Канон Смерти
Шрифт:
Глава 9 Зима
Крепость Ареи-Калэн Мортан
Месяц спустя
Рей сидел на перилах балкона своих покоев спиной к пропасти внизу и опасно раскачивался, подставив лицо солнцу. Ему нравилось заигрывать с пустотой, удерживаясь на самой кромке падения. Иногда посещала шальная мысль все-таки разжать руки и отклониться чуть-чуть больше. Казалось, что бездна поддержит, не даст упасть — стоит только захотеть. Но, скорее всего, внизу потом и косточек не соберут.
Поэтому он просто щурился на солнце. Белая кожа легко
Но немножко свободы-то можно? Все это время дарри спал, ел, много читал, иногда выбирался побродить по безлюдным коридорам, выясняя, как и чем живет огромная твердыня.
Оказалось — все просто. Чуть больше двух тысяч разумных, в основном, те, кого Кот вытащил и кому помог в разное время, или те, кто помогал ему, собрались в брошенной прежними хозяевами и введенной в стазис крепости. Кем-то двигала благодарность, кто-то, однажды столкнувшись с ним «в поле», проникся пониманием и сочувствием, кто-то, как горгульи, был нанят, а кое-кто присягнул на верность. Каждый пытался хоть как-то поддержать дело воина-одиночки, с которым свела судьба. Ну хотя бы пытаться сохранять порядок на землях Колонн и стараться не допускать в заповедный край непрошенных чужаков.
А быт был прост. Недавно сложившийся отряд, назвавшийся Легионом для пущей солидности, еще не успел нарастить тот громадный шлейф поддержки, который тянется за любым войском и часто превосходит его числом. Потому заботы о хозяйстве — добыча мяса и шкур, закупки фуража и прочее подобное — часто ложились на самих бойцов, да и помощь повару тоже. Парни из тех, кто не был занят постоянными разъездами, поочередно дежурили на кухне. Имелась и своего рода прислуга — маги с достаточно редким даром обращения с вещами. Они могли без изнурительной стирки почистить белье и одежду, шили и штопали так, что вещь потом выглядела чуть ли не лучше новой. Их уважали и старались не перегружать работой. Имелись и девушки-горничные, которыми на правах матери хозяина дома командовала Инвйя-эрхан, но во многом каким-то чудом Ареи-Калэн присматривала за собой сама. Под сводами никогда не скапливалась пыль, комнаты оставались чисто прибранными, крепость даже отзывалась на вежливые просьбы о чем-либо. Рей обнаружил сию особенность совершенно случайно, просто-напросто заблудившись. Отчаянно взмолившись в пустоту, он как-то вдруг обнаружил нужную дверь и короткий проход в знакомую часть замка, хотя еще пять минут назад никакого прохода не было.
С тех пор он старался быть вежлив с Ареи-Калэн.
Есть дарри всегда спускался в общий зал. Неуемное любопытство требовало все новых знаний о мире, и он с интересом слушал рассказы и треп воинов. Впервые войдя в трапезную, он застыл под десятками взглядов, сходу готовясь обороняться, но, ощутив лишь обыденный интерес, успокоился. Какой-то кхаэль освободил ему крайнее место за одним из длинных столов и даже сходил за приборами.
— Садись, малой, тут все свои.
Бойцы утвердительно загудели. Слышались
На первых порах настороженный дарри чутко вслкшивался, ловя каждое намерение вокруг себя, но потом пообтерся, привык, перестал ждать алчных взглядов. Его не трогали.
И все бы ничего, вот только сны каждую ночь приходили беспокойные, серые, наполненные шепотом и тенями. Наутро они стирались из памяти, но неприятный осадок все же оставался. Страха не было, лишь неуютные холодные мурашки. Иногда казалось, что и мир становится уныло-серым, но Рей отмахивался от этого чувства: что теперь, все время страдать что ли из-за паршивого начала жизни? Да не дождутся! Да и сны ерундовые пройдут.
Солнце скрылось за тучами и стало намного теплее, повалил снег. Рей стянул перчатку и поймал на кончик когтя большую пушистую снежинку. В первый раз увидев замерзшую воду, он долго с любопытством разглядывал ее, даже понюхал и лизнул. А потом Равьен выдал ему увесистую книжку под названием «Основы взаимодействия материи, общий курс», где ясным и понятным языком было написано не только про то, откуда берется снег и лед. В книге рассказывалось, что такое планета, что происходит на ее поверхности и в недрах, как зарождаются ветра и прорываются вулканы, и еще много о чем. Рей на дюжину дней потерялся для внешнего мира, полностью утонув в книге — в библиотеке Тоурена таких не водилось. Равьен пообещал дать еще одну, не менее интересную, как только Рей обдумает прочитанное. И следующей стала книга про «межмировое пространство» — космос иначе. Описанное в ней поразило дарри еще больше, заставило жадное воображение беспрерывно подкидывать все новые образы и вопросы.
Неужто и вправду расстояния между населенными мирами так огромны, что без сложных кораблей и хитрых порталов не доберешься и за сотню лет? Неужели могут существовать немыслимые планеты, состоящие из одного только газа? Или такие, где на расплавленную почву падает стеклянный дождь, а ураганные ветра достигают такой мощи, что снесли бы крепость, как песчинку?
И спросить не у кого.
Каждый вечер появлялся Айфир, считавший своим долгом шумно и весело вваливаться к сородичу и часами трепаться обо всем сразу, попутно объясняя что-нибудь из жизни даэйров. Ради этих полезных лекций Рей его терпел. Но, откровенно говоря, частенько хотелось спровадить пятнистого куда подальше — он умудрялся шуметь даже в мыслях! А Рей ценил ментальную тишину.
Скоро явится… Надо вернуться в тепло, а то спина вдруг заныла. Если узнают — лекарств не миновать.
Рей соскочил с перил и с сожалением вернулся в комнату. Переодевшись и сунув ноги в пушистые тапочки, он устроился в кресле с книгой и стал в который раз разглядывать рисунки и схемы — они давали куда больше, чем пояснительный текст. Особенно ему нравилась цветная гравюра с изображением звезды и планет вокруг нее. Если долго вглядываться, то начинало казаться, что планеты вращаются по своим орбитам, а звезда гудит и выстреливает огненными сполохами.
Но сейчас рисунок не занимал — ныла спина.
«Я опять простудился, что ли? Не хочу-у…»
Что-то невидимое тянуло мышцы, словно примеривалось — отодрать их от спины или нет? Нарастало беспокойство, но не только за себя. Кота, единственного, кто вселял уверенность и к кому можно было обратиться с откровенными вопросами, не было уже месяц. Любой мысленный зов проваливался в глухой бездонный омут.
Айфир на все вопросы только пожимал плечами и прятал взгляд, безуспешно скрывая такое же беспокойство.