Камень. Книга 3
Шрифт:
— Алексей, это была твоя идея заявиться к Дашковым? — взгляд Императора упёрся в меня.
— Да, Государь. А Виталия Борисовича и Прохора я просто поставил перед фактом.
— С тобой мы отдельно поговорим. Чуть позже. — взгляд деда переместился на моих бледных «подельников». — Почему мне или Александру не сообщили о Лёшкиных намерениях сразу? — те молчали. — За Леську с Викой переживали? Государыню испугались, голубчики? — хмыкнул он и снова заорал. — Не того вы испугались! Вам меня, в первую очередь, бояться надо! Обоих под арест! — к поникшим Пафнутьеву и Белобородову сразу выдвинулись Дворцовые, стоявшие недалеко, но Император сделал им знак вернуться обратно. — Пока, домашний. Чуть
Понурые Виталий Борисович и Прохор молча поклонились и направились к гольф-мобилям.
— Теперь по тебе, Алексей. — уже не так «агрессивно» продолжил дед. — Нахрена ты этот геноцид Дашковым устроил?
— Государыня довела. Вы же сами с отцом сказали… её не трогать, и сами ничего не делали, чтобы защитить моих близких от неё. — я развёл руками. — Вот я и подумал, что вы хотите от меня самостоятельного решения всех этих проблем… Как тогда, с Юсуповыми… Вот я эти проблемы и решил. Как умел. Или не решил? Бабуля что, намёка не поняла? — я уставился на Императора в ожидании ответа.
Тот хмыкнул и посмотрел на улыбающихся отца с дядькой. Другой мой дед старательно прикрывал рот ладонью, делая вид, что зевает.
— Всё она прекрасно поняла, Алексей. — сказал Император. — Только вот зачем надо было к таким радикальным методам-то прибегать?
У меня отлегло. Про бабку можно было на какое-то время забыть. А насчёт методов…
— Не думаю, что если бы я её просто попросил меня не трогать, она меня послушала.
— А ты вообще пробовал хоть когда-нибудь кого-нибудь о чём-нибудь просить, внучок? — посерьёзнел дед и повернулся к князю Пожарскому. — Мишаня?.. Как так-то? А Прохор? — дед уже смотрел на отца. — Вы что, внука по понятиям воспитывали? Как у каторжан? Не верь, не бойся, не проси? — они оба опустили глаза. — Алексей, — продолжил дед, — обычно люди сначала пытаются между собой договариваться, ищут взаимовыгодное решение, точки соприкосновения, стремятся к консенсусу, делают уступки, а уж потом… Ладно, это всё слова, давай разберём ваш с бабушкой конфликт. Присаживайся. — он указал мне на топчан. Вслед за мной уселись и все остальные. — С чего всё началось? С того, что твоя бабушка… попыталась обезопасить свою внучку. Назовём это так. — я кивнул. — Зная, что ты можешь среагировать, как ты среагировал, — дед усмехнулся, — мне пришлось брать вину на себя. Учитывая твою вспышку гнева, мои опасения оправдались. Не так ли, Алексей?
— Так.
— А если бы на моём месте оказалась бабушка, ты можешь нам дать гарантии, что она осталась бы жива?
— Нет.
— Значит, я был прав. Твоя бабушка от нас с твоим отцом уже выслушала за Петрова всё, что мы думали по этому поводу. Идем дальше. Твоя вспышка гнева чуть не свела меня в могилу. Алексей, представь себя на моем месте. Как бы поступил?
— Как и ты, попытался бы вылечиться…
— А потом?
— Сказал бы спасибо, что ты, собственно, и сделал… — попытался я уйти от «скользкой» темы.
Но дед мне этого сделать не дал:
— А если честно?
— Убил бы после того, как убедился, что выздоровел. Такой опасный человек мне под боком не нужен.
— Ты погляди, — ухмыльнулся дед, глянув на улыбающихся родичей, — наш-то соображает! Где-то даже по-государственному мыслит! И почему, Лёшка, я тебя не убью, можешь сказать?
