Капитали$т. Часть 2. 1988
Шрифт:
– Да брось… – Я тоже был благороден и пьян. – У нас же видик остается и вообще… Без тебя бы этого не было.
– Половину возьму! – с пьяным упорством отвечал Витек. – У нас там все нормально будет. В цивилизацию едем, не пропадем! Но ты мне должен еще, Лёха! Старый долг!
– Какой долг? – не понял я.
– А вот такой! Ты вот не помнишь ни хрена, а я все помню! Когда тебя машина сбила – помнишь?
– Помню. – Я не понимал, куда он клонит.
– И ты там типа память потерял, и изменился, и все такое…
– Ну?
– Я тогда тебя спросил –
Я покачал головой.
– Ниче не рассказал, правда. И сейчас не могу.
– И что за хрень была с тем маньяком, откуда ты про него узнал – тоже не расскажешь?
– Не расскажу.
– Ну и иди ты… – обиделся Витёк.
– Да ты не обижайся, – сказал я. – Могу тебе совет дать. Дружеский, по бизнесу. Пригодится там, в твоей Америке.
– Что за совет?
– «Майкрософт», – сказал я. И тут же в голове блеснуло что-то, как милицейская сирена – не нужно было этого, не нужно…
– Чего-о? – удивился Витёк.
– Компания такая. Высокими технологиями занимается, уже известная, но еще в полную силу не вошла.
– И чего делать? – не понял Витёк.
– Покупать, Вить. Акции брать, на все бабки. На все. Они еще не поперли в гору, но попрут так, что никому не снилось…
– Макро… как? – запнулся Витёк.
– Микрософт. Мелко-мягкий, по-русски.
– Мелкий и мягкий… – сказал Витя задумчиво. – А откуда знаешь?
– Знаю, – просто сказал я. – Но откуда – не спрашивай. Мне здесь от этой информации толку мало, а тебе там пригодится в самый раз.
– Это как с тем маньяком?.. Когда ты просто знал и все?
– Да, – кивнул я. – Просто знаю и все.
Витёк посмотрел на меня.
– Мы же друзья, да, Лёх?
– Друзья! – категорически подтвердил я.
– Мы же много вместе прошли?
– Много! – подтвердил я.
– А ты думаешь, я туда с легким сердцем поеду?! – заорал вдруг Витёк. – Ты думаешь, мне плевать на все?! Отца посадить могут, вот оно как. Госторговля, если всплывет, то надолго уедет. Он пока отмазался, но в любой момент может опять… И тогда уже…
– Его хоть выпустят? – спросил я.
– Выпустят. Там более высокие сферы, – Витя ткнул пальцем в небо, – заинтересованы, чтобы он уехал. А я родителей не брошу, не могу.
– Все нормально будет, – успокоил я друга.
– Значит, мелкий и мягкий? – спросил он.
– Смотри не перепутай, – пошутил я.
Мы попрощались и пошли по домам.
Глава 2
Новые веяния не оставили равнодушными и представителей нашего городского партийного аппарата. Через несколько дней после нового закона, у нас в квартире собралось небольшое собрание, замаскированное под фуршет. Из местной знати высокого уровня был Григорий Степанович Бубенцов – первый секретарь горкома, и Николай Николаевич – начальник городской милиции. Все прочие присутствующие были рангом сильно пониже, но все же являлись важными звеньями городского партийно-хозяйственного
Я, как обычно, очень внимательно слушал, о чем идет речь.
Сначала было радостно. Все присутствующие ликовали от того, что Иван Иванович – первый секретарь обкома партии, усидел на своем месте. За здоровье отсутствующего на фуршете Ивана Ивановича был произнесен отдельный тост, в котором были тщательно перечислены выдающиеся личные и профессиональные качества Ивана Ивановича, его преданность идеалам, честность и иные достоинства. Но когда речь зашла о более высоких сферах, папенька и его гости пригорюнились. Общее настроение было такое – о н сошел с ума. Или, как вариант, продался. Речь шла конечно же о Михаиле Сергеевиче, вместе с супругой. Версию о сумасшествии генсека поддерживал Николай Николаевич, сторонником подкупа выступал товарищ Бубенцов.
– Да на кой черт ему деньги, – морщился главный городской милиционер. – Все и так его! Что ему за эти деньги покупать, птичьего молока, что ли? Так ему Девятое Управление и птичьего молока достанет, если понадобится, бесплатно. Крыша поехала, я вам говорю! Петром Первым себя ощутил.
– Не понимаешь ты, Коля, – мрачно изрекал товарищ Бубенцов. – Они же за границу сбегут, в случае чего, а т а м им деньги еще как понадобятся. Да и то сказать – деньги всегда деньги, хоть ты генсек, хоть кто.
– Это все Райка виновата, – со скорбью сказал кто-то. – Она ему голову дурит!
Вот в этом месте у собравшихся возник всеобщий консенсус! Супругу генерального ненавидели со всем пылом и считали ее корнем всех зол.
– Из телека не вылазит! Еще и мнение свое имеет по каким-то вопросам!
– Да мы раньше не знали никогда, кто там у генсека жена!
– Во французские шмотки разоденется и красуется – звезда!
– Куда там Пугачевой…
– Только народ лишний раз злит! Крутит мужику яйца, а вся страна страдает.
– Сам виноват! Не мужик, а…
Одним словом, генсеку с супругой должно было икаться. Такие разговоры, впрочем, велись едва ли не на каждой кухне.
Что интересно, начальник управления торговли и маменькин приятель Владимир Александрович Герцин фуршет своим вниманием не почтил.
– Герцина гнать пора, – высказался папенька. – Гнать из управления к чертовой матери за развал работы в торговле. Магазины пустые, на полках – шаром покати, а у кооператоров и на рынках – навалом всего. Народ злится, после работы по очередям – пожрать достать…
– Не так просто, Володя, – задумчиво ответил товарищ Бубенцов. – Он с обкомом дружит. И не только… Вот если бы по линии Николая…
– А чего по линии Николая? – вскинулся милиционер. – Герцин с генералом нашим в баньке парится. Я с генералом не парюсь, вы понимаете? Не по чину. А он – запросто! Да и разве ж он один? Там и директор мясокомбината, и овощебазы и другие…
– А я вам так скажу, – произнес рассудительный голос, – эта должность Герцину уже не сильно и нужна. Миллионер он почти официальный. Три кафе кооперативных у него, какие-то цеха…