Кандидат
Шрифт:
В это время в проеме салона показались взволнованные и напуганные лица молодого помощника и лже-пресс-секретаря Дарьи.
– Котик!
– Сергей Петрович! – почти в унисон вскрикнули представители свиты народного избранника.
Не обращая внимания на «предателей», Сергей Петрович, продолжая держать хрупкую ладонь стюардессы, предпринял силовую попытку обольщения. Он с упорством серийного расчленителя из последней мочи дернул руку миниатюрной стюардессы и с демоническим видом потащил в свою холодную и одинокую «людоедскую пещеру» – бизнес-салон воздушного судна. Девушка, вскрикнув от боли, попыталась воспротивиться ухаживаниям многокилограммового самца, но силовой перевес и тут был не на стороне бедной жертвы.
– Пойдем, душа моя… Пойдем! – хрипел возбужденно брошенный кавалер. – Будем пить вино, шампанское! Будем веселиться!..
Молодой помощник и ветреная жрица
Травля медведя проходила по всем классическим правилам охоты. Дарья и любимый племянник, словно гончие, повисли на конечностях депутата и препятствовали, как могли, его продвижению по салону. Численное превосходство было на стороне добра, но силы зла сопротивлялись и сдаваться так просто, без боя, не собирались. Неравнодушные и возмущенные пассажиры эконом-класса, наблюдая за этой неравной схваткой, моментально припомнили обиды и унижения, связанные с задержкой злополучного рейса. Каждый потенциальный будущий избиратель захотел внести свою лепту в усмирение ненавистного нарушителя путем применения удушающих приемов либо нанесением безобидных, но весьма болезненных тычков и пинков по мягкому месту. Рыча, как раненое животное, Сергей Петрович с криками: «Я неприкосновенное лицо, не имеете права!» – отбивался из последних сил от многочисленного негодующего электората.
Наконец-то бурлящая и клокочущая страстями, раскаленная до предела человеческая волна перенесла на своих руках разъяренную тушу поверженного законотворца обратно в элитное кресло. Пристегнутый намертво ремнями безопасности, Казнокрадов пытался боднуть дерзких обидчиков буйной головушкой, при этом осыпая проклятиями и угрозами всех присутствующих свидетелей любовной драмы:
– Всех… Всех вас… – задыхался от избытка гнева вспотевший и красный как рак народный избранник. – Всех!.. Меня… неприкосновенное лицо!.. Немедленно развяжите!.. Немедленно! Сволочи!.. Всех вас!
Сергей Петрович отчаянно хрипел, стонал и яростно рвался на свободу, но силы с неумолимой быстротой покидали его и вскоре окончательно распрощались с грузно обмякшим телом. Слезы боли, лишения и вселенского страдания вновь брызнули и потекли по щекам брошенного и униженного дамского угодника. Казнокрадов рыдал… Молодой племянник Михаил бережно держал бедного дядюшку за руку, а ветреная жрица Дарья, проникнувшись жалостью и состраданием к перепившему спиртосодержащего яду народному избраннику, утешала его и гладила нежной рукой по растрепанным волосам.
– Котик, все хорошо… Котик, я с тобой… Котик… Тсс…Тсс…Тсс… – тихим успокаивающим голосом шептала она. – Котик, тсс…
Дыхание Сергея Петровича вскоре стало ровным и легким, как у здорового крепкого малыша, и он, повинуясь волшебным убаюкивающим чарам дивного создания и ангельскому песнопению, провалился в глубокую черную бездну, безмятежно уснул. Звуки благородного храпа с возрастающей силой и скоростью разносились по салону бизнес-класса, возвещая окружающих о стремлении и несокрушимой воле к победе и былинном богатырском сне. Ровно через шестьдесят минут долгожданный авиалайнер благополучно приземлился в аэропорту города Н.
***
Картина происходящего напоминала нетленное произведение Александра Сергеевича Пушкина о трех девицах, мечтающих у окошка каждая о своем счастье.
В современной версии нашей истории были допущены некоторые изменения, и в конечном варианте теремом выступал зал ожидания для VIP-персон, ну а прекрасных девиц заменили уже известные и не менее интересные персоны – Гусь, Хлыстов и Перекупиполе.
