Камни его родины
Шрифт:
Когда он вошел, вечер был в полном разгаре, в апогее шумного успеха. Казалось, в гостиной теснится еще больше народу, чем раньше. У длинного стола стоял Роджер, окруженный гостями. Он показывал макет нового дома, время от времени поднимая крышу, чтобы все могли рассмотреть пятистенную гостиную и как она расположена по отношению к другим комнатам.
Рафф ждал чего-то.
– Где Трой? – спросил он наконец.
– Трой? – Роджер взглянул на него. – Она ушла минут пять назад.
– Ушла? – Рафф уставился на макет. Потом пересек гостиную и подошел к Эбу и Феби, которые почти весь вечер не расставались.
– Пожалуй,
– Да вы только что пришли! – заметила Феби.
– Видите ли... – Рафф не знал, что сказать. – Я ушел в такой спешке... Думал, что нужно вернуться... Хотел повидать Трой...
– Но она-то не хочет тебя видеть, – возразил Эбби
– Знаю.
Что-то в его голосе заставило Эбби пристальнее взглянуть на него.
Но ТУТ вмешалась Феби:
– Рафф, а вам известно, что Тикноры просто с ума сошли от вашего дома? Они...
– Да, Роджер только что говорил мне. Но я должен был убрать отсюда Мэрион. Что о ней сказала Трой?
– Ничего особенного, – ответила Феби. – Что-то вроде того, что Мэрион Мак-Брайд похожа на старый Капитолий в Бостоне: такая же златоглавая и такая же бесполезная для общества.
Рафф даже не улыбнулся.
– Что она сказала? – обратился он к Эбу.
– Что ты предатель, – добросовестно ответил Эб и увидел, как опять потемнели глаза Раффа.
Эбби был удивлен. Он давно уже обратил внимание на повышенный интерес Раффа к Трой. Началось это с той ночи, когда родилась Дебора, или немного позже, после возвращения Раффа из Мичигана, и особенно бросалось в глаза потому, что прежде Рафф совершенно не реагировал на слова и поступки Трой. Доведись ему услышать, что Трой только что полетела вверх тормашками с банкерхиллского памятника [57] , он только зевнул бы в ответ.
57
1 памятник американским солдатам, погибшим во время войны за независимость в битве у Банкер-хилла в Бостоне (1775).
– Замечательно удачный вечер, – подойдя к ним, сказал Винс.
– Да, – согласилась Феби.
Винс раскраснелся, на лбу у него выступили капли пота. Он расстегнул серый пиджак, под которым был надет пестрый вязаный жилет, вытащил пачку «Парламентских» и данхилловскую зажигалку.
– Ив Викфорд только что сказала мне, что у Берта наклевывается покупатель для твоего дома.
– Знаю. Берт сегодня водил его осматривать дом, – равнодушно отозвался Эбби. Он не позволял себе надеяться на удачу. Пусть раньше Берт Викфорд принесет ему задаток. Слишком уж много было этих покупателей.
Винс закурил.
– Досадно, что Трой пришлось уехать домой.
Рафф сделал резкое движение.
– Спокойной ночи, – сказал он вдруг и зашагал к Роджеру и Лойс.
– Что это гложет мистера Блума? – спросил Винс. – Впрочем, насколько мне известно, мы сегодня упустили клиента.
– Не понимаю, – сказал Эбби, хотя отлично понял
– И не кого-нибудь, а Тикнора. Ты знаешь, кто он такой?
– Что-то не припоминаю.
– Ничего особенного он собой не представляет, –.
– У вас, должно быть, на всех заведены карточки, – с невинным видом сказала Феби.
– Нет, – засмеялся Винс. – Но у Берта Викфорда заведены. Он-то и сказал мне. Родж Вертенсон рисовал для Тикнора рекламы. Отсюда и знакомство. Они проезжали мимо и решили заглянуть к Вертенсонам. Но, как я понял, Рафф торопился и не соизволил...
– Он действительно очень спешил, Винс. Так ведь с кем угодно бывает, – сказал Эб. Он не был склонен оправдывать Раффа, но каждое слово Винса раздражало его.
Винс начал переходить от группы к группе, потом заглянул в буфетную и наконец снова присоединился к Эбу, который вместе с другими архитекторами стоял у длинного стола посреди столовой, обсуждая будущий фестиваль искусств Новой Англии – самое значительное в году событие для всех архитекторов восточных штатов.
– Кто знает, кого в этом году прочат в члены жюри?
– Я знаю, – сказал Эб. – Джорджа Хау, Уоллеса Харрисона, Марселя Брейера [58] и Мэтью Пирса.
58
1Джордж Хау (1886 – 1954), Харрисон Уоллес Керкмен (1895 – ?) – американские архитекторы.
– Команда хоть куда! – заметил кто-то.
– А кому-нибудь здесь известно, оправдал ли себя этот феноменальный метод подъема плит? – спросил Винс.
Один из ньюханаанских архитекторов, молодой человек с песочными волосами, сказал, что прошлым летом работал для строительной компании на Западном побережье и что там этот метод дал семнадцать процентов экономии на двухэтажном здании.
Винс засыпал его вопросами, объяснив Эбби, что хочет испытать этот метод на постройке школы Татл.
– Думаю, вы найдете все подробности в отчетах американского института бетона, – сказал светловолосый
Винс немедленно вынул маленькую записную книжку и сделал пометку. Потом заговорили о чем-то другом, и он отошел. Эбби отлично понимал, что Винс провел вечер с большей пользой, чем он или Рафф. Он решил послушаться Феби и подальше спрятать свою неприязнь к Винсу.
Он уже прощался в холле с Феби и Вертенсонами, когда зазвонил телефон. Трубку сняла Лойс.
– Да, Рафф, он еще здесь. Собирается уходить. – Она протянула трубку Эбу. – Судя по голосу Раффа, что-то экстраординарное.
Эб неохотно, с какой-то опаской взял трубку.
– Алло, Рафф, в чем дело?
– Эбби, ты теперь свободный человек.
– Что?
– Я принял телеграмму для тебя. Только что передали из Бриджпорта. Славное дело, Эбби, дело на славу. Ты свободен. Это официально.
Эб крепче сжал трубку, бросил взгляд на Феби и глубоко вздохнул.
– Пожалуйста, Рафф, прочти вслух. Нет, не надо, я еду домой. Сейчас выезжаю. – Потом все-таки спросил: – Чья там подпись – Нины?
– Нет, Элен.