Канашибари
Шрифт:
Затем все прекратилось, и я ударилась коленями о землю. Оглядевшись, поняла, что нахожусь в тюрьме… И сделала глубокий вдох, поняв, что действительно какое-то время не могла дышать.
Как такое было возможно?
— В первый раз? Сейчас пройдёт, — с печальной улыбкой сказала мне полная женщина из моей команды, и в её голосе послышалась забота. Женщина сидела, поджав ноги, у одного из фонарей, подальше от двух охраняющих нас «полицейских». Рядом с ней стояла, нервно переступая с ноги на ногу, женщина, которая
Чуть ближе я заметила тощего парня — он сидел и нервно раскачивался, бормоча что-то себе под нос. Рядом с ним стоял, скрестив руки и хмуро смотря себе под ноги, офисный работник. Под крепко сжатыми пальцами смялась тонкая ткань пиджака.
Повернув голову, я снова встретилась глазами с Кадзуо, который со странным выражением лица осмотрел меня с ног до головы. Я подавила желание оглядеть себя сама — боялась представить, на сколько это страшное зрелище. Меня давно не волновала моя внешность, но внезапно я задумалась над тем, как выгляжу со стороны.
Всего в тюрьме были заточены шестеро «воров». Имаи… он был мёртв. То есть на свободе оставалось только четверо: Харада, мужчина в спортивном костюме, Хасэгава и, как ни странно, Эмири.
Я стала вглядываться в фонари, считая, сколько еще осталось времени. И, словно прочитав мои мысли, «рассказчик» кайдана объявил:
— Прошёл один час пятнадцать минут.
По коже пробежали мурашки. Сорок пять минут. Так много, чтобы скрываться, и так мало, чтобы суметь спасти кого-то из нас.
Я постаралась вспомнить состав последней команды для освобождения «заключённых», и поняла, что на свободе остались только двое из них… Да и в любом случае, когда на свободе остались лишь четверо — это слишком мало, чтобы рисковать.
Значит, нам оставалось лишь надеяться, что хотя бы один «вор» продержится до конца.
Я медленно выдохнула, приказав себе успокоиться. И невольно горько усмехнулась. Ещё совсем недавно я думала о смерти, сидя в уютной комнате, а сейчас, находясь в реальной опасности, так боялась проиграть и умереть.
Как, впрочем, и Минори когда-то.
По словам девушки, в тот раз она действовала под влиянием эмоций: стыда и разочарования в себе. Однако я понимала, что, на самом деле, Минори хотела, чтобы на неё обратили внимание и пожалели. Она хотела быть не виноватой, а жертвой. Хотела не осуждения, а жалости.
Ничего из этих своих мыслей я подруге не озвучила. Хотя Минори была умна и, наверняка, прочитала все по моему взгляду. В больнице я сказала ей только одно, о чем и напомнила сейчас: «Только попробуй умереть».
— Не ожидал, что ты продержишься так долго, Химэ. Думал, попадёшь в тюрьму уже в первой половине игры.
— Что? Неужели не в первой четверти? Сочту за комплимент, — мрачно бросила я, не поворачиваясь к Кадзуо.
Потухли ещё два фонаря-торо. Осталось тридцать пять минут…
— Слышал, что один из «воров» убил двоих «полицейских», а «полицейская» убила невиновного «вора».
Я невольно зажмурилась. Теперь я уже жалела, что Кадзуо вообще раскрыл рот. Неужели ему были интересны эти ужасные события?
— Не знаешь, как это произошло? Харада защищался или нападал?
Я скосила глаза на Кадзуо. Его голос был ровным, как обычно, но в нем промелькнула какая-то странная интонация.
— Не имею ни малейшего понятия. Как и желания это обсуждать, — сухо произнесла я. Мой голос прозвучал резче, чем следовало.
Кадзуо усмехнулся без капли веселости и, пожав плечами, отошел к одному из фонарей.
А я продолжила ждать, невольно отсчитывая секунды… Потух огонь в ещё одном фонаре.
— До окончания кайдана осталось тридцать минут.
Я видела, как била дрожь двух женщин, прижавшихся друг к другу у дальних фонарей. Они о чем-то тихо переговаривались, но разговор явно иссяк, и теперь участницы истории просто молчали. Я видела, как сильно был напряжен мужчина в костюме, не поднимающий глаз от земли. Как мелко дрожал и время от времени тихо ругался тощий парень.
Видела, какие взгляды бросала на нас девушка из команды «кэй», ходящая туда-сюда перед пространством «тюрьмы». Смесь жалости, чувства вины и злости. И как упорно на нас не смотрел второй «полицейский», тот, кого отобрали в команду Шоичи уже здесь.
И при этом я не могла не замечать полнейшего безразличия на лице Кадзуо. Безразличия, граничащего со скукой.
— Проклятье… — прошипел тощий парень. Я оглянулась и сама едва не выругалась. Неподалеку стоял Хасэгава.
Он промолчал, лишь кивнул, однако я заметила, как он прячет улыбку. Было бы чему радоваться… На свободе осталось всего трое «воров». Но они еще были свободны, а это значило, что у нас были шансы на победу.
Погас ещё один фонарь. Двадцать пять минут. Я невольно зажмурилась. Меня саму едва не трясло. Только присутствие такого количества людей удерживало меня от того, чтобы не впасть в отчаяние. Не начать кричать на «тюремщиков», не упасть на землю, обхватив себя руками. Или от чего-то ещё в этом роде.
Из западной галереи вышли двое «полицейских», державших с двух сторон мужчину в спортивном костюме. Я сжала кулаки и закусила губу.
Однако следом появились ещё двое «полицейских», которые крепко вцепились в руки Харады. Одним из пришедших был Шоичи.