Камешек в небе (= "Галька в небе"). Звезды как пыль (другие переводы)
Шрифт:
— Да, конечно, но у нас сейчас неформальное расследование. Вы говорите, что вы Байрон Мелейн с Земли. Однако вот здесь письма, адресованные Вайдемосом сыну.
Аратап указал на бумаги перед собой.
— Вот квитанция регистрации в колледже, вот входной билет — все на имя Байрона Фаррила. Их обнаружили в вашем багаже.
Байрон чувствовал отчаяние, но не показывал его.
— Мой багаж обыскан незаконно, и я отказываюсь признать ваши доказательства.
— Мы не на суде, мистер Фаррил или Мелейн.
— Если их обнаружили в моем багаже, то значит, их туда и подложили.
Наместник принял это объяснение, и Байрон удивился. Объяснение такое непрочное, наивное. Но наместник не сделал никаких замечаний, лишь указал пальцем на капсулу.
— А эта рекомендация Директору Родии тоже не ваша?
— Как раз моя.
Байрон подготовил ответ.
В рекомендации его имя не упоминалось. Он сказал:
— Существует заговор против Директора.
Он замолчал. Теперь, когда он высказал заранее подготовленный ответ, он показался ему самому неубедительным. Сейчас наместник цинично улыбнется. Но Аратап не улыбнулся, он слегка вздохнул, привычным быстрым движением извлек контактные линзы из глаз и осторожно положил их в стакан с солевым раствором, который стоял перед ним на столе. Его обнаженные глазные яблоки слегка слезились. Выражение мягкости и незаинтересованности исчезло из них.
— И вы знаете об этом на Земле, в пятистах световых лет отсюда? — спросил он. — Наша полиция здесь, на Родии, ничего такого не слышала.
— Полиция здесь, а заговор задуман на Земле.
— Понятно. Вы их агент? Или вы хотите предупредить Хинрика об опасности?
— Последнее, конечно.
— Да? И почему вы хотите его предупредить?
— Я надеюсь на значительное вознаграждение.
Аратап улыбнулся.
— Это по крайней мере звучит правдиво и придает определенную ясность вашим прежним утверждениям. Каковы же подробности заговора?
— Их я сообщу только Директору.
Мгновенное колебание, затем пожатие плечами.
— Хорошо. Тираниты не вмешиваются в местную политику. Мы организуем вам встречу с Директором и тем внесем вклад в обеспечение его безопасности. Мои люди задержат вас, пока не будет собран ваш багаж, затем вы будете свободны. Уведите его.
Последние слова были обращены к вооруженным стражникам, которые вывели Байрона. Аратап вставил на место контактные линзы и снова приобрел выражение отвлеченности и незаинтересованности.
Он сказал оставшемуся в комнате майору:
— С юного Фаррила не спускать глаз.
Офицер коротко кивнул.
— Конечно. На мгновение я подумал, что вы поверили ему. На мой взгляд, его рассказ абсолютно неубедителен.
— Да. Но это и делает его пригодным для наших целей. Всеми этими сонными глупцами, насмотревшимися телевизионных историй о межзвездных интригах, легко управлять.
Теперь заколебался майор.
— Вы уверены? У нас против него лишь подозрение.
— Вы хотите сказать, что его личность нельзя установить точно?
— Возможно, он приманка, принесенная в жертву, чтобы отвлечь нас от подлинного Байрона Фаррила.
— Нет. Невероятно театрально. К тому же, у нас есть фотокуб.
— Кого? Этого парня?
— Сына Ранчера. Хотите взглянуть?
— Да.
Аратап поднял со стола пресс-папье. Это был простой стеклянный кубик, по три дюйма каждая сторона, черный и непрозрачный.
Аратап сказал:
— Я думал, может, понадобится предъявить ему. Это хитрая штука, майор. Уж не знаю, знакомы ли вы с ней. Изобретена недавно во внутренних мирах. Кажется, обычным фотокубом, но когда переворачиваешь, то становится совершенно непрозрачным.
Он перевернул кубик. На мгновение непрозрачность замерцала, затем медленно рассеялась, как черный туман. Аратап спокойно смотрел, сложив руки на груди.
И вот кубик прояснился, и из него улыбнулось юное лицо, живое, ясное, запечатленное в момент вздоха.
— Из вещей экс-Ранчера, — заметил Аратап. — Что скажете?
— Несомненно, наш молодой человек.
— Да.
Тиранитский чиновник задумчиво разглядывал фотокуб.
— Знаете, почему бы не поместить в куб шесть фотографий? Снятых с шести точек последовательных фотографий? Они превратили бы статику в динамику, дали бы жизнь изображению. Майор, это новая форма искусства.
В его голосе прозвучал настоящий энтузиазм.
Майор презрительно промолчал, и Аратап, забыв свое артистическое настроение, резко спросил:
— Вы будете следить за Фаррилом?
— Разумеется.
— Следите и за Хинриком.
— За Хинриком?
— Конечно, в этом смысл освобождения мальчишки. Я хочу получить ответ на некоторые вопросы. Зачем Фаррилу видеться с Хинриком? Какая связь между ними? Покойный Ранчер не мог действовать в одиночку. За ним должно стоять хорошо организованное тайное сообщество. А мы его еще не обнаружили.
— Но Хинрик не может в нем участвовать. Ему не хватает ума, даже если бы хватило мужества.
— Согласен. Но именно как полуидиот он может послужить для них орудием. В таком случае он является слабым звеном в нашей системе. Мы должны учесть такую возможность.
Он взмахнул рукой. Майор отдал честь, повернулся и вышел.
Аратап вздохнул, задумчиво повернул в руках фотокуб, глядя, как его заполняет, как чернила, чернота.
Во времена отца этого молодого человека было проще. В завоевании планеты есть грубое величие, а теперь в осторожном маневрировании при допросе невежественного юноши требовалась простая жестокость.