Камень. Книга вторая
Шрифт:
Пока шёл до Университета, успел подумать и понять, что Леси мне будет не хватать. Привык уже к ней, да и она ко мне тоже… Даже стало чуть-чуть грустно. А вот подарком для Вики надо озаботится уже сегодня-завтра, не дай бог, обидится.
Юсупова и Долгорукие уже были в аудитории. Если Андрей мне улыбался, то вот Наташа и Инга моё приветствие проигнорировали. «Ну, и чёрт с вами!» – подумал я, и сел рядом с молодым человеком.
– Не обращай внимания! – хмыкнул он. – Слышал, вы вчера с Голицыным целое шоу устроили? – Долгорукий грамотно перевёл тему.
– Ага. – кивнул
Во время обеда девушки не пожелали садиться за наш стол.
– Анька Шереметьева вчера, после того как ты ушёл, высказала, что о них думает. – сообщил мне Андрей. – Просила тебя на этих дурёх не обижаться.
– Я и не обижаюсь. – ответил я, ковыряясь в салате. – Извини, но Инга с Наташей меня стали сильно напрягать. Какие-то нелепые претензии, постоянные требования и обиды. Надоело. Если так будет продолжаться и дальше, мы просто все дружно поругаемся. Извини, Андрей, ещё раз.
Было видно, что Долгорукому слышать это неприятно – с одной девушкой он дружил с детства, а вторая так вообще – родная сестра.
– Понятно всё, Алексей. – он опустил глаза. – Я тебя понимаю, но сделать ничего не могу. Так что, проехали.
До окончания занятий мы с ним практически не перекинулись больше ни словом, сухо попрощались, но когда я вышел на крыльцо учебного корпуса, тем не менее, почувствовал облегчение – всё претензии высказаны, моя реакция на «исполнения» девушек обозначена, а дальше жизнь покажет.
***
– Александр Николаевич уже на месте. Сказал, что нас встретят. – Прохор повернул под открывшийся шлагбаум во двор здания Корпуса на Петровке.
И действительно, не успела машина остановиться, как к нам с крыльца устремился уже знакомый по прошлому посещению офицер.
– Господа, прошу за мной.
Беспрепятственно преодолев пост охраны, мы поднялись на лифте на пятый этаж и оказались в приёмной Командира Корпуса. Сидевший за своим столом помощник Нарышкина кивнул нам с Прохором как старым знакомым, указал на стулья и поднял трубку. Что-то выслушав, он встал и открыл дверь.
– Пётр Александрович ждёт вас. Прошу.
Вторую дверь я открывал уже сам. В кабинете нас с Прохором встретили трое – отец, генерал Нарышкин и полковник Орлов. Последние двое стояли.
– Здравия желаем, Ваше Императорское высочество! – рявкнули они, вытянувшись.
Как же мне стало неудобно! Заслуженные, боевые офицеры, а тянутся перед каким-то мальчишкой! Долго мне, видимо, ещё привыкать ко всем этим условностям! Изобразив на лице улыбку, я кивнул:
– Добрый вечер, Пётр Александрович, Иван Васильевич!
– Вольно, господа! – кинул отец. – Без чинов! Присаживайтесь. И ещё. На прошлой неделе господину Белобородову указом Императора даровано потомственное дворянство. Это пока тоже между нами. Поздравляем!
Если Нарышкин Прохору просто кивнул, то вот граф Орлов встал, подошёл к моему воспитателю и крепко пожал руку.
– Очень рад! Ты давно заслужил! – улыбался он.
Когда все вернулись на свои места, отец продолжил:
– Так, с формальностями покончили. Теперь непосредственно по службе Алексея Александровича в Корпусе.
Генерал Нарышкин кивнул, давая понять, что вопросов нет, а вот полковник Орлов медленно поднялся, и, глядя перед собой, сказал:
– При всём уважении к вам, Александр Николаевич, и к Алексею Александровичу, я не могу допустить курсанта Пожарского к участию в боевых операциях, не зная в полном объёме его возможностей. Там жизни людей на кону стоят… Я просто не знаю, что Алексей Александрович выкинет в следующий раз, как уже бывало. Совместная операция с контрразведкой не в счёт.
Повисла пауза. Нарышкин опустил глаза и старался не дышать, отец нахмурился, а я опять почувствовал себя неудобно – граф был абсолютно прав.
– Полностью согласен с Иваном Васильевичем. – вдруг влез Прохор. – У них в подразделении разработаны методики, специальные упражнения, схемы захвата зданий и сооружений, все бойцы друг друга знают, притёрлись, привыкли работать в команде, наконец. А Алексей Александрович из этого всего выламывается! Я всё сказал.
– Сядьте уже, Иван Васильевич! – раздражённо махнул рукой Цесаревич. – Вы курируете подразделение, и не мне вас учить, как действовать в боевой обстановке. Что предлагаете?
– Для курсанта Пожарского идеально подойдёт роль «свободного охотника». – сказал Орлов. – Мои спецы до его уровня всё равно не дотягивают, будут работать на «подборе». Но я всё равно должен хотя бы примерно представлять себе возможности моего подчинённого. – твёрдо произнёс полковник.
Отец повернулся к Прохору, тот кивнул.
– Хорошо, Иван Васильевич. – вздохнул Цесаревич. – Когда у курсанта Пожарского следующая тренировка?
– Завтра.
– Завтра он прибудет в Ясенево и даст вам ответ. – отец встал. – Всего хорошего, господа!
Попрощавшись с Нарышкиным и Орловым, мы покинули кабинет.
– Так, езжайте в Жуковку, Михаил Николаевич вас уже ждёт. – сказал нам мой отец. – Встретимся на полигоне, там всё и обсудим. – он сел на переднее пассажирское сидение тонированной «Нивки», которая быстро выехала со двора здания Корпуса.
По дороге в Жуковку мы с Прохором успели обсудить состоявшийся разговор.
– Лёшка! Прав Орлов, как ни крути, прав! – мой воспитатель на секунду отвлёкся от дороги и посмотрел на меня. – Я бы тебя тоже ни на одну серьёзную операцию в команде с другими «волкодавами» не отправил. Всё не по плану может пойти. А вот в качестве «свободного охотника» с группой поддержки – ты для выполнения отдельных задач просто незаменим! – хмыкнул он. – Но как я понял, вопрос с «допуском» Орлова будет решать твой царственный дед, так что расслабься, Лёшка, от тебя уже ничего не зависит!