Канон Равновесия

Плотникова Александра

Это потом, гораздо позже, выяснилось, что усталого Хранителя отдал в руки религиозным фанатикам один из приближенных, которого кхаэли считали лояльным, что люди в глухих уголках Кхаалета подвергаются нападениям одичавших кхаэлей — потомков обезумевших «паучат» из Клана Хизсар, которых, как считалось, уничтожили до последнего. И что обвинили в этом завладевшего миром демона и его порождения. А демонов следует уничтожать, дабы мир очистился от скверны…

Разразилась война, нанесшая последний сокрушительный удар по репутации царствующих хищников. И теперь золотоглазый народ пожинал ее горькие плоды сполна. Здоровье Кхайнэ оказалось подорвано. Он едва мог выдерживать мощь общего потока

Стихий на больших ритуалах Равновесия, о Песне Мироздания и помощи Темным в очистке их Колонн не могло быть и речи. Теперь вот правители соседних государств постепенно отказывались иметь дело с кхаэлями и даже с людьми, жившими на землях Тариет.

— Ты знаешь, что я сыт этим по горло, — поморщился Владыка. — Я ведь слышу, как плачет земля, когда по ней шествует война. И не надо напоминать мне о моих ошибках, я прекрасно о них помню.

— Прости, — Рейнан бросил копаться в еще неразобранных бумагах, одним прыжком очутился подле отца и, припав на колено, виновато, по-звериному, ткнулся головой в раскрытую ладонь. — Ты не изводил бы себя, а подумал, как дальше жить. Прошлое в прошлом.

— Слабость Мефа на моей совести, — пробормотал Кхайнэ, рассеянно лохматя волнистые черные волосы сына. — Ты с твоей неправильной Смертью. И в результате — позор на весь род, и от кого! От патриарха!..

Тайро позволил себе несколько мгновений неги под родной горячей рукой. Все труднее каждый раз после таких поблажек возвращать себе щетинисто-жесткую собранность и поднимать щиты, скрывая душу от посторонних, а их — от Стихии, с которой приходится беспрестанно бороться.

— Надеюсь, у Рыськи получится договориться с ифенху, — нарочито небрежным тоном бросил Рей. Кхайнэ нахмурился, но смолчал, чувствуя, как дрожит под ладонью его детище, силясь вновь стать непроницаемо холодным. Владыка вздохнул и крепче притиснул сына рукой, заставляя расслабиться. Погладил по спине над крыльями, по острому даже под рубашкой и кафтаном гребню, сейчас мирно лежащему вдоль хребта.

— Она справится прекрасно. Наберется у Темных опыта, научится жить с людьми, и, в отличие от нас с тобой, будет мыслить гораздо непредсказуемее. В бумагах брачного и военного договоров она уже поименована моей наследницей.

— Девчонку в наследницы? Ты уверен? Я, конечно, сделаю все, чтобы ее власть удержалась, но даже свои кхаэли не поймут восшествия на престол ребенка, да еще с таким характером. О Волке и говорить нечего, его не примут за своего.

— Ты думаешь, я зря учил ее желать? — усмехнулся Кот. — Для нее не существует ни авторитетов, ни слова «невозможно», и в этом на повороте Колеса скрыта ее главная сила. Все лишнее отгорит во время перерождения вместе с девичьими капризами. А Ваэрдена… Примут еще как, когда меня не станет.

Рейдан встрепенулся, глянул на отца испуганно.

— Куда это ты собрался?

Владыка вперил задумчивый стеклянный взгляд в самый темный угол кабинета. Там, в сером полумраке за ширмой тени как будто складывались в высокую, гораздо выше среднего роста фигуру с жуткой личиной… В последнее время они все чаще о себе напоминают, являясь когда в потоках света, а когда вот так. И молчаливо требуют платы по счетам. Может быть, удастся их остановить. Но какой ценой?

Заныло сердце, Кхайнэ невольно ротжал ладонь к груди, и видение тут же пропало.

— Готовься, если ничего к тому времени не случится, через смертный сон ее поведешь ты.

