Капитали$т: Часть 2. 1988
Шрифт:
Сговорились они все, что ли, подумал я со скукой. Сколько желающих навести порядок, а порядка все нет и нет. Хотя, я больше поверил бы в то, что если не порядок, то хотя бы какое-то его подобие скорее наведут мои приятели-спортсмены, чем это пьющее и жрущее существо. Впрочем, генерал, подвыпив, боевой дух растерял и начал сетовать.
— Ты пойми, Володя, — говорил он отцу, — у нас же руки связаны! Мы ж ничего не можем! Группировки молодежные — там чуть ни половина — комсомольцы! Куда мне их всех, в колонии? Человек триста-пятьсот малолеток сажать надо — куда я их посажу?
— Комсомол не работает ни хрена, — мрачно вторил генералу отец. — Занять молодежь не могут, на собраниях мухи на лету от тоски дохнут.
— И комсомол, и школа, и родители, — подтвердил генерал. — Всем плевать с высокой колокольни. А вообще, Володя, я тебе так скажу. Была сильна идея — вера в партию, в будущее наше, в лучшую жизнь, так и никаких группировок не было! А сейчас? Ни во что не верят! Вообще ни во что! Потому и херней всякой маются — одни железок на себя понавешают и американскую музыку крутят, друге просто рожи друг другу бьют! Все к чертовой матери летит, Володя. И мы все видим, все понимаем, но сделать не можем ничего — что тут сделаешь?
— Мда-а… — неопределенно ответил отец.
— И с кооператорщиками этими… Законов толком нет. Чего делать — непонятно. Статью за спекуляцию никто не отменял, но если я сейчас трону кого по этой статье, то понесется такое… Гражданину Пупкину, получается, спекулировать нельзя, а кооперативу можно!
Краем уха прислушиваясь к разговорам, я подумал о том, насколько тяжела все же генеральская доля. И хотел бы человек порядок навести, но темные силы не дают! Что ж тут поделать… Через час новый милицейский руководитель набрался до такой степени, что до машины пришлось его вести под руки двум милицонерам.
— Пить не умеет… Что за начальник милиции?! — подвел отец итог встречи.
А встреча нашей спортивной общественности с криминальным деятелем Седым состоялась вечером следующего же дня. На нее пришли братья-штангисты, здоровенный борец по имени Жора, мой компаньон Серега и еще человек пять спортсменов. Присутствовал и я — не для переговоров, конечно, но для того, чтобы посмотреть — до чего договорятся стороны. Организатором встречи выступал Евгений Михайлович Лисинский.
Красная «восьмерка» подъехала к кафе «Уют» ровно в шесть вечера, как и было назначено. Из машины вышло три человека, два из которых осталось на улице, а один проследовал ко входу. Это и был знаменитый Володя Седой — кумир криминальной молодежи.
— Ух ты, сколько народа собралось! — весело удивился он, войдя в кафе. — Здорово, Михалыч! — обратился он к Лисинскому. — Привет всем!
Я с интересом рассматривал Седого, до этого дня я видел его пару-тройку раз в ресторанах, лично же общаться не доводилось. Это был крупный мужчина, черноволосый, с тонкими чертами лица, на первый взгляд — веселый и общительный, но за веселостью этой угадывалась настороженность. Вообще, Седой производил впечатление опасного человека.
— Здравствуйте, Володя, здравствуйте! — радушно приветствовал гостя Евгений Михайлович. —
— Благодарю, — сказал Седой, присаживаясь за столик, где кроме Лисинского сидели братья-штангисты, борец Жора и мой компаньон Серега. Я с остальными спортсменами сидел чуть поодаль, у барной стойки, и напряженно следил за развитием событий.
— А это чего за комсомольцы с тобой? — спросил Седой, с улыбкой, кивая на спортсменов. Кажется, наша делегация не произвела на него вообще никакого впечатления, или же, свои впечатления он очень удачно скрывал от окружающих.
— А это молодые люди, которые хотели пообщаться, — объяснил Евгений Михайлович. — Да они и сами скажут, чего я за них говорить буду…
— Ну, послушаем, — сказал Седой с любопытством. — Чего хотели-то, молодежь?
— Короче, такое дело, — довольно грубо сходу взял быка за рога борец Жора. — Мы коммерсанты. От тебя приходят к нам за налогом. Так вот, нам это не нравится. Скажи своим, что если еще раз…
— Лично к тебе приходили? — с удивлением спросил Седой, перебив Жору. — И так и сказали, что от меня?
— Ко мне приходили, так я их нахер послал! — мрачно сказал Жора.
— И чего они? — спросил Седой с хорошо разыгранным любопытством. — Пошли?
— Пошли, — подтвердил Жора угрюмо. — Я им сказал, что в следующий раз в землю воткну.
— Правильно сделал! — похвалил Жору Седой. — А че, парни, еще к кому-то приходили, с понтом от меня?
— К нам приходили, — сказал Матвей. — Бабок просили, а когда мы не дали, угрожать начали — зарежем, убьем! Венок подкинули к квартире, к дверям, так матери плохо стало. Мы за такое…
— Мать — святое! — посерьезнел Седой. — Значит, вы мне предъявляете, что какие-то штымпы приходят от меня к вам за налогом, пугают вас, подбрасывают венки. Так?
— Получается, что так, — подтвердил Матвей.
Седой посмотрел на него внимательно.
— А если бы они сказали, что от Горбачева пришли? Вы бы сейчас Горбачеву предъявили? Или как?
— То есть, ты хочешь сказать, что это не твои люди? — подал голос Андрей.
— Я хочу сказать, парни, — повысил голос Седой, — что вы, не разобравшись, выкатываете претензию незнакомому человеку. Кто-то прикрылся чьим-то именем. Вы повелись. Что это, разве нормально? Приемлемо между порядочными людьми? Вот лично я считаю, что это неправильно. А правильно было бы сделать так — если бы к вам кто-то пришел за каким-то налогом, якобы от меня, то вам нужно было брать этих людей и идти ко мне для выяснения. Вот так нормальные люди поступили бы.
— Сдается мне, что ты, дружище, включаешь заднюю, — сказал Серега.
Седой внимательно, с некоторым даже любопытством, посмотрел на него, но ничего не ответил.
— Ну тогда ОК, — пожал плечами Матвей, — если это не твои люди, то тогда и вопросов нет. В следующий раз, если придут, будем их просто гасить на месте.
— Дело ваше, — пожал плечами Седой. — Сможете загасить — гасите. Ко мне еще есть вопросы?
— Еще от какого-то Быка приходили, — сказал Жора. — Тоже не твой?