Канализация, Газ & Электричество
Шрифт:
Это было в те десять лет, которые называли «озорными нулевыми», по крайней мере, поначалу — победа над СПИДом в 1999 году подоспела как раз вовремя: она и ознаменовала новую волну половой распущенности, всколыхнувшуюся на рубеже тысячелетий. Из справедливости по отношению к моральным реакционерам Верховный суд выбрал именно этот момент истории, чтобы изменить наконец решение по делу «Роу против Уэйда» [108] , которое, ко всеобщему удивлению, закончилось голосованием 5 к 4, а решающий голос принадлежал назначенному демократами судье — «тайному христианину». В результате получился общественный парадокс — такими Америка славится по праву: возвращаешься домой после «игривой вечеринки», звонишь в «Сеть магазинов контроля рождаемости», заказываешь дополнительные средства с бесплатной доставкой, а потом — так, на всякий случай — сверяешься с Табло Абортарного Законодательства в «Ю-Эс-Эй Тудэй», чтоб быть в курсе последних изменений местных законов. На этом Табло (точнее — карте, которую печатали, как ни смешно, в спортивном разделе) «открытые» штаты были закрашены синим, «закрытые» — красным, а те,
108
Решение американского Верховного суда по делу «Роу против Уэйда» 22 января 1973 г. легализовало аборты, что вызвало недовольство, не утихающее до сих пор.
Именно в эту эпоху, весной 2001-го, Джоан Файн попросили покинуть Колледж Святого Иуды в Филадельфии, первый из последних курсов которого она только что закончила. Выступления толп под водительством ее матери-женщистки только начали надоедать Священным Отцам, но поскольку сестру Эллен Файн уже отлучили от церкви за то, что она родила в монастыре пробирочного ребенка и руководила искусственным осеменением других сестер (с помощью освященного кухонного шприца), напрямую Ватикан уже ничего не мог ей сделать — разве что закидать камнями; так что согласно проверенной временем библейской традиции они решили взыскать долг матери с дочери. Джоан могла бы оспорить свое изгнание — хотя именно так это не называли, — но решила, что в других местах можно вступить в борьбу поинтереснее, собрала документы, попрощалась с Пенсильванией (в географии «Ю-Эс-Эй Тудэй» тогда это был красный штат) и села в «грейхаунд» до безнравственного либерального центра Новой Англии (где цветовая гамма была поровну синей и розовой). Восстанавливающаяся бывшая монашка в приемной комиссии Гарварда подстроила компьютерную ошибку в пользу Джоан, переведя ее в осеннем семестре на стипендию по специальности «Общественные работы»: дважды в неделю Джоан работала по ночам добровольцем в бостонском приюте для бездомных, а взамен штат покрывал часть стоимости ее обучения.
Общественные работы, служение обществу. Джоан не разделяла и не могла разделять страстного стремления матери реформировать церковь: видя тормознутость Папы, она считала, что его стоит оставить в XX веке, так же легко и без сожаления, как она сама оставила Святого Иуду; но в Гарварде Джоан нашла другой способ хранить верность традициям семьи Файнов. По ее мнению, либеральный активизм и римское католическое богословие не так уж сильно различались. И тот, и другое нацеливались на спасение — один в этом мире, другое в следующем; и тот, и другое высоко ставили добрые дела, совершенные отдельными лицами; и у того, и у другого имелись свои догматы. Чувствительность либералов к гнету породила строгий этикет речи и мыслей, подобный правилам богословских дискуссий: про мнения, которые считались расистскими, сексистскими или гомофобскими, говорили, что они «не имеют философского обоснования», или неполиткорректны. Иными словами — ересь.