— Это рискованно. У меня нет опыта контроля перерождений.

— Другой возможности не будет.

— Отец, она слабый ребенок, ее на Тропе разорвут, и никакие личные дары не спасут!

— Она сильнее, чем тебе кажется. На крайний случай подселишь личность к новой душе

и проведешь слияние.

— Ты слишком многого от меня хочешь…

— Рей, я все понимаю, но мы на краю. Она, находясь вне системы, сможет видеть и понимать ее лучше, а возможностей для работы иметь больше моего. Или думаешь, я не знаю, что она поддерживает полнойенное отражение Хэйвы с тобой во главе? Я там частенько бываю, присматриваю за парнем. Думаю, вы с ним прекрасно договоритесь по итогу.

Рейдан молча высвободился из отцовских рук, поднялся и мысленно кликнул охрану возле двери — чтобы распорядились принести Владыке чаю с сердечными травами.

Из воспоминаний Темного Владыки

И снова я, пожалуй, вмешаюсь. Так будет несколько быстрее.

На Динтаре к тому моменту прошла почти тысяча лет. Много всего успело произойти, о чем можно было бы рассказать, но для этого, пожалуй, мне придется самому засесть за отдельные мемуары. А должность, увы, не позволяет, времени нет.

Затянувшееся ожидание приглашения на Хэйву уже почти успело убить во мне всякую надежду и заставило начать думать, что у Кота резко поменялись планы, или произошло нечто непредвиденное. Это нервировало.

И тут снится мне Кот собственной персоной. Я ничуть не удивился: он частенько «захаживал в гости» именно таким образом. А он усмехнулся хитро, ухом дернул и предлагает — не хочешь, мол, в гости наведаться, соскучился небось?

Чего греха таить, да! Я согласился, не раздумывая. Со Светлыми начисто забываешь о необходимости ежечасно притворяться и оберегать спину, а уж о том, что пить и есть можно только десять раз проверенное и подавно. Ну и… эта самая мышца, которая сердце, решила, что ей пора гулко стукнуться о ребра. И не только из-за Илленн. Я сам от себя не ожидал, что не меньше буду ждать встречи сосвоим жутковатым сокровищем.

Собрался, поехал. Для порядка оставил присматривать за делами Бастаена (ничего, пусть привыкает!), а за Бастаеном — Разэнтьера (не то, когда вернусь, дворца на месте может не оказаться, снесет и придворных поубивает). За Разэнтьером, чтоб гопять не натворил ничего по дурости, присматривать остался его дядя, Маг-эр-Тайер Воладар.

Мои отлучки к Колоннам никогда никого не касались, знать вынуждена была к ним привыкнуть, так что времени в запасе имелось достаточно.

Открывал портал первый раз, дважды сбился, чуть не отправился в космос (а не надо было со стороны себя представлять в одиночку прыгающим по камням идиотом!) Но все-таки справился с контролем потоков. У меня получилось, когда я перестал мешать собственному телу и разуму действовать. Прыжок в портал — как в омут головой. Так же страшно и холодно.

По ту сторону меня дожидался наставник. От него веяло белизной, словно его заливало своим светом слишком яркое солнце, а истинным зрением смотреть оказалось вообще невозможно — сплошной свет.

— Ну, что? — встретил он меня ехидной улыбкой, как будто ничего не изменилось. — Поумнел или мне опять за нож браться?

История с ножом на самом деле мелочь. В те времена остановить мою безудержную наглость можно было только одним способом — грубой демонстрацией силы. Что Кот и сделал, едва мой не в меру острый и болтливый язык распустился в очередной раз. Я сдуру вздумал возмутиться из-за того, что меня держат за детеныша и задания дают неподобающие. Кхайнэ, не прерывая наставлений, с безмятежным лицом вытащил из-за пояса кинжал и швырнул его мне в голову. Я даже дернуться не успел, как тяжелое закаленное лезвие проехалось мне по уху, не оцарапав, и вонзилось в спинку кресла, срезав прядь волос. А я после этого месяц старался побольше молчать.