Капитан Нейбо 4 книга

Малиновская Майя Игоревна

Она отошла. Техник громко чихнул.

–  Будь здоров, - отозвалась Эл.

Она обошла пирс так словно об был пуст. Места было немного, половину площадки занимали катера. Она погладила рукой обшивку одного из них. Дверь кабины послушно открылась. Она забралась на крыло, прошлась по нему, села в кабину.

Кресло покачивалось под ней, она откинула голову и замерла.

–  Она хочет улететь, - шепнул штурман.

–  Пусть летит. Не препятствуйте ей, - приказал Алик.
– Пусть делает, что хочет.

–  Кто-то ее защищает от нас. И правильно делает, - заключил штурман.

–  Вы

так считаете?
– спросил Алик.

–  Да.
– Штурман виновато улыбнулся.
– Она не станет возражать, если я напрошусь к ней в пару?

–  Вы уверены, штурман, что летаете хорошо?
– раздался из кабины голос Эл.

–  Пираты не жаловались. Я бывший пилот. Я учился у Дмитрия Королева.
– ответил штурман.

–  Я знаю этого пилота. Белая смерть. Залезайте в катер, если не боитесь, - с вызовом сказала она.
– Учтите, хоть полет учебный, я щадить не буду.

–  Я запрещаю, - сказал Алик.
– Ей запретить не могу, а вам запрещаю.

–  А жаль, - вздохнул штурман.
– Извините.

Она полетела одна. Борт корабля едва светился вдали. Экранные звезды в ее боксе в сравнение не шли с настоящими. Она вспомнила свой сон. Настроила катер на сопровождение, включила автопилот и откинулась в кресле.

–  Хочу домой. Домой, - повторила она несколько раз.

Звезды плыли за бортом. В этом покое она чувствовала себя лучше, чем в муравейнике корабля, наконец-то можно было забыть о существовании людей, не ощущать их нервозность, вечную озабоченность. Она начала скучать по костюму Нейбо. В нем было больно находиться, но и чужих влияний она не ощущала так остро. Одно воспоминание о Нейбо заставило ее содрогнуться. Лицо исказилось в гримасе боли. Его присутствие всплыло в памяти и заставило ее напрячься. Она всем существом ощутила связь с ним. Он снова был рядом, близко, внутри.

–  Нет. Прочь.
– Она встрепенулась, задела панель управления, катер качнуло.

Машина выровнялась. Если бы рядом был хоть кто-то, она отвлеклась бы на него, но она была одна. Сопротивляться было очень сложно. В такие минуты она особенно остро чувствовала, насколько сильно он проник в нее. У нее не было представления, как с ним бороться, раньше она не мешала вторжению, это было частью ее жизни, нормальным процессом. Единственным средством, которое она освоила с момента освобождения, была ненависть. Она вызвала в своем воображении картину взрыва Щита-14. Воспоминания хлынули. Тело заныло, словно оголились все раны сразу. Эл взвыла от боли. Рука сжала цилиндр. Она продолжала его носить, как прежде. Струя плазмы выскочила из сопла. Получилось. Боль постепенно утихала, и вернулось чувство реальности. "Я - Эл".
– Сказала она себе. Голова гудела какое-то время. Катер по-прежнему двигался за кораблем. Габаритные огни маячили вдали. Возвращаться она не хотела. "Волнуются. Ничего потерпят. Знали бы они, чего мне стоит терпеть их присутствие. Ас веселился бы от души, если бы узнал, что мне приходится спать в контейнере среди своих же. Зачем только Марат сказал, что я им нужна".
– Говорила она в слух.

Она сняла катер с автопилота и с азартом стала кружить вокруг корабля. Этот слабенький катер в сравнение не шел с прежними ее кораблями. Она выжимала из машинки все, на что та была способна.

Крутилась, выписывала сложные виражи. Наслаждение от полета сменилось чувством свободы. Она летала, пока не кончилось питание.

Пирс опустел, лишь катера стояли как прежде рядами. Она поставила катер точно на то место, с которого он стартовал. Вылезла из кабины и устроилась на крыле.

–  Хороший полет, капитан, - услышала она знакомый голос.

–  Твоя вахта кончилась, - она повернулась лицом к знакомому технику.
– Почему ты не пошел отдыхать?

–  Следил за полетом. Оторваться не мог. Капитан всех выгнал с пирса, даже пилотажную группу. Тут все столпились и смотрели как вы летаете. Ну, капитан нас всех и разогнал. Лично.

–  И много вас следило?

–  Много. Думали вы улетите совсем.

–  Не улечу, - успокоила она.

–  Не улетайте, пожалуйста.
– Он подпрыгнул и бесцеремонно уселся рядом на крыло.

–  Не боишься?
– спросила она.

–  Немного боюсь. Немного, - кивнул он.
– Но это же мой страх, вот я стараюсь его преодолеть. Можно спросить?

–  Спрашивай.

–  А какие они изнутри, торнианцы. Забавные.

–  Чистая энергия. Это нельзя объяснить, можно только почувствовать.

–  А как вы общались? Никто, ничего не слышал. Мыслью?

–  Да.

–  Вы можете?

–  Глупый вопрос.

–  Вы что же все мысли читаете?

–  Не все.

Парень опешил.

–  И мои?

–  И твои, если захочу, - ответила она.
– Это хорошо, что ты решил побороть свой страх. Полезная способность. Если меня не злить, я совершенно безвредна.

Он засмеялся.

–  Меня к вам, как магнитом тянет. Только увидел и не смог сдержаться. Вот и подошел. Вижу, вы не сердитесь. Пятнадцать часов полета. Вы устали, наверное. Вот опять вся побледнели. Хотите, я вас до бокса провожу, чтобы никто не приставал. Я даже знаю ход, которым никто не пользуется.

–  Спасибо. Я сама. А приставать никто не будет. Все бояться.

–  Ладно. Тогда, пойду, помогу готовиться десанту к отлету. Они сходят на ближнем маяке.

–  Они улетают?

–  Да они посольство ждали. На Землю им ни к чему.

Эл спрыгнула с крыла.

–  Где Марат?

–  Их командир? На соседнем пирсе. Проводить?

–  Найду.
– Эл направилась к выходу.

–  Мне тоже туда.

Он стал ее раздражать. До пирса они дошли вместе, потом она отошла от него подальше. Ее появление вызвало общее возбуждение. Десант приветствовал ее по-своему и тепло. Марат подошел.

–  Придется проститься, капитан. Нам прислали вызов. Страсть как не хочется оставлять тебя. Вызов, ничего не могу поделать. Не суждено мне увидеть Землю. Передай привет родной планете.

–  Когда вы летите?

–  Соберемся и вперед. Полчаса.

Эл сняла куртку и протянула Марату.

–  Возьми на память.

–  Капитанская? Знаки оставь.

–  Мне не нужно.

Марал улыбнулся. Снял свою куртку и накинул ей на плечи.

–  Поменяемся?

–  Тебе она нужна.

–  У меня есть еще. И твоя сойдет. Обещаешь не скучать и не попадать в опасные истории? Мы видимся только, когда я вытаскиваю тебя полумертвой из очередной передряги. Мне не нравится такая традиция.