— О, нет, нет, нет и нет, все совсем не так, — возражала Пенни Деллапорта, соседка Джоан по квартире, тоже радикалка. Но, по мнению Джоан, все как раз так и было, и в любом случае она своим сравнением не хотела никого обидеть. Из-за этого убеждения она вполне могла вспылить, так что особо не распространялась. Выпив несколько кружек пива и покурив, Джоан даже могла представить себе какого-нибудь Бога-Левака — без пола, без расы, такое божество, которое питается побегами бобовых, срет нетоксичными какашками и верит, что необходимо принять конституционную поправку о свободе выбора. Отыскав свое призвание, Джоан наконец стала понимать и страсть матери; но поскольку та была аутсайдером и среди своих, сердце Джоан всегда будет принадлежать еретикам, вальденсам и альбигойцам [109] либерального пошиба, которые подтачивали устои и изнутри, и снаружи и никогда не теряли чувства юмора. Какой, в конце концов, толк, если она спасет мир, но разучится смеяться, особенно над собственными запросами.
109
Вальденсы — религиозная секта, последователи лионского купца Петра Вальдо (Вальдус, XII в.), желавшего возродить первобытную чистоту христианских нравов, признавали свободу чтения Библии и проповеди. Отлучены от церкви в 1184 г. Альбигойцы — средневековая секта, зародившаяся в южной Франции, в городе Альби. Отличительные особенности их вероисповедания — дуализм, отрицание церковной иерархии и таинств и т. д. В 1209 г. против них выступили крестоносцы, окончательно секта была уничтожена в ходе Доминиканской инквизиции.
Именно благодаря этой особенности ее изначально и потянуло к Лексе Тэтчер.
— Она порнограф, — сказала Джоан Пенни Деллапорта по дороге домой, когда они, уставшие и с мутными глазами, возвращались с ночного показа восстановленной копии старого кино — «Красных» Уоррена Битти [110] . — Причем не феминистка, вернувшаяся к эротике, она даже не претендует на это, — она торгует откровенной грязной порнухой. Прошлой весной она была соиздателем студенческого порножурнальчика с картинками в стиле садо-мазо: все бабы и мужики бегают в коже и наручниках, а еще там была фотография члена с татуировкой в виде змеи. Громадная змея была, шесть колец вокруг члена, а язычок около… Господи, даже сказать противно!
110
Уоррен Битти (р. 1937) — американский актер, продюсер, сценарист и режиссер. Его фильм «Красные» (1981) рассказывает об американском журналисте и писателе Джоне Риде (1887–1920),
— Похоже, змею ты достаточно пристально разглядывала, — заметила Джоан.
— Пришлось, чтобы как следует оценить, как далеко зашли объективизация и эксплуатация. Говорят, сейчас Тэтчер собирает средства на съемки собственного порнофильма. Совершенно неполиткорректно.
— Еще больше членов?
— В цвете, — прошептала Пенни. — И двигается туда-сюда.
— Хм-м…
Через несколько дней Джоан встала пораньше — совершить утреннюю пробежку, а заодно и расклеить плакаты. Она остановилась, чтобы прикрепить химической сваркой постер «Американского союза борьбы за гражданские свободы» на стену общаги Тэйер-Холл, и вдруг услышала, как где-то вверху открылось окно. С третьего этажа спустилась нейлоновая лестница, и через подоконник перемахнула фигура в бархатном плаще с капюшоном. В окне спальни показалась веснушчатая блондинка — преданная бостонка, суда по татуировке шпиля Старой Северной церкви на левой груди; девушка наклонилась, чтобы поцеловать посетителя на прощанье. Человек в плаще вручил ей красную розу, помахал и, быстро спустившись на землю, оказался футах в пяти от Джоан.
— Ну привет, — сказала Лекса Тэтчер, стягивая с головы капюшон; ее любовница тем временем сматывала лестницу. — Что, решила похулиганить на рассвете?
Джоан не знала, что на это ответить, поэтому сказала:
— Вы порнограф.
— Да, — сказала Лекса, — а ты курящая католичка. Один мой друг из Массачусетской группы исследований общественных интересов [111] жаловался на твое неполиткорректное отношение к использованию табака, так что я ожидала, что рано или поздно мы с тобой столкнемся. Ты Джоан Файн, да?
111
Массачусетская группа исследования общественных интересов — некоммерческая организация студентов-активистов Массачусетского технологического института, занимающаяся среди прочего вопросами природоохраны, помощью бездомным, обменом учебниками и т. д.
