Кампучийские хроники
Шрифт:
Слон смотрит на меня с интересом удава почуявшего кролика в высокой траве. Хун Сен — министр иностранных дел НРК. (Сейчас он премьер-министр Королевства Камбоджа. Первый человек в стране при декоративном короле Сиануке и его строптиво-склочном семействе. Точнее король со своим семейством сейчас состоят при Хун Сене. Ай да «розовый кхмер»! Ай да, сукин сын!). Практически только Хун Сен может разрешить поездку в Сиемреап с предоставлением транспорта и охраны. Но для этого нужно время. У Солнцева его нет.
— Так, так. А теперь, как говорят штирлицы, отмотаем эту плёночку
— Но я обязан был им помочь!
— Молчи, дурачок пафосный! Обязан. Кому и чем? Когда тебя уничтожали доносами, люди которым ты делал добро, отплатили тебе содействием доносителям. Те же Толя Абрикосов и Веня Халдеев, они что, не знали посольскую интригу. И не Слон ли был одной из причин твоего изгнания?
— Откуда мне знать. Слон и Халдеев умерли. Бог им теперь судья. А я всё ещё жив и даже набрасываю эти заметки. И кто-то их читает. И кому-то они, может быть интересны, а для кого-то, м.б., и поучительны. И прекрати это грёбаное резонёрство. Ты надоел мне со своими поучениями. Где раньше то был?
— Да там же, где и ты!
Опустим приём в посольстве СССР по случаю очередной годовщины ВОСР. Видел я его в белых тапочках. От Ук Сомарина к Ук Чапу, от Ук Чапа к месьё Ви Сало…
Поднесли ему скромные дары «большой советской делегации». На самом деле, это все мои закупки деликатесов из посольской лавки в Ханое. Кому и чего объяснять. «Се пти кадо пур ву, месьё Ви Сало! Ноз ами сон тре бон ами. Иль безуан а вотр эде!» Короче помогайте нам, месьё Ви Сало, и Гостелерадио СССР вас не забудет.
Большой начальник что-то обещал. Ник Ник челночил между резидентом М.Ю. и советниками Тху и Тхо. В короткие минуты отдыха съедал небольшой тазик фруктового салата «тропикана» и щедро потчевал нас своим фирменным говенцом в адрес всех и вся. 10 ноября его группа должна была выехать на трёх машинах с охраной в Сиемреап.
На дворе жаркое утро 9 ноября 1980 года.
Смерть уже поджидает советских докеров, притаившись на 73 километре дороги от Пномпеня в Кампонгсаом. Гибель советских специалистов в Народной Кампучии в нашей печати практически не освещалась. Мои попытки найти хоть какое-то упоминание об этом в Интернете увенчались одной публикацией во Владивостокских СМИ.
«Кампучийская трагедия Еремеевых
Траурный портрет сына, молодого, красивого, с буйной волной кудрей, Елена Пантелеевна занавешивает чистым рушником. Иначе материнское сердце давно бы окаменело от горя за эти долгие девятнадцать лет осиротелого одиночества. Хотя, конечно же, она открывает его непрестанно. Целует такие родные глаза, разговаривает, советуется, но чаще просто тихо, беззвучно плачет…
Несколько лет назад рядом с фотографией ее младшенького, Вадима, появился снимок старшего — Эдика, а в прошлом году добавился еще портрет мужа — Николая Митрофановича, с которым они прожили вместе, считай, 60 лет.
Теперь она осталась совсем одна…
Спецкомандировка длиною в 58 дней
Родная сторона в ту ласковую, теплую осень 80-го словно не хотела отпускать Вадима Еремеева в далекую,
В 1979–80 годах в Кампучии царил страшный голод. Для оказания помощи кампучийскому народу первыми прибыли специалисты морфлота. Знаменитые рейсы 1979–1980 годов теплохода ДВМП „Любовь Орлова“ с докерами, механизаторами, стивидорами на борту красной строкой вписаны в историю обеих стран (впоследствии экипаж судна наградили орденом Дружбы народов). Единственный в Кампучии морской порт Кампонгсаом был разрушен, он остался без специалистов — часть из них уничтожили полпотовцы, уцелевшие скрывались в Таиланде или отдаленных провинциях страны.
Затем в Кампучию отправились специалисты сельского хозяйства, строители, энергетики из многих стран мира.
Прежде всего, нужно было накормить народ, но доставка продовольствия в провинции считалась довольно рискованным занятием — в стране бесчинствовали уцелевшие банды полпотовцев. Впрочем, даже само передвижение по стране было опасным. Но люди делали свое дело, пусть даже рискуя, ведь они оказались здесь с единственной целью — протянуть руку помощи.
Вадим Еремеев не стал исключением. Он приехал сюда в роли переводчика, так как владел французским, английским, испанским, знал эсперанто. В то же время он был незаменим и в другом: по профессии инженер-эксплуатационник, Вадим отлично знал все вопросы организационной работы флота и порта. В свое время был групповым инженером-диспетчером в управлении ДВМП, руководил группой судов, доставлявших грузы во Вьетнам.
Судьба отпустила ему для этой спецкомандировки не так много времени — всего ничего, 58 дней. Его родные успели получить от него лишь несколько весточек. Коротенькие, торопливо написанные на тонких листочках, они так много говорят о самом Вадиме и о том, что ему удалось увидеть и узнать.
Слоны, карта из черепов, вилла с автоматчиком…
…Первая посадка в Бомбее. Стоянка час. Жара. Страна похожа на муравейник. Перелет. Ханой. Духота. Ночевал в городе. Из окна вид на мавзолей Хо Ши Мина. Сооружение грандиозное. Утром вылетел на вьетнамском самолете. Перелет 1,5 часа. Сайгон. Климат уже чуть получше. Стоянка час. Перелет — Пномпень, столица Кампучии. Пальмы всех видов. Хлебное дерево, слон, идущий по улице. Экзотика…
Здесь встретил ребят с нашего судна, приехавших на экскурсию. Нужен был переводчик. Сразу же приступил к работе. Провел в столице два дня. Посмотрел, что успел. Трудно представить, какие ужасы творились на этой земле всего каких-то несколько месяцев назад. Но об этом напоминают одна треть разрушенных в городе зданий, сваленные в кучу автомобили, теле- и радиоприемники и прочие атрибуты „буржуазной“ жизни, сложенная из черепов огромная карта Кампучии в бывшем колледже, превращенном в тюрьму.