Кандидат
Шрифт:
Финансовая сторона вопроса не сильно интересовала Сергея Сергеевича. Более всего, он получал наслаждение и умиротворение от происходящих процессов и конечного результата своей работы. В душе он глубоко презирал губернатора Гуся и выскочку, нувориша градоначальника. Хлыстов считал их людьми примитивными, пошлыми и скучными. Конечно же, внешне свою нелюбовь он не показывал. Сергей Сергеевич скрывал и маскировал тщательно эти чувства, лишь изредка позволяя себе брезгливо поморщиться или усмехнуться в сторону областного и городского чиновников.
«Господи…» – вопрошал у создателя глава избиркома. – «Сколько мне еще терпеть этих двух пафосных пингвинов? Когда же наконец появится умный и достойный интеллигентный руководитель?
– Гавно! – вырвалось из уст главы избирательной комиссии.
– Что вы сказали, Сергей Сергеевич? – в один голос удивленно проронили чиновники.
Врата господни захлопнулись перед носом Хлыстова, и он опять сидел в компании с огромным котлом и двумя чертями.
– Ничего не сказал… – обреченно выдавил из себя Сергей Сергеевич. – Вам показалось.
***
Сергей Петрович проснулся от ощущения дискомфорта, а также от давящей боли в области груди. Он буквально задыхался от нехватки кислорода, а все тело народного слуги было непослушным, ватным и невесомым. «Неужели инфаркт, или инсульт», – с ужасом подумал народный избранник и почувствовал, как начинают холодеть конечности рук и ног. «Этого только мне не хватало» – продолжал мысленно про себя жалобно причитать законотворец. Казнокрадов огляделся вокруг и понял, что находится совершенно один в темном и жутковатом пространстве. «Эееей!» – попробовал позвать кого-нибудь Сергей Петрович, но голос не послушался и наружу вылетело страшное и дикое хрипящее бульканье. «Эееей!» – с нотами усиливающейся тревоги, предпринял очередную попытку народный любимец. Но и на сей раз, из сжатой диафрагмы грудной клетки, извергался лишь один невнятный и неразборчивый клекот. Ледяной страх постепенно охватывал сознание Сергея Петровича. Ни Михаила, ни Дарьи поблизости не было, да и вообщ в этой кромешной тьме не было ни души. Мрак и тишина начинали давить на Казнокрадова с чудовищной силой. Ему захотелось бежать и бежать далеко, не оглядываясь, и вырваться из адского вакуумного плена. Народный слуга попытался подняться с пассажирского сиденья, но какие-то магические силы сдерживали его и не давали свободы действия. «Боже ж мой!.. Господь всемогущий, неужели это все?! Это все?» – вопрошал грешник. Паника с неимоверной скоростью усиливалась и прорастала ядовитым сорняком внутри бедного народного избранника. «Господи, господи!» – вырвалось исступленно наружу и разнеслось безумным криком по всем отсекам спящего авиалайнера. «Боже ж мой!.. Не отвернись!» – отчаянно голосил народный любимец – «Прими и упокой с миром мученика твоего Сергия», – продолжал сыпать бредом почти новопреставленный раб божий. «Ну а если, Господи, решишь даровать мне, рабу твоему, еще один шанс… то буду веровать и служить на благо тебе, Господи, и служить народу моему и моей Отчизне!.. Боже! Не отвернись!» – прогрохотал раскатистым баритоном последние фразы благочестивый смиренный послушник. Сергей Петрович, вдруг ощутил прилив сил в онемевших ногах и что есть, во все депутатские силы, стал стучать ими по полу и кричать: «А-а-а-а-а!.. А-а-а-а-а!» – истошно вопил Казнокрадов – «А-а-а-а!»
И случилось чудо! Тучи разверзлись, и свет снова воссиял в салоне воздушного судна! Пред страдальческими очами народного любимца вновь предстали такие любимые и такие желанные тревожные лица молодого племянника и обожаемой Дарьи. Сергей Петрович издал восхитительный возглас и с нескрываемой радостью обратился к своим спутникам:
– Родные мои!.. Дорогие мои!.. Как же я рад вас видеть! – он одарил поочередно всей скопившейся теплотой каждого из присутствующих и, опустив взгляд ниже, на свою грудь и безразмерный живот, с удивлением обнаружил причину стесненного и обременительного состояния.