Джоан кивнула. Она неосознанно глянула на окно, из которого вылезла Лекса.
— Это Эллен, — сообщила ей Лекса. — Эллен Левенгук, или Киска Лес Би. Мой фотограф и кинооператор.
— А.
— А, — передразнила Лекса, но беззлобно. — Слушай, может, позавтракаем?
В ресторанчике «Вурстхаус» на Гарвард-сквер кучерявый студент из Туниса, приехавший учиться по обмену, подал им бифштекс с яйцами; а также свежесваренный никарагуанский кофе — философски обоснованный, из бобов, собранных бывшими сандинистами [112] . Под влиянием новой волны промискуитета курить в общественных местах снова ненадолго разрешили, так что, пока Лекса сыпала себе в кофе такое количество сахара, которое раскочегарило бы армию гипогликемиков, Джоан закурила «Мальборо» и завербовала блюдце под пепельницу: эти взаимодополняющие вредные привычки, как они потом будут всем говорить, послужили первым предзнаменованием зарождающейся вечной дружбы.
112
Сандинисты — политическая партия, сформировавшаяся на основе принципов социализма. В 1979 г. сандинисты под предводительством Даниэля Ортеги Сааведра (р. 1945) свергли династию Сомоса. Сандинисты находились у власти до 1990 г.
— Ну так вот, мы на пути к новой сексуальной революции, — сказала Лекса, отвечая на вопрос о своих кинематографических амбициях, — и судя по тому, как после первой все развопились и откатились назад, думаю, в этот раз нужен какой-нибудь культурный маячок, который будет указывать путь или, по крайней мере, породит в умах ебущихся какие-нибудь идеи…
— Культурный маячок? — переспросила Джоан. — Порнофильм станет культурным маячком?
— Ну… — Лекса вскинула руки, — ну, может, и не так чтобы маячок, может, скорее, это будет добрососедский костер, у которого все могут собраться и пожарить маршмаллоу. Джоан, ты же знаешь, как американцы относятся к сексу, — на всем свете нет такой силы, которая помешает людям им заниматься. Но чтобы делать это с открытыми глазами, человеку нужно разрешение в трех экземплярах. И с помощью этого фильма я хочу убедить людей позволить себе это разрешение, а также подкинуть им кое-какие идеи, которые им раньше и в голову не приходили… С моей точки зрения, испробовано уже два вида порнографии. Традиционные фильмы, ориентированные на жеребцов, где стереотипных баб ебут чудовищно страшные мужики, в которых столько же нежности, сколько в поршневом штоке. И дамская эротика, вошедшая в моду в конце 1980-х, где для разнообразия интеллигентная раскрепощенная женщина слишком уж чувственно ебет чудовищно страшного мужика, и все твердят, как это нежно и ненасильственно, — до того, что ты уже готова вогнать осиновый кол в кнопку перемотки… Так вот, а я беру вожделение из жеребцов, примерно половину лирики из дам, добавляю немного бытовой изобретательности тех лет чумы, когда люди заново учились осторожности и творчеству в постели, подбираю на мужские роли актеров, над которыми не хочется ржать или кидать в них дротики, все это подаю на шестнадцатимиллиметровой пленке, и пусть раскручивается на глазах у всех: прорыв в жанре эротики, фильм, который нравится и мужчинам, и женщинам, геям и натуралам, романтикам и сексуальным маньякам. — Она рассмеялась. — И сюжет там настоящий.
— Довольно амбициозно, — отметила Джоан, поразившись отваге Лексы. — Хотя я тут не специалист.
— Это как раз лучшее. В Америке тут и нет специалистов. Понимаешь, говорят, что секс-бизнес — такая сфера, где можно быть полным идиотом, но все равно заработать, но я хочу выяснить, чего можно добиться, если делать порнографию с умом.
— Знаешь, а ведь тебя будут пикетировать все группировки за семейные ценности отсюда до Калифорнии…
— Почему фильм и станет гарантированным блокбастером.