Камыши на краю космоса

Латай Нина

Тут-то Вера и поняла, что она все придумала: придумала летчика, придумала Дениса. Все эти люди, существовавшие в ее воображении, были выдумкой. Реальные люди были совсем другими, далекими от воображаемых героев. И этим реальным не нужна была Верина любовь. Никому не нужна чужая любовь. Она вызывает лишь досаду.

Итак, вся Верина внутренняя душевная жизнь оказалась выдумкой. Реальной была только жизнь с мужем. Но эта спокойно текущая семейная жизнь давала мало эмоций, и Вера снова и снова устраивала себе небольшие приключения. Это бодрило и придавало жизни вкус. Вере нравилось жить любовными переживаниями. Отдавать душевные силы бытовой стороне

жизни казалось ей недостойным. Вериной душе нужны были сильные ощущения. Она жила контрастами. Это было похоже на клюкву в сахаре – кисло и сладко одновременно. Контрастные вкусы лучше оттеняют и подчеркивают друг друга. Оттого-то так вкусно пить сладкий чай с бутербродами, на которых соленая красная икра – любимое лакомство.

Вера вернулась к реальности. Она наконец обнаружила, что в любовных историях ее жизни муж был как раз именно тем человеком, который больше всего заслуживал ее внимания. Он всегда был рядом, поддерживал и помогал.

Наконец Вера завершила старые истории и освободилась. Она почувствовала себя впервые свободной от ненужных мужчин, которые не оценили ее любовь.

Ее любовь не нужна была им, а теперь и они не нужны стали ей – реальные, невыдуманные мужчины, жившие своей невыдуманной жизнью.

Вера оставила в покое прошлое. Теперь она свободно могла идти навстречу новым людям и отношениям. Ведь нет ничего интереснее людей.

Впервые за все это время она чувствовала себя сильной и свободной.

И благодарной верному мужчине, который был с нею рядом, несмотря ни на что.

Комплимент

Девочка лет десяти в белой пуховой шапочке ехала на лыжах по лесу. Навстречу ей шел лыжник. Лыжник глянул на Девочку, удивился и сказал ей, что она очень красивая. Девочка от неожиданности удивилась еще больше и запомнила это лесное происшествие.

К Новому году и школьной елке мама шила для Девочки самые красивые карнавальные костюмы. Там были то малиновый атлас и розовые перья, то цветы и ленты, то высокий гребень из фольги, черный тюль из крашеной занавески и настоящий черный кружевной веер с блестками. Старшеклассницы все бегали смотреть на эту красоту. Мамины сослуживцы говорили: «Это мама той красивой девочки».

Иногда в школе проходили уроки домоводства. Однажды нескольких учениц послали за чем-то на школьную кухню. Девочка впервые попала на большую кухню. Было очень жарко. Щеки раскраснелись, и, когда она поднималась по лестнице обратно в класс, кто-то из шедших навстречу мальчишек сказал: «Смотри, какая ядреная». Девочке это не понравилось, но она поняла, что это комплимент.

Однажды Девочка гуляла с мамой у реки. Около их города протекала большая река. Они стояли около перевернутой на берегу лодки. Мимо проходили мальчишки, и один из них сказал, обращаясь к другу: «Смотри, какой товар». Девочка обиделась, но мама объяснила ей, что это не обидные слова. Издавна говорили: «У вас товар, у нас купец».

Потом Девочка окончила школу и уехала из города с большой рекой, чтобы учиться в институте. За нею начал ухаживать мальчик. Мальчик не говорил ей красивых слов и не признавался в любви. Это почему-то было и так понятно. Зато он делал фотографии. Их было много. На них везде была Девочка. Очень красивая.

Потом Девочка влюблялась сама. Те, кому она нравилась и кто нравился ей, тоже не говорили ей красивых слов. Только однажды человек, которого она очень любила, сказал ей, что она «себе цены не знает». Другой говорил о том, как необыкновенно,

дурманяще пахнет ее кожа. И хорошо, что сказал, иначе бы она совсем ничего о себе не знала.

В юные годы, когда Девочка училась в институте, там же в одной из лабораторий работала ее дальняя родственница. В этом помещении студенты делали лабораторные работы.

«Когда ты вошла, я подумала, что вошел Ангел», – сказала однажды родственница Девочке. Рассказала она это спустя много лет, когда Девочка была уже не девочка, а взрослая женщина с внуками.

Прошла-пролетела жизнь. Девочка была любима, влюблялась сама, но никогда не слышала красивых слов от мужчин, бывших в ее окружении. Иногда ей становилось обидно. Хотелось похвалы и признаний, но их не было. Этот единственный комплимент от пожилой женщины согрел ее на всю оставшуюся жизнь. Лучше бы все равно никто не сказал.

Красивый мальчик, Джинн и любовь

В вентилятор машины на ходу попал камень. Вентилятор по дороге развалился на части. Пришлось остановиться около автомобильного рынка в Тарасовке. Муж пошел искать новый вентилятор, а я осталась ждать в машине. От скуки я начала смотреть по сторонам. Автомобильный рынок – это мужское царство. Женщины здесь не ходят, разве что одна-две, случайно заехавшие сюда с мужьями.

Женщин не было, поэтому я смотрела на мужчин. Решила поиграть в игру: найти симпатичное лицо. Симпатичное лицо я сразу заметила наметанным глазом. Это был молодой худощавый мужчина с хорошо, но не чрезмерно накачанными бицепсами, которые образовались у него не потому, что он занимался в спортзале у личного тренера, а просто потому, что его работа была менять колеса у грузовиков. Как это происходит, я и наблюдала, сидя в машине.

Симпатичный мальчик был рабочим автомастерской, которая принадлежала стоящему рядом толстому восточному человеку. Это было видно по тому, как толстый обращался с худощавым.

На толстого я поначалу боялась смотреть, так он был страшен. Это был злой джинн из восточной сказки с огромным круглым животом, гладко выбритой головой, круглым лицом, имевшим зловещее выражение, и двойным подбородком. На ногах его были надеты новые ярко-синие кроссовки, что свидетельствовало о его материальном благополучии и тяге к красивым вещам. Толстяк был мужчиной среднего возраста, что называется, в самом расцвете сил. Это означало, что он должен был проявлять естественный интерес к женщинам. Я представила, как он одаривает деньгами и подарками молоденьких женщин, потому что, по моему разумению, ни одна нормальная женщина не захотела бы спать с ним просто из человеколюбия. Так как автомастерская, судя по всему, приносила доход, то и дела толстяка на любовном фронте должны были обстоять хорошо, о чем свидетельствовал его довольный собою и жизнью вид. Тут я подумала, что, имея деньги, мужчина не утруждал себя тем, чтобы выглядеть привлекательно. Огромный толстый живот наводил ужас, но Джинн, по-видимому, решил, что вовсе не обязан быть красивым. Он платит.

Все это про Джинна и его женщин я выдумала. А вдруг у Джинна есть любящая жена и маленькие дети и в его восточном доме царит нежная любовь. Может быть и так.

Была ранняя весна. Авторынок, где мы остановились, был грязным. Магазинчики и мастерские вокруг – грязными. Рабочие в них ужасно грязными. Я подумала, что если бы эти мастерские находились где-нибудь в Европе, то асфальт вокруг них был наверняка бы вымыт с мылом, а рабочие были бы одеты в новые комбинезоны, а не в засаленные робы.