— Я сделал всё это не специально, и ты об этом прекрасно знаешь. И ещё… Я вам нужен со всеми этими способностями, всё равно на сторону не отпустите… Да и другого наследника у вас нет…
— Я же говорю, соображает. — усмехнулся дед. — А теперь опять вернёмся
— Я.
— Вот она и восприняла твой звонок в качестве вызова своему статусу, Алексей. Ты мог на эту тему пообщаться со своим отцом, со мной, в конце концов, но нет, ты поступил по-другому — увидел опасность, и решил нанести превентивный удар! Элементарная дипломатия не для тебя! Не верь, не бойся, не проси? Так, Алексей? — он смотрел на меня серьёзно.
— Так. — опустил я глаза.
— И кому ты хуже сделал? Другу своему и сделал, да родителям его.
— А бабка, значит, совсем ни при чём? — вскочил я. — А она не могла этот вопрос цивилизованными методами решить? Ее Валькирии Сашку на применение стихий в городе провоцировали! Будто ты этого не знаешь?
— Сядь. — спокойно сказал дед. — Бабушка действительно была не права, как и её Валькирии. Но сейчас мы твоё поведение обсуждаем. — я уселся обратно на топчан. — Дальше. Хоть бабушка и начала тогда в Кремле на тебя фыркать, но зачем надо было запрещать ей лететь вместе с нами? Ведь она моя жена, мать моих детей, один из самых близких мне людей! Я твои чувства, Алексей, могу понять, но зачем надо было провоцировать бабушку таким образом, да ещё и прилюдно? Ещё и когда я был при смерти в результате именно твоего гнева? Вот ты в результате и получил Совет Рода. А тебе он был нужен? — я промолчал. — Дальше-больше. Ваш конфликт на моём втором правиле, требование у Вяземской, чтоб она с тобой рассталась, отмена концерта Алексии, и даже, как выясняется, не одного… И тут наш Алексей решает разрубить гордиев узел одним махом — жёстко наехать на собственных родственников! Признаю, — усмехнулся дед, — но такого даже мы от тебя не ожидали. — а остальные закивали.
— А чего вы ожидали? — пожал плечами я. — Что я вашей защиты от любимой бабушки приду просить? Или к ней с извинениями побегу унижаться? Так вы с Юсуповым мне дали прямо понять — решай свои проблемы сам! Или были другие варианты? Так подскажите! Может я действительно что-то упускаю в вашей картине мира?
— Ты бы мог спокойно дождаться моего омоложения, — дед кинул взгляд на князя Пожарского, — а потом просто сказать, что пока бабушка не прекратит свои интриги, никакое правило ей не светит. И всё, Алексей, нет больше никаких проблем ни у тебя, не у всех остальных.
— То есть, ты предлагаешь мне терпеть, а бабуля в это время резвилась бы с Сашкой, Викой и Алексией? Потом бы и Прохор с дедом Мишей в ход пошли? — я указал на князя Пожарского.
— Мы контролируем ситуацию, Алексей. — веско сказал дед. — Ничего страшного случиться не могло. И если бы не твоя упёртость и нежелание советоваться с нами, весь этот конфликт давно уже был урегулирован. Ты понимаешь, о чём я говорю?
— Понимаю, что вы меня продолжаете воспитывать. — вздохнул я.
Не было никакого раздражения и гнева на деда, да и во многом я с ним был согласен — не стоило мне на него тогда срываться после объявления, да и бабку надо было с собой в вертолёт брать. Но Сашку Петрова с Викой и Алексией я ей прощать всё равно не собираюсь! Бабуля тоже могла конфликт мирно урегулировать, но предпочла конфронтацию… Оставались безнаказанными ещё те две Валькирии, но, если они сегодня заявятся ко мне с сёстрами, будет просто замечательно! Если же нет — варианты в голове уже крутились…