Каменная принцесса
Шрифт:
— Могу я признаться, что вчера ревновал?
Румянец залил ее щеки.
— Могу я признаться, что я тоже ревновала?
Мой взгляд опустился на ее розовые губы. Мой язык скользнул по зубам, отчаянно желая освободиться, но я с трудом сглотнул и отвел глаза.
Эта женщина испытывала пределы моей сдержанности.
Эта женщина могла подтолкнуть меня к краю.
— Как все прошло за пивом с шефом Розеном? — спросила Пресли.
— Весело. — Я ухмыльнулся. — Он хороший парень, и я ценю, то, как он подшучивает надо мной. Он рассказал мне
— Ты когда-нибудь скучал по работе копом?
— Иногда, — признался я. — Это была напряженная работа, но приносящая удовлетворение. Я скучаю по ощущению, что каждый день делаю немного хорошего.
Я пытался компенсировать отсутствие государственной службы пожертвованиями. Каждый год я жертвовал деньги различным городским благотворительным организациям, особенно тем, которые помогали детям.
— Какой был твой лучший день в качестве полицейского? — спросила Пресли.
— Лучший день? Легко. День спасения школьного автобуса.
— Правда? — Она села прямее и передвинулась так, чтобы ее колени были направлены в мою сторону. — Я бы подумала, что это был самый трудный день.
— А еще это был худший день. Я никогда не забуду все те плачущие лица. Того парня с пистолетом. Детей… В тот день я узнал, как выглядит настоящий страх. Я чуть не упал на колени.
Ее брови сошлись вместе.
— Тогда как этот день мог стать лучшим?
— Они выжили.
Понимание озарило ее лицо, и она потянулась, положив руку мне на предплечье для самого короткого прикосновения.
Эти дети, возможно, были травмированы, но они были живы. Семнадцать огней сияют в мире.
— Иногда я получаю весточки от них. Или от их родителей. У меня есть секретный аккаунт в Инстаграме под вымышленным именем, и я подписался на большинство из них. — Как только я заработаю свой первый миллион, я отложу деньги на финансирование их образования. Если я могу каким-то образом помочь им добиться успеха в жизни, сделаю все, что в моих силах.
— Что произошло в тот день? Ты можешь рассказать об этом? Ничего страшного, если ты не хочешь. Я понимаю, что это не легко будет пережить заново.
— Все в порядке. — Я не говорил о том дне много лет, но у меня было непреодолимое желание довериться Пресли, возможно, потому, что я доверял ей свои секреты.
Я доверял очень немногим людям, и это не было естественно.
Пресли была… другой. Особенной. Я смотрел на нее и видел тихую гавань. Хранилище. Она так яростно охраняла людей в гараже, что мне тоже захотелось ощутить частичку этой преданности. И она спрашивала, потому что хотела услышать эту историю от меня, с моей точки зрения.
Большинство людей предполагали, что знают всю историю из новостей. Они строили предположения о том, как все произошло. Так редко кто-нибудь спрашивал мою точку зрения.
В последний раз я говорил об этом с
Только мама, папа и я знали правду.
День, когда я уволился, был также последним днем, когда я разговаривал со своим отцом. Что-то еще, в чем мои сестры были уверены, имело отношение к автобусу.
— Это был обычный день, — сказал я. — Я начал свою смену рано, как только взошло солнце. В тот день я был в патруле, и у меня была новая напарница, Маргарет. Это был ее второй год, и она только что перевелась в мой участок. Я был старшим офицером, но мы оба были молоды. Хочешь услышать что-то глупое?
— Конечно.
— Обещай не судить меня слишком строго?
— О боже мой, — простонала Пресли. — Ты переспал со своей напарницей?
— Нет. — Я рассмеялся. — Я совершенно определенно не спал с Маргарет. Она была — есть — красива, но нас определенно не тянуло друг к другу.
— Хорошо, так за что я собираюсь тебя судить?
— Я был рад работать в паре с женщиной-офицером, потому что думал, что смогу ввести ее в курс дела. Так как я уже был выше, потому что был парнем.
— Да. — Пресли нахмурилась. — Я осуждаю тебя.
— Как и следовало. — Я поднял руку. — В свою защиту скажу, что я был замкнутым идиотом. Но я был идиотом, который вынес урок. Маргарет многому научила меня в то утро, и после школьного автобуса я начал смотреть на вещи по-другому. Я по-другому смотрел на своих сестер. И на маму тоже. Я открыл уши и начал прислушиваться к их мнению, не предполагая, что только мое было правильным.
Потому что Маргарет была сильной и уверенной. Потому что Маргарет была храброй и уравновешенной. Потому что Маргарет спасла тех детей. Поэтому я восхищался ею.
— Все еще осуждаешь меня? — спросил я.
— Немного. — Пресли ухмыльнулась. Некоторые из тех качеств, которые я увидел в Маргарет, смотрели на меня в ответ яркими голубыми глазами.
— Справедливо. — Я усмехнулся. — После увольнения из полиции я нанимал в основном женщин. Мой ассистент, мой агент и мой менеджер — женщины. Прежде чем ты спросишь, я нанял их не потому, что они были женщинами. Я нанял их, потому что они были лучшими, и я думаю, что, будучи молодым человеком, я бы не дал их резюме шанса. Я не горжусь этим, но… я достаточно мужчина, чтобы признать свои недостатки.
— Хорошо, ты прощен. — Она отхлебнула пива. — Так что же произошло в тот день в автобусе?
— Мы с Маргарет объезжали окрестности. Уже было солнечно и жарко, даже утром. Вот как я понял, что в том автобусе что-то не так. Все окна были закрыты. В тех автобусах нет кондиционеров, поэтому у детей всегда опущены стекла. Дети, увидев полицейскую машину, обычно машут из окон, особенно если они маленькие. Вы проезжаете мимо и видите все эти торчащие маленькие пальчики.
— Логично. Ты остановил его?