Камень. Книга вторая
Шрифт:
– А что в обществе говорят про этого… жеребца? А то Колька с Сашкой и дальше с этим Пожарским общаться хотят…
– Весьма достойный отрок! Настоящий Пожарский! Мишку в молодости помнишь? Как они с Колькой и Володькой развлекались? – княгиня закатила глаза. – А этот Алексей? Потребовать от двух князей личного извинения! Это дорогого стоит, поверь мне, Маша! От князя Куракина он уже извинения получил, тот всё правильно сделал, его внук действительно был серьёзно неправ. Голицыны свидетелями были, подтвердили. С Юсуповым будет сложнее, тот вообще возомнивший
Дальше разговор перекинулся на младших Геловани, потом на модный салон княгини, бывший одним из центров светской жизни не только Москвы, но и всей Российской империи. Остальные слухи Императрица слушала в пол уха – главное, что она хотела, она услышала, тем более что это всё совпадало с информацией из других источников.
***
– Лёха, ты дома? – мне позвонил возбужденный Сашка Петров, отвлекший меня от заучивания поэтажных планов строений особняка Юсуповых.
– Да. – насторожился я.
– Еду. – отрезал он и положил трубку.
Что там у него могло произойти? Опять зазвонил телефон, номер был незнакомым.
– Слушаю.
– Алексей Александрович, Воронцов Дмитрий Владимирович вас беспокоит по поводу бильярдного турнира. – услышал я приятный баритон.
– Слушаю внимательно, Дмитрий Владимирович. – судорожно ответил я, мысленно проклиная этот бильярдный турнир.
– Нам с вами на этой неделе надо бы сыграть встречу. Когда вам удобно? – я задумался.
Учитывая мероприятие в Бутырке, обещанное знакомство Петрова с Гримальди, встречу с сёстрами, вечеринку Малого Света, на которую надо было явиться в любом случае, чтобы демонстративно выпить с Мишей Куракиным, выступления у Юсуповых… А выходные занимать очень не хотелось… Оптимальным вариантом оставался только вторник.
– Если завтра, Дмитрий Владимирович? Часиков в семь вечера?
– Мне подходит, Алексей Александрович. – услышал я. – Встречаемся в «Метрополии»?
– Да, Дмитрий Владимирович. К семи буду. – положил трубку и запомнил номер Воронцова.
Зря я, конечно на этот турнир грешу. Он позволил мне уже с кучей аристократов познакомиться… У троих, правда, руки потом оказались переломаны, а у кого-то даже ноги, но статистика всё же положительная, что внушало определённый оптимизм и веру в завтрашний день. Телефон зазвонил вновь, теперь меня хотела Вяземская.
– Твой повелитель слушает! – не удержался я.
– Так, повелитель, Петров мне сказал, что едет к тебе? – очень «нагло» у «повелителя» поинтересовалась Вика.
– Да.
– Держи его до моего приезда, у меня для него сюрприз есть.
– А позволено будет повелителю узнать, что за сюрприз? – полюбопытствовал я.
– Нет. – Вика отключилась.
– Никакого уважения! – бросил я, и вернулся к изучению планов особняка Юсуповых на планшете.
Петров
– Лёха, Прохор! Мне Михаил Николаевич аванс выдал за портрет! – он вывалил на стол несколько пачек рублей. – Я совершенно не представляю, что с ними делать!
– Сколько здесь? – поинтересовался спокойно мой воспитатель.
– Десять тысяч. – совсем сник мой друг. – Если родители узнают, мама тут же в Москву примчится, и возьмёт меня в оборот! Коммерческий! – трагически прошептал он.
– Она может. – кивнул Прохор, достаточно хорошо знавший чету Петровых. – Пока бате твоему её возня не надоест.
– Да. – подтвердил Сашка. – А она таких дел успеет наворочать, пока у отца терпение не закончится!
– От нас-то ты что хочешь? – так же спокойно поинтересовался мой воспитатель.
– Возьмите деньги на сохранение, чтоб родители не узнали! – взмолился он.
– Да… – Прохор посмотрел на меня. – Однозначно требуется визит Михаила Николаевича на Смоленщину… Охота там какая… Или просто отдых от суеты столицы… Пышный отдых, чтоб столичный блеск прям пёр из всех щелей! Чтоб госпожа Петрова прониклась и осознала своё место в социуме! Поговоришь с дедом, Лёшка? Заодно и мы, сирые, под это дело к истокам прильнём? Очень я скучаю по старым временам… – он мечтательно уставился вдаль.
– Великих князей на это дело ещё можно подвязать. – улыбнулся я. – Глубинка, экзотика, все дела?..
– Банька, свежий воздух, леса, девки смоленские! – подхватил Прохор. – Вообще лепота получится! Чего ради друга не сделаешь? – он подмигнул оживавшему на глазах Петрову. – Но с Михаилом Николаевичем всё равно авторитетней получится. Он умеет внушать… – мой воспитатель подошёл к холодильнику, достал бутылку водки и налил стакан, который и протянул Сашке. – Пей. А то зелёный весь от переживаний. – тот покорно употребил. – Полегчало?
– Спасибо, Прохор! – отдышался тот. – А то, как представлю себе маман с этими деньжищами…
В этот момент в гостиной появилась Вяземская с очень милой, высокой блондинкой с голубыми глазами, короткая юбка которой не скрывала длинных, великолепно развитых ног профессиональной танцовщицы. Видимо, именно эту девушку Алексия прочила на место любовницы Петрова. Он, в свою очередь, к ногам девушки тоже не остался равнодушен, и начал рукой нащупывать свой альбом, не отрывая от них взгляда. Прохор, тем временем, налил моему другу ещё один стакан водки, который был так же быстро употреблён Петровым.
– Лизонька, – усмехнулась Вяземская, – Это Александр, очень талантливый художник. И он, в последнее время, увлекается написанием обнажённой натуры, а с натурщицами у него беда… Будешь у нашего Александра музой, Лизонька?
– Музой буду, Виктория Львовна. – кивнула та.
– Тогда пошли, я провожу вас с Александром к нему в студию. – сказала Вяземская.
– Пойдёмте же, Александр! – девушка протянула руку Петрову.
Тот автоматически её взял, и спросил у Вики:
– К-какая студия?