Камуфлет

Чиж Антон

– Сами себя выдали, – несколько раздраженно сообщил Родион Георгиевич.

– Когда же?

– Ленский должен знать о вызове полиции. Далее – просто логика.

– Я боялся вот таких мелочей.

– Мелочи руфат великие планы. – Ванзаров уже справился с мимолетной досадой. – Придумать уникальное преступление, которое должен раскрыть чиновник сыскной полиции под незримую диктовку, да еще в срок, да ефе так, чтобы уверовал в победу, да ефе с тройной страховкой в виде измены жены, уголовного романчика и мифического кружка «Первая кровь» – задача грандиозная.

Но предвидеть все случайности – непосильно человеческому уму. Даже выдаюфемуся.

– А вы коварно пользуетесь. Только усилия без толку…

– Предугадаю следуюфий вопрос, – коллежский советник разгладил усы. – Да, обвинить вас в смерти Одоленского будет трудно, прислуга вряд ли вас опознает. Доказать вафу причастность к взрыву Менфикова и Выгодского практически невозможно. И Николая Карловича переехал неизвестный в шлеме. Что касается несчастного Мифука, то коллежский регистратор погиб, неаккуратно заложив взрывчатку в лампу.

– Что же будете делать? – с нескрываемым интересом спросил юноша.

– Логика подсказывает два пути. Сдать вас полковнику Герасимову как убийцу ротмистра Модля и виновника провала его планов или арестовать как вора, пытавфегося украсть наследство князя. Ягужинскому сейчас явно не до вас, так что не предлагаю. Выбирайте.

– Не подходит…

– А вот пробовать на мне таланты гипнотизера не пытайтесь. Агентам, окруживфим особняк, дан приказ стрелять на поражение, даже если сам буду закрывать преступника грудью. Да и не чувствителен к психическим флюидам, уж столько народу пыталось.

– Что же нам делать?

– Вам советую сознаться.

– Это скучно.

– Я помогу. Почему в ковчежце оказался сам Ленский?

– Нелепая случайность… – Господин отвернулся к окну, но немедленно овладел собой. – В четверг, накануне событий, Петя заявил, что хочет просто жить и любить, просит отпустить его с миром. Я не совладал, кулак случайно угодил ему в висок. Петя упал, потерял сознание. Я решил, что он притворяется, ушел из комнаты. А когда вернулся, застал приятную картину: Николай Карлович кряхтит над ним. Оказывается, он возжелал Петю давно, случай выдался – овладел беспомощным. Отбросил я старого мерзавца, но оказалось, Петр уже не дышит, задохнулся спермой. В первую минуту я решил, что погибло все. Но понял, что план надо осуществлять. С настоящим преемником или без него.

– Могу ли знать, что было дальфе?

– Отнес тело в погреб, опробовал на нем взрывчатки, как учил Модль. На следующее утро князь помог мне похитить ковчежец, а в субботу вам отправил.

– Куда голову дели?

– Она всегда будет на виду, но вы ее не найдете, – уверенно сказал юноша.

– Кого планировали на «обрубок»?

– Князь должен был привезти своего любовника, какого-то балерунчика. Но тот не вовремя уехал. Да и зачем второй труп, один уже был.

– Маховик запустили, а Герасимов с Ягужинским не подозревали, что преемник мертв. Лихо!

Глубочайшее негодование испортило правильное лицо юноши:

– Безмозглое, развращенное существо, без воли и характера, как его отец! России нужен

царь, который своротит ржавый механизм, откроет дорогу умным, честным и молодым, обуздает чиновничество, даст народу свободу, будет всячески помогать торговле и промышленности, снимет груз с крестьянства, армию поднимет… Да что теперь! А право крови ничего не значит.

– Новым Петром Великим себя назначили? – печально проговорил коллежский советник.

– Да, назначил! И сил бы хватило, и желания. А вы все испортили. Все погубили. Империю, которой так служите, погубили. Неужто не понимаете, что у России только два пути: или могучей дланью овладеть Европой до Гибралтара и Гренландии, или развалиться, исчезнуть, сгинуть без следа, как Троя?! Вот, что вы наделали. А я бы спас.

– Служу не империи, а совести, – жестко сказал Ванзаров. – Считаю только одно важным: нельзя, чтобы все было дозволено… Давайте к практическим дисциплинам вернемся. Например, как собирались убедить в собственной персоне?

– В лицо меня знал только Ягужинский. Когда все было бы кончено, ему уж отступать некуда, пришлось бы признать меня наследником. Это логика политики: служивым без разницы при чьем троне близко стоять, главное стоять. Всамделишный Петя был не столь нужен…

– А Модль?

– Тут все просто. У нас был… роман. Удивил? Так вы же нас чуть в кустах не застукали…

– И все-таки…

– Ну, посмотрите: разве не похож? Возраст у нас на месяц отличается, комплекция одинаковая, рост, тип лица схожий. Даже Фредерикс обманулся на «живой картине», а он Петра видел. Ну, право слово, одно лицо? – и юноша гордо продемонстрировал профиль.

Действительно, большое сходство просматривалось. Но не такое безоговорочное, чтобы пасть ниц перед самозванцем. Впрочем, глаз чиновника сыскной полиции излишне придирчив.

– Позвольте вернуться к субботнему вечеру, – продолжил Родион Георгиевич. – С Одоленским в ресторане и на приеме не были. Тогда где?

– Догадайтесь!

– Предположу, что развлекались, фотографируя. Вам нужна была карточка, а князь попался на удочку любовной игры. Причем он же и предложил пустующую квартиру Николя Тальма, его любовника, где был фотоаппарат и требуемые реактивы. Там же нашли занавес, соорудили крылышки и составили «живую картину» из жизни богини утренней зари и царя Мемнона. Символически воплотив «восход зари новой России», а также «союз старой и новой крови». Я прав?

Ответом стала благосклонная улыбка.

– Кто же поработал фотографом? Николая Карловича надо исключить. Ягужинский не подходит – он испугался снимка… Остается тот, кто умеет пользоваться реактивами. Неужто Модль?

– Да уж, намучился я с двумя влюбленными самцами… А вы догадливы не в меру.

Ванзаров комплимент принял и продолжил:

– Допустим, князь стал втирать целебную гремучую ртуть по вафему совету, потому что горлом мучился. Йодистый азот в скрипочку в тот же вечер насыпали. И сигарки особенные сами доставили. Но как могли знать, что Менфиков и Выгодский возьмутся за бомбы вовремя и убьют себя?