Камыши на краю космоса

Латай Нина

Мимо меня проходили мужчины. Все они были неопрятные, некрасивые. Я не увидела ни одного симпатичного лица, исключая мальчика, меняющего колеса. А ведь у всех этих мужчин были жены или любовницы, которые ждали их, спали с ними и даже, возможно, ценили их.

Вернулся мой муж, не нашедший вентилятора, и мы поехали дальше. Кстати, моему мужу тоже совершенно все равно, что на нем надето. Заставить его купить себе новые вещи стоит мне нечеловеческих усилий. А вот мне не безразлично, что за мужчина находится со мною рядом и как он выглядит.

Я слышала, что женщина интуитивно начинает выглядеть так, как этого хотел бы находящийся рядом с ней мужчина. Мне кажется,

что это верно. Но мне бы хотелось выглядеть иначе, чем теперь. Мне очень нравится жеманная Рената Литвинова с ее гипертрофированной женственностью. Я совсем другая и никогда не буду Ренатой, потому что это совсем не мой характер, но меня привлекает эта жеманная женственность, льющаяся через край. Мое кредо – естественность. Иначе у меня не получается.

Мы ехали дальше своей дорогой, и я думала, что если бы не сломавшийся вентилятор, нас не занесло бы в Тарасовку, и я не увидела бы Джинна и красивого мальчика, и не было бы этого рассказа.

Как ни крути, а зловредный камень принес с собой новые впечатления.

Кое-что о подарках

Мне не всегда легко выбирать подарки. Иногда просто не знаешь, что подарить. А еще бывает, встречаются люди, у которых уже, кажется, все есть.

Легче всего подарки находятся неожиданно и не к конкретному торжеству, а просто так, невзначай. Когда ты хорошо знаешь и, главное, любишь человека, то сразу видишь – вот эта нежданно возникшая вещь – для него. Поэтому подарки легче дарить просто так, без повода, потому что подходящая вещь в нужный момент не всегда появляется.

Говорят, что некоторые редкие люди владеют искусством дарить подарки. Мне кажется, это очень тонкое искусство, и чтобы им овладеть, надо быть в первую очередь человеком неравнодушным.

Я всегда завидовала тем, кто умеет, и сама хотела этому научиться. Но как это сделать?

У моей взрослой дочери был поклонник, который дарил ей букеты. Поклонник походил на молодого Куприна, а его букеты мне всегда очень нравились, как, впрочем, и он сам.

Чем же были так хороши цветы, которые он приносил? Букеты всегда были большими. Цветов было много, и меня, выросшую в советские времена, когда цветов в продаже почти не было, это восхищало и удивляло.

Потом мне как-то попалась на глаза книжка, в которой я прочла, что подарки должны УДИВЛЯТЬ. Наконец я разгадала секрет дочкиного поклонника: его букеты удивляли.

Удивлять, конечно, удается не всегда, но можно обойтись и без этого. Чтобы подарок пришелся кстати, достаточно просто хорошо знать человека и, главное, быть к нему неравнодушным.

Однажды на Новый год мне подарили стеклянный медальон – маленькую зеленую стрекозу и старую фотографию. На фотографии я и бабушка. Мне там лет семь-восемь. Фотография сделана на вокзале перед отъездом бабушки. Я стою рядом с ней, и обе мы смотрим на мою ладонь, где сидит стрекоза.

Эта маленькая зеленая стрекоза стала для меня самым трогательным подарком. Это был подарок только для меня. Люди, которые его делали, знали меня, мою историю, знали, чем я дорожу. Это трогало. С тех пор я люблю подарки, которые только для меня и про меня.

Таким образом, у меня сложились два принципа дарения: во-первых, вы в выигрышном положении, если ваш подарок сможет УДИВИТЬ.

И второе, надо вспомнить о человеке, которого вы собираетесь одаривать: что он любит, что ему интересно, что это за человек. Подумайте о нем.

Иногда подарки помогают избавиться от иллюзий. Однажды на мой день рождения все без исключения родственники подарили мне по переднику. Я ужасно

обиделась.

Так случилось, что к тому времени я уже несколько лет не работала и большую часть времени проводила на кухне, хотя в силу своего богатого воображения и следам былой красоты (как выразился муж) воображала себя женщиной-вамп.

Когда все подарки свелись к кухонным передникам, я поняла, что с вампом явно что-то не так. Это было горькое, но все равно прозрение. И такое бывает.

Мама

Моя мама всю жизнь проработала преподавателем черчения, а потом металловедения. Она гордится тем, что сидела на защите дипломных работ рядом с главным прокатчиком и была близко знакома с директором металлургического завода в те времена, когда еще металлургические комбинаты не были олигархообогатительными предприятиями. Потом она вышла на пенсию, обменяла квартиру поближе к родственникам и стала жить в Калуге. Город она не полюбила. Калуга так и осталась для нее дырой, где нет большой полноводной реки, такой как северная Шексна. Жители здесь все как один непроходимые мещане, потомки местных купеческих семейств. Соседи по дому – одинокие офицерские жены, которые, понятно, тоже мещанки и глупы как пробки. В общем, не с кем поговорить и нет вокруг «людей нашего круга».

Мама начала жить по сценарию Снежной королевы – одинокой женщины, живущей уединенно, не предпринимающей попыток к расширению круга общения и выходу в свет. Главным ее коньком стали чистота и порядок.

Будучи молодой и в силах, мама все отпуска, а это два летних месяца, проводила у нас на даче. Всю свою нерастраченную энергию она направляла на нас. Это стоило нам дорого. Мама все время что-то требовала, ей все время было что-то нужно позарез – то поливочный шланг на огород, то еще что-то. Мама требовала от зятя шланг, и пока он его не привозил, она не успокаивалась. Маме нужно было сразу. Редкая настойчивость. Хороша на производстве, но не в семейной жизни. Необходимости менялись, но манера оставалась все та же. Мама строила окружающих людей в ряды и пускала их в нужном ей направлении. Время от времени она устраивала скандалы. Причины скандала не существовало, всегда находился некий повод. Так же поступал и мой дедушка. Поводы были так мелки, что я не помню ни одного из них. Но дедушкины скандалы я запомнила навсегда. В моих детских воспоминаниях сохранилось, как дедушка бегает за бабушкой с табуреткой. Правда, тогда уже были причины – дедушка гулял, и бабушке это, по всей видимости, не нравилось. Но это уже другая история. Мама и дедушка вели себя похожим образом и совершенно не уживались друг с другом. Вероятно, это был какой-то генетический сбой – больная печень, или взрывной темперамент, или еще что-то в этом роде.

Мать дедушки, моя прабабка Мария Ивановна Калениченко тоже отличалась непростым характером. Любила погулять на свадьбах, пила одеколон, в войну возвратилась из Магнитогорска на оккупированную уже немцами Украину. Там, в селе Яблоново, у нее была хата с земляными полами. Хата с земляным полом была той ценностью, которую нельзя было оставлять врагу. Прадедушка к тому времени уже умер, и от него осталась штатская одежда. В эту одежду прабабушка переодевала красноармейцев, попавших в окружение, и переводила их через линию фронта. Если ее останавливали немецкие патрули, она показывала фотографию, на которой была снята вместе с немецким офицером. Офицер жил в ее хате. Прабабушка ему готовила. Готовить еду она была большая мастерица. Прабабушка сотрудничала и была знакома с Ковпаком. Была награждена орденом «Партизан Великой Отечественной войны».