Опутанный ремнями безопасности и прочими подручными средствами,
– Это что?!
Подробные и правдивые объяснения лишь усугубили бы положение свиты депутата. Лже-пресс-секретарь Дарья решила отвести огонь на себя и как можно печальным и трепетным голосом проронила, потупив взор:
– Котик, прости… Ты устал в пути и немного выпил. Затем, хм… Зате, у тебя поднялось давление и тебе стало плохо. Мы все испугались. Ты так покраснел и так тяжело дышал, что просто страшно вспоминать. Я не знала, что делать, – знания и словарный запас у фантазирующей эскортницы иссякли и на помощь пришла тяжелая артиллерия в лице любящего и страдающего племянника.
– Сергей Петрович, вам стало плохо, и вы потеряли сознание, – продолжил похоронным тоном Михаил. – Мы перенесли вас на кресло, и врач, который по счастливой случайности оказался в самолете, решительно рекомендовал вас обезопасить и пристегнуть ремнями, чтобы… Хм… Чтобы не вызвать притока крови и не спровоцировать более тяжкие последствия. Вот, – закончил свою исповедь находчивый родственник. – Дядюшка, прости. Мы все переживали и хотели сделать все возможное для твоего возвращения! – добавил заключительный аккорд Михаил и чуть было не переиграл свою роль.
Все еще недовольный, Казнокрадов взглянул с пристрастием в две пары преданных глаз и отпустил с миром остатки последних сомнений.
– А… – вопросительно хотел начать Сергей Петрович, но замер в выжидательной паузе.
– Местные в курсе, не переживайте. – развеял сомнения ободряющим тоном молодой помощник. – И губер, и мэр – все желают вам поскорее восстановиться и поправиться после этого печального несчастного случая и ждут вас в здании порта.
Михаил подошел к любимому дядюшке и освободил бедного пленника от удерживающих «спасательных» ремней.
– С прибытием, Сергей Петрович! – продекламировал бравым голосом адъютанта молодой племянник.
– Да, да… – бросил в ответ, поднимаясь на основательно затекших и непослушных ногах, народный избранник.
Все трое VIP-пассажиров медленно направились к выходу из салона самолета.
– А на авиакомпанию надо будет подать в суд! – на ходу причитал сердито важный государственный чин. – Где это видано, чтобы людям не могли быстро оказать медицинскую помощь?!.. А если бы не было доктора? Что тогда? Куда мы катимся?!
Спустившись по трапу, Казнокрадов остановился и, окинув взглядом округу и своих молодых спутников, вскинул пухлые кулаки, потряс ими демонстративно и произнес на повышегном тон, свою пафосную присказку:
– Ну… порвем же этот городок!
***
Первым на встречу к высокому гостю вышел глава области Гусь. Иван Иванович с нескрываемой радостью и с распростертыми объятиями, широкими, уверенными шагами подошел к Казнокрадову. Два опытных политических зубра оценивающе посмотрели друг на друга. Затем крепко, продолжительно обнялись и дружно слились в обоюдных трехкратных поцелуях и сердечных рукопожатиях. От обилия эмоций и нахлынувших чувств у Гуся перехватило дыхание и заблестели глаза.
– Рад, очень рад! – почти выкрикнул пребывающий в экстазе губернатор. – Наконец-то! Ждали, ждали! Можно сказать, заждались!
Сергей Петрович словно прилипшую улитку отстранил от себя Гуся и одарил того ответной благосклонной улыбкой, тем самым давая понять, что ритуал встречи для губернатора окончен. Далее, похлопав панибратски главу области по плечу и дыхнув новой порцией сивушного благовония, народный избранник повернулся в сторону подоспевшего мэра, который услужливо и сиротливо топтался рядом в ожидании своей порции любви и признательности.