Капитан Кайман
Шрифт:
— Так! И как вам сейчас нравится?
— А это в зависимости от того, что вам нужно от мастера Винклаи, сэр!
— Для начала промочить горло мне и моему приятелю, а потом я хочу получить от вас одну справку.
— Насчет выпить — вот, будьте любезны! И справку я тоже постараюсь вам дать такую, что лучше и не бывает. Яведь знаю, как надо обходиться с джентльменом.
— Оставь джентльменов в покое, Винклаи, здесь они не в цене! — сказал приезжий господин, между тем как он с недовольной миной отвел от губ бокал. — Мой вопрос касается Дедли-Гана [8] .
8
Разящее
— Дедли-Гана? — удивленно спросил хозяин. — Что вы от него хотите?
— Это мое дело, если позволите. Я слышал, он у вас бывает?
— Хм. И да и нет, сэр. Если угодно. Раз уж вы не даете мне ответ на мой вопрос, то разрешите и мне не дать ответ на ваш. Здесь есть люди, которые, вероятно, знают то, что вам нужно. Из них двое очень хорошо знакомы с тем, кого вы ищете.
Он замолчал и повернулся спиной. Приезжий, поставленный на место таким чисто американским манером, спокойно обратился к остальным:
— Это правда — то, что говорит Винклаи?
Ответа не последовало. Тогда он повернулся к длинному:
— Не будете ли вы столь добры дать мне ответ, мистер Немой?
— Послушайте, вы, меня зовут Холберс, Пит Холберс. Но если вы спросите еще триста человек вместо меня, то и тогда никто из них не будет знать, почему отвечать должен именно он. Чего вы хотите от Дедли-Гана?
— Ничего такого, что было бы ему неприятно. Мое имя — Генри Мертенс, и я с моим другом Петером Вольфом прибыл с востока, чтобы кое-что найти здесь, в лесу. Сейчас мне нужен надежный и расторопный человек. Дедли-Ган как раз такой, и я хотел бы вас спросить, как с ним встретиться.
— Может быть, он и есть тот человек, который вам нужен, но вот хочет ли он сам этого — это другой вопрос. Мне не кажется, что вы ему подходите.
— Да? Может быть, вы и правы, а может, и нет. Итак, вы не хотите мне помочь?
Холберс не спеша повернул голову и посмотрел в угол, где сидел тот, кто не сдвинулся с места при известии о приближении чужих.
— А ты как думаешь, Дик Хаммердал?
Все это время Дик сидел наклонив голову и уделял столь пристальное внимание содержимому своего стакана, что до сих пор даже не счел нужным поднять глаза на вошедших. Сейчас он обернулся и сдвинул шляпу на затылок, будто для того, чтобы дать мозгам побольше простора для разумного ответа.
— Это неважно, что я думаю. Пусть ищет Полковника! — сказал он, после чего повернулся обратно и снова уперся взглядом в свой стакан. Чернобородый, однако, остался недоволен таким кратким и неполным ответом и подошел поближе к Дику.
— Кто такой Полковник, мистер Хаммердал? — спросил он.
Дика это весьма удивило.
— Это неважно, кто такой Полковник. Полковник — значит главный. Дедли-Ган у нас главный, вот мы и зовем его Полковником.
Чернобородый не смог удержаться от смеха, услышав подобного рода логические рассуждения от траппера. Он примирительно положил руку ему на плечо и попытался продолжить разговор:
— Ну, не горячитесь! Если человека о чем-нибудь спрашиваешь, он обычно тебе отвечает. Так поступают везде, и я не думаю, что в Арканзасе должно быть по-другому. Где можно найти этого Полковника?
— Неважно, где его можно найти. Вы с ним встретитесь, и хватит об этом!
— Хо-хо, дружище, мне этого мало. Я хочу знать, где и когда это произойдет.
Дик Хаммердал удивился еще сильней. Его, вольного человека прерий, кто-то заставляет ввязываться в ненужный ему разговор? Этого он не мог оставить просто так.
Если бы мы рискнули взять для сравнения присутствующего здесь же Пита Холберса, то Дик Хаммердал являлся полной его противоположностью. Это был низкорослый и чрезвычайно толстый парень, какие в Америке встречаются не так уж часто, и трудно было с первого взгляда решить, вызывает ли его облик непроизвольное желание смеяться или внушает страх. Толстое, короткое туловище было втиснуто в жилет из буйволовой кожи, однако исходная субстанция, из которой жилет этот был сделан, к описываемому времени отсутствовала, поскольку каждая дыра, по тем или иным причинам появлявшаяся на нем, латалась первым попавшимся куском шкуры или другим имеющимся материалом и теперь жилет состоял из одних заплат, которые лежали друг на друге, как куски черепицы на крыше. Ноги его были обуты в весьма странный род обуви; во всяком случае, название «сапоги» или «ботинки с гетрами» к ней не подходило, а на голове красовался сильно потертый бесформенный предмет, когда-то, должно быть, бывший шляпой. Шрамы и царапины на тщательно выбритом обветренном лице с маленькими пронзительными глазками придавали его облику довольно воинственный вид; руки свидетельствовали о привычке к тяжелому труду.
Вооружение Дика было обычным для белого охотника, однако ружье, которое он положил перед собой на стол, стоило того, чтобы рассмотреть его поближе. Честно говоря, оно и на ружье не очень-то было похоже, а производило, скорее, впечатление дубинки, выломанной где-то в лесу и припасенной для ближайшей драки. Приклад давно потерял свою первоначальную форму, был местами расщеплен, весь изрезан, расцарапан — как будто его изгрызли крысы; между ним и дулом набилось такое количество пыли, грязи и всякой всячины, что в результате дерево, железо и не имеющий отношения к делу мусор образовали неразделимое целое. Даже лучший европейский стрелок не решился бы сделать выстрел, воспользовавшись таким ненадежным сооружением, из опасения, что оно тут же разлетится на куски; однако в прериях и сейчас еще довольно часто можно встретить подобного рода ружье — кажется, что его и зарядить-то нельзя, однако его хозяин очень редко мазал.
Итак, он встал перед чужаком, оглядел его не поддающимся описанию взглядом и сказал:
— Где и когда это должно произойти, не имеет никакого значения. Вы думаете, Дик Хаммердал десять лет ходил в школу, для того чтобы научиться разговаривать? Что я сказал, то сказал, больше ни слова, а кому этого мало, тот может пойти и послушать проповедь у кого-нибудь другого. Здесь прерия, и легкие человеку нужны не для болтовни, а для того, чтобы дышать. Запомните это!
— Дик Хаммердал, заметно, что вы десять лет ходили в школу, потому что язык у вас подвешен как у хорошего мормонского проповедника. Однако я думаю, вы забыли то, о чем я вас спрашиваю. Итак, еще раз: каким образом и где я могу встретиться с Дедли-Ганом?
— Черт возьми, парень, я сыт по горло! Вы же слышали, что вы его найдете, и этого вполне достаточно. Ползите к своему стакану и ждите. Еще не хватало, чтобы какой-то гринхорн читал мне тут катехизис!
— Гринхорн? Вы сказали — гринхорн? А нет ли у вас желания познакомиться с моим ножом?
— Что вы, сэр! Какое мне дело до вашего ножа? Бейте им тараканов, а если вам этого мало, можете резать жаб. Еще мне не хватало бояться какой-то булавки! Ваши манеры не годятся для белого человека; могу это повторить еще раз. Нравится вам это или нет, все равно вы зеленорогий козел, или вы имеете что-то против? — сказал Дик и снова сел.