Каникулы на колесах
Шрифт:
— Помнится, аналогичный случай был в степи под Херсоном. Там полевой суд разбирал дело о винограде. А как быть с арбузом? Или судить председателя у прокурора кишка тонка?
Все дружно захохотали.
Прощальный вечер
С севера натащило свинцовых туч, заморосил дождь, напоминая, что не вечно нам блаженствовать у теплого моря, пора и честь знать.
На семейном совете решено было двигаться поближе к Москве. Если улучшится погода — сделать еще одну остановку, где-нибудь под Киевом.
— А дядя Вася тоже едет с нами? — уточнил я прежде всего.
— Хочешь сказать — Наташа? —
Я оставил без внимания выпад Черного Гепарда. Пусть подтрунивает. Важно, что Наташка тоже едет с нами.
По традиции отъезд полагалось отметить шашлыком. Дедушка тут же отрядил меня и Наташку за топливом. На этот раз мы не стали собирать его на пляже по щепочке, а пошли к сельмагу, позади которого в изобилии валялась битая деревянная тара из-под фруктов. Вернулись мы с такими охапками, что хватило бы изжарить целого барана.
Словно пронюхав о нашем отъезде и спохватясь, вечером на нашу стоянку налетели несметные полчища комаров. Гнусные кровососы тоненько ныли, толклись в воздухе серыми облачками, сплошь облепляли голые руки и ноги. Мы убивали их во множестве, но они все так же остервенело жалили каждый клочок тела, не прикрытый одеждой. Никогда раньше мы не видели здесь такого количества насекомых. Наше счастье, что они появились только теперь, в канун отъезда, иначе наш отдых был бы порядком испорчен.
Пришлось поторопиться с костром. Когда в вечернем прохладном воздухе весело заплясали красно-желтые языки огня и повалил густой дым, крохотные кровопийцы отступили. С жалобным зуденьем они носились вокруг, но нападать на нас уже не смели. Зато и мы дышали не столько воздухом, сколько дымом.
Когда шашлыки хорошо подрумянились, папа снял белый поварской фартук и широким жестом пригласил всех к столу. Званые гости не заставили себя ждать. О Николаевых я не говорю. Они, все трое, давно уже стали как бы членами нашего семейства. Но на этот раз приглашены были и волгоградец с женой, и умелец из Ленинграда вместе с семьей.
Покончив с едой, расхвалив шашлыки все стали танцевать под папин аккордеон. Ленинградец склонился в любезном поклоне перед мамой, дядя Вася пригласил жену волгоградца, а тот закружил в вальсе тетю Веру.
Дедушка начал вальсировать с ленинградкой.
Танцевали и мы с Наташкой. Она сказала, что я танцую куда лучше, чем бегаю. А я ответил, что если б у меня был сейчас под ногами не песок, а паркет или линолеум, я показал бы еще и не такой класс.
После танцев началось настоящее веселье. Папа отложил аккордеон и, сделав свирепый вид, огляделся вокруг, медленно засучивая рукава рубашки, втягивая голову в плечи как перед дракой. Потом неожиданно подскочил, потрясая кулаками:
— У-ух! Я сын гремучей змеи и черного гепарда. У меня луженые кишки и сердце из нержавейки. Я почесываю голову молниями, прочищаю уши раскатами грома, вместо эскимо съедаю на третье блюдо Антарктиду, вместо пива вытягиваю единым духом Тихий океан! Вяжите меня, люди, параллелями и меридианами, пока я не впал в смертоносное буйство!
— Марк Твен: "Жизнь на Миссисипи", — выдал я Наташке литературную справку.
Думается, гости мало что поняли, но Николаевы уже были в курсе и наградили папу улыбками. Тем не менее импровизация Черного Гепарда имела общий успех. Стихийно возникла художественная
Я смотрел, как шалят взрослые, и думал о том, что не очень-то они и отличаются от нас с Наташкой, когда оказываются на отдыхе в подходящей обстановке. Мне не раз приходилось бывать у папы в больнице, в его кабинете, и я знаю, как требовательно он отдает распоряжения персоналу, деловито разговаривает по телефону. Кто бы мог подумать в больнице, что их строгий главный врач способен так дурачиться на отдыхе, не хуже школьника! А посмотрели бы в эту минуту на маму врачи, медсестры, нянечки, как лихо она отплясывает, задрапированная простыней!
Для меня события прощального вечера на этом не закончились. Когда все уже разошлись по своим машинам и палаткам, папа уговорил-таки маму не переходить в "Волгу". Условились, что впредь они будут не только плотно застегивать на "молнию" вход в палатку, но и класть на ночь поперек входа разлохмаченную пеньковую веревку. Ведь известно, что через колючий канат ни одна змея не переползет. Бывалые путешественники в пустыне окружают себя кольцом из каната верблюжьей шерсти и после этого спокойно спят прямо на песке, хотя бы вся местность вокруг кишела кобрами, гюрзами, эфами и другими смертельно ядовитыми змеями.
Я сидел на песке рядом с нашей палаткой и выковыривал колючку, которая впилась мне в ногу. Тут-то я и услыхал голоса родителей. Разговаривали они совсем тихо, но мне показалось, что я уловил свое и Наташкино имя, и сразу же навострил уши. Подслушивать нехорошо. А уж собственных родителей и подавно. Но раз уж так получилось, не затыкать же мне было уши. И, как говорят китайцы, я "повесил ухо на гвоздь внимания".
— Наташа мне очень нравится. Очень! — подчеркнуто повторила мама. /"Еще бы!" — подумал я./ — Умная девочка, с сильным характером, волевая. Ты заметил, как изменился Алик в этой поездке? Он уже не дрыхнет как сурок, возле дедушки, много ходит, бегает, как и полагается мальчишке в его возрасте. А все Наташа, ее благотворное влияние. ("Скажите, пожалуйста, даже благотворное!") Она спортсменка, и рядом с ней наш мямля ("Еще удар!") тоже начинает шевелиться, самолюбие заедает. Нет, как хочешь, а я считаю, нам непременно нужно договориться с Николаевыми, чтобы на будущее лето заранее списаться, приурочить отпуска к одному времени и снова отправиться в путешествие вместе, двумя машинами. ("Ай, умница, мама! Прощаю и "сурка", и "мямлю"!) Очень хорошая, просто замечательная семья.
— Вполне с тобой согласен, — отозвался папа. И тихонько засмеялся. — Чур, не ревновать! В первом классе я влюбился в одну очаровательную семилетнюю блондинку из нашего подъезда. Причем учти, дорогая, моя неразделенная любовь продолжалась все зимние каникулы, больше недели. Да чего больше — я ей ириски носил! Это ли не подвиг?
— Болтун!
Я услышал милый мамин смех и звук поцелуя. Тень от папиной фигуры внезапно выросла. Похоже, он встал, собираясь выйти из палатки. В два прыжка, оставаясь, как и полагалось Дикому Коту, на четвереньках, я отпрыгнул подальше, чтоб не оказаться застигнутым на месте преступления.