил я. — Но если он вам с Прохором совсем уж что-то запредельное в виде наказания назначит?
— Всё равно не спорьте, сделаете только хуже. Просто поверьте мне на слово.
— Хорошо.
Раз уж Пафнутьеву не надо было теперь срочно ехать в Жуковку, он решил заехать проведать Алексию. А когда мы запарковались на стоянке, то решили посмотреть более внимательно «Гранту» Вяземской, которую Дворцовые перетащили от ворот.
— Хорошо Ведьма побухала… — озвучил Прохор общее мнение.
Действительно, у машины отсутствовали оба бампера, радиатор был пробит и протекал, вся левая сторона помята, в том числе и передняя с задней стойки, из целых стёкол остались только переднее и заднее с водительской стороны, от лобового торчали жалкие остатки.
— Прохор, надо, наверное, Вике новую машину купить? — посмотрел я на своего воспитателя. — Я же косвенно в этом виноват.
Он ещё раз оглядел машину и заявил:
— Ага, это ты Ведьму водяру заставил безмерно жрать, а потом за руль посадил с напутствием: «Ни в чём себе, Викуся, не отказывай! Бабки есть! Я тебе таких ещё десяток подарю!»
— Прохор, ты понял, что я имел ввиду. — серьёзно ответил я.
— Понял, конечно. — отмахнулся он. — Так, Лёшка, нечего деньги тратить. От Гагариных куча автотранспорта осталась. Можно подобрать вполне приличный экземпляр. И так будет справедливо, Лёшка! — сказал он, видя, что я собираюсь возразить. — Она же бухая была, вот и расхлестала тачку, а пьянку за рулём нечего поощрять. Покатается на Гагаринской, а через некоторое время можешь ей что-нибудь достойное подарить. Подгадав соответствующий повод… — он смотрел на меня, ожидая решения.
— Убедил. — кивнул я и улыбнулся. — Ты абсолютно прав, Прохор.
Он довольно хмыкнул:
— До вечера вопрос решим, озабочу Михеевских бездельников данным вопросом. Они пригонят нашей Ведьме на выбор несколько машин, лишний раз продемонстрировав всю широту души Великого князя Алексея Александровича. — воспитатель подмигнул мне.
Тут своё веское слово решил вставить Пафнутьев:
— Алексей Александрович, вы уж не слишком девушек балуйте подарками… Портит их эта вся мишура… — он мялся, что было на Виталия Борисовича совсем не похоже. — Самолёт этот Леське выделили, украшения дарите… Привыкнет же, ценить перестанет…