Канализация, Газ & Электричество
Шрифт:
— …уж не говоря про множество леваков. Моя соседка Пенни наверняка скажет, что, поскольку почти все грунтовые воды в Новой Англии непригодны для питья, есть более важные поводы для беспокойства, нежели чьи-то эротические фантазии.
Лекса вытащила сигарету из пачки «Мальборо» Джоан и закурила.
— Случилось так, что мне очень много известно о том, как в этой стране движется чистая вода, — сказала она, — а любой, кто скажет, что чистая вода и экстаз — взаимоисключающие цели, — псих. Думаешь, твоя соседка пожелает дать обет безбрачия, пока в Бостонской гавани не смогут снова жить омары?
Джоан улыбнулась.
— Я думаю, Пенни первая возьмет твой фильм в прокате — под вымышленным именем. Да и я, пожалуй, тоже хочу посмотреть.
— Посмотришь.
— Так же, как ты — кофе с восемью пакетиками сахара.
— Это другое, — объяснила Лекса. — Во мне наполовину марокканская кровь; это часть моего культурного наследия.
— А марокканцы не курят?
— Эту половину я не унаследовала.
— Угу. А что же, блин, у тебя за специальность, раз тебе пришла в голову подобная идея? Театральное искусство?
— Журналистские расследования. Будущие «разгребатели грязи» всех стран. Это мои долгосрочные амбиции; если фильм принесет достаточно, я на вырученные деньги открою собственную газету, старомодную — из тех, которые на самом деле читают. На первой странице не будет сводок новостей, и никакой рекламы в передовицах. А вверху напишу: «Основано на страсти к правде».
«Страсть Нуар» Лексы Тэтчер снимали в Гарварде на рождественских каникулах. Бюджет крохотный, 60 000 долларов, финансировалось все за счет круговой поруки выпрошенных и одолженных кредитных карточек — в конце каждого отчетного периода долг перенаправляли по кругу с карты на карту. В ноябре и декабре, на препроизводстве Джоан подрабатывала ассистентом Лексы, урезав свою политическую деятельность, чтобы выкроить время. Пенни Деллапорта считала, что Джоан окончательно рехнулась. На самом же деле Джоан стала ассистентом после того, как отказалась от первоначального предложения Лексы — сыграть в фильме роль; хотя Джоан просто сгорала от желания отпустить поводья и отважиться на нечто действительно небывалое, она испугалась, что архиепископ Филадельфии выложит ее матери пачку глянцевых снимков 8x10 дюймов. Видите, видите, как раз поэтому мы и не посвящаем женщин в духовный сан… Так что Джоан бегала с поручениями, организовывала прослушивания, посылала цветы в инкассовые отделы «Мастеркарда» и «Визы».
В понедельник перед Днем благодарения, на последнем открытом кастинге, Джоан заметила, что по чердаку кембриджского склада, где шло прослушивание, бродит мужчина в плавках-бикини, и в ней разгорелась похоть. У него была песчано-желтая грива волос, невинные голубые глаза и сложение поденщика-молотобойца в карьере. Гладкая безупречная грудь, на руках и ногах еще остался летний загар, а поскольку на чердаке из-за софитов стояло настоящее пекло, он вспотел, лишь ожидая своей очереди; впадинка у него под кадыком призывно блестела. Единственным недостатком были бикини: наверное, он намеревался так подчеркнуть свою сексуальность, а на самом деле это выглядело глупо — хотя, впрочем, нормально: из-за этого несовершенства он казался более достижимым и, следовательно, более привлекательным. Без единого лишнего движения — монашки из ее бывшей школы просто бы зааплодировали — Джоан скрестила ноги и пальцем подозвала Лексу.
— Посмотрим, — сказала та, пролистывая стопку резюме. — Его зовут Гант. Гарри Деннис Гант. Ему двадцать один год, и он остановился в пансионе в Норт-Энде. Он не студент. Хм-м. «Почему я хочу сняться в этом фильме: Мне нужны деньги на патент изобретения, связанного с домашним видео и Джеймсом Дином [113] . Извините, больше сказать не могу». — Не зная, что за ним наблюдают, Гант подошел к корзине с игрушками для сексуальных развлечений, взял фаллоимитатор с двумя головками и принялся его крутить, пытаясь понять, зачем это. — Ну, по крайней мере, для изобретателя он достаточно пытлив.