На молчаливых лицах встречающих тускло сияла отточенная годами, опытом и служебным положением натянутая траурно-учтивая улыбка. Лживая и наигранная мимика, как обязательный атрибут чиновничьего поведения, следовала неотступно вместе с хозяином по карьерной лестнице и сопутствовала его успешному карьерному росту. Маска скрывала истинное лицо и реальные мысли своего владельца и демонстрировала отношение данного государственного деятеля к происходящим событиям и окружающим его людям. С талантом художника и творца чиновник без помощи красок, оттенков и полутонов менял, словно лицедей, один образ, одно настроение и один характер на другой – полную противоположность первому. Надменное, безразличное, а порой и гневное выражение государственного деятельного лица, как правило, предназначалось для простолюдинов и нижестоящего административного ресурса, этих многочисленных прослоек, звеньев и цепочек, из которых прорастало и устремлялось ввысь могучее и ветвистое дерево власти. Но иногда случалось чудо, и маска богоизбранного
Иван Иванович был опытным руководителем и находился на посту главы области не первый год. Предстоящую встречу кандидата от правящей партии номер один и последующие осенние выборы Гусь считал для себя важными и судьбоносными. Он давно полагал, что засиделся в губернаторском кресле, а также был убежден, что сделал для региона все возможное и невозможное и теперь достоин возглавить какое-нибудь министерство или получить место сенатора в столице. Не один раз Иван Иванович прокручивал в своей голове торжественную картину, как он сидит в президентском кабинете напротив самого… И как глава государства пристально смотрит изучающим взглядом, словно сканирует, и потом… потом крепко жмет руку и произносит заветную речь: «Дорогой Иван Иванович, мы искренне полагаем, что вы справитесь на новой должности и проявите себя как талантливый специалист, коим вы бесспорно и являетесь!» – шептали губы витающего в облаках главы области. – «Верим в вас и надеемся на ваш успех!» – закончил трогательный монолог с сияющей улыбкой губернатор Гусь.
– Иван Иванович, что вы сказали? – вопросил градоначальник. – Иван Иванович, простите, не расслышал вас, – вывел окончательно из транса мэр главу области.
Губернатор неохотно спрыгнул с воображаемого облака и вернулся в окружающую хмурую действительность.
– Ничего, Алексей Андреевич, ничего, – буркнул недовольно областной чиновник разрушителю идиллии. – Вам показалось.
Перекупиполе хмыкнул и пожал плечами. Как молодой и предприимчивый авантюрист, глава города мечтал о полноте власти и тотальном контроле над и так задыхающимся и закошмаренным бизнесом. Голубой мечтой для новоиспеченного градоначальника являлось установление абсолютной коммерческой монополии в родном мегаполисе. Являясь в прошлом крупным предпринимателем, Алексей Андреевич добился успехов на поприще приумножения капитала и теперь с присущим коммерсанту усердием вывернул на политическую тропу. Заниматься унылым и бесперспективным городским хозяйством ему было совсем не интересно. Перекупиполе ушел в коридоры исполнительной власти с единственной целью – переподчинить или, как говорили в лихие 90-е, подмять под себя коммерческие компании и извлекать еще больше прибыли. И, естественно, старый губернатор со своими связями и аппетитами был для жуликоватого… простите, амбициозного руководителя администрации города как кость поперек горла.
Алексей Андреевич, словно шахматный гроссмейстер, просчитывал в голове различные многоходовые операции и возможные последствия. «Если выборы пройдут по намеченному плану, – рассуждал про себя глава города, – то губер останется на своем месте, да и еще получит признание и почет». Алексей Андреевич недовольно скривился. «А если выборы провалить?.. – градоначальник снова включил вычислительный процесс. – То Гуся обязательно снимут и тогда… тогда… – мэр вдохнул полной грудью и продолжил свою многошаговую комбинацию: – Тогда пинком под жопу могу получить и я. Окончательно распрощаюсь с деньгами, положением и карьерой», – глава города выдохнул и еще больше помрачнел. «Да уж… Что же делать?» – прошептал пересохшими губами опечаленный городской глава и снова погрузился в шахматные баталии.
– Вы что-то сказали, Алексей Андреевич? Алексей Андреевич! – почти прокричал губернатор.
Градоначальник убитым слоном слетел с шахматной доски, над которой нависла патовая ситуация.
– Ничего не сказал, Иван Иванович, – недовольно промямлил мэр. – Вам показалось.
Сергей Сергеевич Хлыстов был человеком покладистым, исполнительным и дотошным. На посту главы избирательной комиссии Сергей Сергеевич пережил не одни выборные мероприятия. За весь срок служения интересам избирателей не было такого, чтобы пропал чей-то голос или, не дай бог, не сошлись цифири в отчетных ведомостях без указания вышестоящего руководства. Он по праву считался специалистом очень высокого класса, и по изящному и тонкому искусству приписок, манипуляций и прочих избирательных примочек равных Хлыстову просто не было. Посему Сергей Сергеевич пользовался безграничным доверием и уважением у «правильных» кандидатов на выборные должности в период предстоящих «прозрачных» баталий! Если за дело брался лично глава избиркома, то можно было быть уверенным, что нужный кандидат пройдет и комар, как говорится, носа не подточит.