113
Джеймс
— Возьмешь его? — спросила Джоан, как она думала — ненавязчиво.
— Раздумываешь, не согласиться ли все-таки на роль? Придется тебя разочаровать. Он симпатичный и все дела, но… — Лекса постучала ручкой по галочке рядом со словами ТОЛЬКО ГЕТЕРО (со звездочкой он приписал: «Если только будет какая-то доплата — Г.Г.»). — У меня мужиков нормальной ориентации уже хватает, а на доплаты денег нет. Если бы он был какой-то особенно необычный, я бы написала для него дополнительную роль, а белый мускулистый красавчик… это уже заезжено до смерти.
— А твои художественные принципы, конечно, несгибаемы?
— Да, но у меня другое предложение. Если он способен не спать по пять суток кряду, я могу посоветовать лабораторию исследований сна в Массачусетском технологическом институте, они заплатят ему шесть сотен долларов. Давай я дам тебе их номер, а ты передашь ему с приветом от меня.
— Лекса, мы друзья навек. — И час спустя она ела бифштекс с яйцом в «Вурстхаусе», а Гарри Гант, уже полностью одетый, рассказывал ей про свое изобретение. Он говорил с еще большей самоуверенностью, чем у Лексы; но та подкрепляла свое вдохновение тяжелым трудом и перфекционистским вниманием к мелочам, Гарри же почти исключительно полагался на мощь голого энтузиазма. Похоже, он считал, что нужна лишь клевая идея: и тогда на деле все встанет на места более-менее автоматически. Джоан сомневалась, что такая позиция разумна, но пока не слишком на него давила. Она думала о другом.
— Идею я почерпнул из новых банковских автоматов, — сообщил Гант. — Я о тех, что говорят на двенадцати языках. Видеомагнитофоны тоже с каждым годом становятся все навороченнее, и то можно запрограммировать, и се, а руководства по эксплуатации отстают. И вот я подумал: может, пусть магнитофон сам объясняет особенно запутанные места? И не просто на разных языках, а в различных обликах. Например, хочешь записать футбол в полдень и ток-шоу в четыре часа, чтобы магнитофон каждую программу писал на отдельную пленку и вырезал рекламу. Ты просто берешь пульт, похожий на маленькую рацию, и говоришь: «Эй, Джимми Дин», — и голос Джеймса Дина рассказывает тебе по пунктам, как все настроить; видеомагнитофон даже нажимает за тебя на собственные кнопки — если тебе вдруг самому лень, — тебе достаточно по указанию Джимми просто вставить кассеты. А если не нравится Джеймс Дин, выбирай Мэй Уэст или Арнолда Шварценеггера [114] . Или, или… во, хорошая идея — для любителей афро-американской музыки он может инструкции рэпом читать.
114
Мэй Уэст (1893–1980) — американская актриса, писательница, певица, сценаристка, театральный продюсер, секс-символ своего времени. Арнолд Шварценеггер (р. 1947) — американский актер, культурист, бизнесмен, политик-республиканец. В 2003 г. избран губернатором Калифорнии.
— Звучит прикольно, — сказала Джоан. — А схемы у тебя уже начерчены?
— Схемы? — спросил Гант. — Типа чертежи? Нет. Я в электронике не понимаю.
— Тогда погоди-ка секундочку. Как ты запатентуешь изобретение без схем? Откуда ты вообще знаешь, что это можно сделать?
— Блин, ну черт, конечно же можно. Всем известно, какие там технологии — распознавание голоса, всякая фигня, про это каждый день говорят; а фокус-то в том, чтобы придумать новый способ, как их использовать, новые клевые комбинации. А что касается всех чертежей — у меня есть школьный приятель, он сейчас в Атланте, Кристиан Гомес зовут, с техникой он мне обещал помочь. Не проблема.